— Кличка не беспокоила деллиан. Люди же просто возненавидели их. К сожалению, властями это было замечено не сразу.

Помолчав, женщина продолжала:

— Наступили времена, когда толпы стали бесчинствовать на улицах, линчуя деллиан. Правительство позволило им мигрировать. Вплоть до настоящего времени было неизвестно, куда они исчезли.

Выслушав отчет до конца, Достопочтенная Глория Сессилия долго молчала. Наконец она задумчиво произнесла:

— Вы мне помогли, но не много. За исключением некоторых незначительных деталей, я все это знала.

Внезапно она почувствовала, что ее собеседница изучающе рассматривает ее своими умными голубыми глазами.

— Глория, что вы задумали? Когда вы так говорите, вы обычно пытаетесь доказать какую-то собственную теорию.

Замечание попало в точку, и Первый капитан поняла, что было бы опасно признаться в этом. Нельзя назвать настоящими учеными людей, пытающихся подогнать факты под созданные ими теоретические построения. Она сама часто была очень резка с офицерами, которые не умели четко сформулировать собственную точку зрения.

— Просто я хочу иметь всю информацию, какую мы в состоянии собрать. Ясно дело: не зная, где в течение ста пятидесяти веков находится мутация, подобная деллианской, важно учитывать абсолютно все, мельчайшие детали.

Библиотекарь кивнула в знак согласия. Наблюдая за ней, леди Лорр решила, что женщина вполне удовлетворена.

Она встала. Продолжать разговор, рискуя приоткрыть какие-то еще свои мысли или планы, было небезопасно. В другой раз дело может обернуться хуже. Она небрежно попрощалась, пожелав спокойной ночи, и вернулась в свои апартаменты. Спустя несколько минут она вызвала “биологию”:

— Доктор, — сразу же спросила она, — я направила вам некоторые материалы о деллианах и неделлианах с Пятидесяти Солнц. Как вы считаете, могут ли от браков между деллианами и неделлианами быть дети?

Биолог, не отличающаяся быстротой соображения, отвечала, тягуче произнося каждое слово:

— История говорит — нет.

— А что скажете вы?

— Думаю, могут быть.

— Это я и хотела услышать от вас, — торжествующе сказала Первый капитан.

Итак, она получила подтверждение своим мыслям. От возбуждения она долго не могла уснуть. Лежа в полной темноте, она всматривалась через иллюминатор в космос.

В царившей вокруг корабля Великой ночи что-то изменилось. Светящиеся точки были расположены несколько иначе, и без оптических приборов она не могла бы точно утверждать, что действительно находится в Большом Магеллановом Облаке. Одиночных звезд было не более сотни. Туманности в некоторых местах Облака указывали на присутствие сотен тысяч, может быть, миллионов звезд. Машинально она потянулась к окуляру телескопа, повернув ручку увеличения до отказа. Какая красота! Миллиарды звезд смотрели на нее. Она видела вблизи сверкание бесчисленных светил в Облаке и гигантскую спираль главной Галактики, усеянную таким огромным количеством звезд, что сосчитать их было невозможно. А ведь все, что она могла охватить взглядом, было лишь точкой на космической карте Вселенной. Откуда все это взялось? Десятки тысяч человеческих поколений жили и умирали, не найдя хоть какого-нибудь убедительного ответа на этот вопрос.

Поставив увеличение на ноль, она сделала Вселенную доступной человеческому восприятию.

Глядя в ночь широко раскрытыми глазами, она подумала: “Допустим, от брака деллиан с неделлианами мог появиться какой-то гибрид. Только какое это имеет значение, если мне дан срок в две недели?”

Ответить на этот вопрос она не могла. Спала она беспокойно.

Наступило утро. Завтракая, она вдруг вспомнила, что осталось уже тринадцать дней. Всего тринадцать! Это потрясло ее. Поднимаясь с постели, она уныло подумала, что жить в мире грез не годится. Нельзя допустить, чтобы дело, на которое она нацелила свой корабль, провалилось.

Она решительно направилась на капитанский мостик, откуда вызвала отдел связи.

— Капитан, — сказала она ответившему на вызов офицеру, — находимся ли мы в поле верхнего резонанса корабля Пятидесяти Солнц?

— Нет, мадам.

Этот ответ был ей неприятен. Теперь, когда она приняла решение, любая задержка, препятствие раздражали ее. Она не знала, что делать, но наконец, решив смириться с действительностью, сказала:

— Как только будет контакт, сообщите в отдел вооружений.

— Слушаюсь, мадам.

Отключив связь, вызвала арсенал. Начальник отдела, мужчина с гордым выражением лица, судорожно сглотнул слюну, когда услышал, что от него требуется.

— Мадам, но это может выдать наше самое грозное оружие, — запротестовал он наконец. — Предположим…

— Мы ничего не будем предполагать! — в ярости закричала она. — Сейчас нам нечего терять. Нам не удалось выманить флот Пятидесяти Солнц! Я приказываю вам захватить этот единственный корабль! Вероятно, последует приказ их командования: всем офицерам навигации покончить жизнь самоубийством. Но мы не допустим этого!

Обдумывая приказ, офицер напряженно морщил лоб. Наконец кивнул головой в знак согласия.

— Опасность заключается в том, что кто-то, находящийся вне нашего поля, может обнаружить его и исследовать. Но, если вы приказываете, мы пойдем на риск…

Достопочтенная Глория занялась другими делами, но мысли ее постоянно возвращались к отданному приказу. Никакой новой информации не поступало. Не в силах сдержать свое волнение, она вновь вызвала связь. Корабль Пятидесяти Солнц не появлялся…

Прошел день, другой. Контакта не было. На четвертый день с капитаном “Звездного роя” невозможно было разговаривать. Но и этот день не принес перемен.

— Под нами планета! — воскликнул вице-адмирал Дриан.

Молтби, чутко, как кошка, дремавший, открыл глаза, вскочил на ноги и отправился к пульту управления.

По его команде корабль быстро снизился с высоты десять тысяч миль над поверхностью до тысячи, а затем почти до ста миль. С помощью увеличительного устройства он изучил местность и, хотя он никогда не бывал здесь, память стала услужливо подбрасывать ему карты аэрофотосъемки региона, которые ему показывали когда-то давно.

Теперь “Атмион” быстро направлялся к самому большому входу в пещеру, который вел к тайной столице гиброидов. В качестве последней меры предосторожности он еще раз проверил, не наблюдают ли младшие офицеры на своих обзорных экранах за тем, что происходит; все четырнадцать старших офицеров находились под его гипнозом. Потом Молтби смело направил корабль в глубину прохода.

Он напряженно следил за обстановкой. Поддерживавшие его руководители были предупреждены о его прибытии. В ответ они обещали, что все будет готово. Но всегда существует возможность ошибки, поэтому при входе в пещеру о корабле должны были позаботиться местные силы обороны.

В пещере царила ночь. Напряженно всматриваясь в темноту, Молтби держал пальцы на переключателе прожекторов. Внезапно где-то далеко внизу вспыхнул свет. Убедившись, что свет не исчезает, он нажал включение. Сразу вспыхнули прожектора, ярко осветив всю пещеру.

Корабль тронулся вперед, постепенно опускаясь вглубь пещеры. Прошел час, но никаких признаков конца пути не было.

Пещера изгибалась, извивалась, поворачивала то влево, то вправо, то вниз, то вверх. Несколько раз ему казалось, что они возвращаются назад той же дорогой. Он мог бы следить за курсом корабля по специальной автоматической аппаратуре, но еще до того, как “Атмион” приблизился к планете, его просили не делать этого. Было сказано, что никто из живых точно не знает, где под оболочкой планеты находится столица. На других планетах города гиброидов были спрятаны точно так же.

Прошло двенадцать часов. Дважды Молтби передавал управление вице-адмиралу, чтобы подремать. Но сейчас корабль вел он сам, а Дриан спокойно спал в углу на койке.

Тридцать часов. Изнуренный физически и душевно, Молтби разбудил адмирала, а сам лег. Но едва он закрыл глаза, как услышал голос Дриана: