– Ого, партия переходит в эндшпиль, – Евгения стояла рядом, держа в руках вкусно пахнущие баночки, и с интересом смотрела на шахматную доску.

– Ты играешь? – Яна отодвинула доску и помогла боссу разложить еду на столе.

– Немного… не как гроссмейстер, – рассеянно ответила Евгения. – Я где-то видела еще очень вкусный паштет… ага, вот он.

Девушки принялись за еду. Возможно, вкус блюд помогало улучшить то обстоятельство, что последний раз они ели в одиннадцать, а сейчас было уже девять вечера, но все же Яна подумала, что у нее давно не было такого потрясающе вкусного ужина. Даже когда Вадим приглашал ее в ультрамодный в Эмске итальянский ресторан.

– Замечательно, – с блаженной улыбкой проговорила она, намазывая ореховой пастой очередной сухой рисовый хлебец.

– А я вот думаю, как все с ума сходят, в поисках нас, – сказала Евгения, подливая в кружки кипятка.

– Учитывая, что сразу не спохватились, это будет для них хорошим уроком, – нравоучительно заметила девушка.

Евгения только безнадежно вздохнула.

– И еще я думаю о хозяине этого дома, куда мы так бесцеремонно вторглись, – призналась она после долгой паузы.

Еле заметная морщинка залегла у нее между бровей, и Яне почему-то захотелось немедленно ее стереть.

– Так, посмотрим… Учитывая, на каком отшибе находится дом, хозяевами вполне могут оказаться три медведя, – вкрадчиво начала она. – И среди ночи они придут и разбудят нас резонным вопросом… – девушка сделала паузу и закончила фразу с резким повышением интонации, – «Кто ел из моей чашки»?!!

Евгения непроизвольно дернулась, потом усмехнулась и с ласковым упреком посмотрела на Яну. Однако согревшаяся после ужина девушка не думала останавливаться:

– Также, принимая во внимание размеры, это вполне может оказаться терем семи богатырей. На рассвете они появятся в сверкающих кольчугах, на белых конях, громко постучат в ворота и предложат нам выбрать из них себе мужей!

– И как будем делить? – спросила явно заинтересовавшаяся Евгения.

– Я выберу самого красивого, а ты, так и быть, забирай остальных.

– Это несправедливо, я должна выбирать первой, я же старше.

– Тут нечем гордиться, – не преминула сдерзить девушка.

Евгения только головой покачала, очевидно, не вполне узнавая своего обычно корректного и не забывающего о субординации помощника.

Чай был допит, и Яна снова невольно сосредоточилась на шахматной доске.

– Так, что тут у нас? – спросила Евгения, перехватив ее взгляд.

– Думаю, насколько безнадежно положение белых, – пояснила девушка.

Пару минут Евгения всматривалась в доску, потом заметила:

– Мне кажется, у этой единственной оставшейся белой пешки неплохие шансы на корону. Только надо придумать, как на ближайшие два хода защитить короля.

– Так ты думаешь, белые еще могут выиграть? – с сомнением спросила Яна.

– Конечно, – не раздумывая, ответила босс.

Она ненадолго углубилась в свои мысли, а, через некоторое время, к большому удивлению Яны, продемонстрировала ей комбинацию, которая действительно заканчивалась выигрышем белых.

– Я даже думаю, – сказала Евгения, восстановив на доске статус-кво, – что при таком расположении у черных вообще практически нет шансов на победу.

– Почему? – недоуменно поинтересовалась Яна.

– Потому что они слишком увлеклись притеснением короля и далеко отпустили эту пешку. А с двумя королевами в данной партии белые уже не могут не победить.

Яна долго размышляла над доской, пока признала, что Евгения права. «Мне стоило закончить эту игру, – подумала она с досадой. – Хотя бы раз Егор не ухмылялся так довольно… И не говорил, что его невозможно обыграть».

Она повернулась к Евгении, чтобы спросить у нее, где та научилась так здорово играть в шахматы, но запнулась на полуслове, увидев, с каким напряжением та вглядывается в окно. Ее лицо заметно побледнело, в зеленых глазах светилась тревога.

– Ты слышала? – спросила она, заметив внимание Яны.

– Что? – переспросила девушка, вдруг почувствовав себя очень неуютно в ярко освещенной комнате с незадернутыми занавесками, посреди мрачного глухого леса, то и дело освещаемого вспышками молний.

Громкий стук во входную дверь и в окна заставил обеих девушек нервно вскрикнуть.

– Женя, Яна, да откройте же, эй! – явственно раздалось за окном.

– О, Господи! – Яна вскочила и с максимально возможной для себя скоростью побежала открывать дверь.

Она еще успела подумать, что никогда так не радовалась голосу Карпова, прежде чем распахнула дверь и попала в сильные объятия Алекса.

За его спиной появился и Карпов. Хмыкнув, он поспешил войти в дом, куда Яна потащила и застывшего было в дверях телохранителя. Трогательная сцена открылась их глазам, когда они с Алексом вошли в комнату. Главный безопасник «Света» держал на руках своего руководителя, как будто та была малым ребенком и, нежно укачивая, приговаривал: «Женька, ненормальная девчонка, ну разве так можно, мы все чуть с ума не посходили». И Евгения, казалось, была совсем не против этой бесцеремонности, крепко обхватив Николая Петровича обеими руками за шею.

Яна, почувствовав себя неловко, жестом показала Алексу разуться и, взяв его за руку, потащила к лестнице на второй этаж. Они вошли в комнату с распахнутой настежь дверью и выбрали из вороха вещей, разбросанных до этого Евгенией по всей комнате, сухую одежду для обоих мужчин. Девушка невольно улыбнулась, когда телохранитель вернулся из соседней спальни в новом тельнике с яркими синими полосами, чересчур плотно облегающем накачанные грудь и плечи, и черных трениках, едва достигавших середины икры. Но маленькие серые глаза телохранителя смотрели очень серьезно, и сам он держался с привычным достоинством.

Они вопросительно посмотрели друг на друга, молчаливо советуясь, и согласно присели на краешек огромного углового дивана, решив дать Карпову и Евгении еще немного времени. Вскоре на лестнице раздались шаги Николая Петровича, и сам он появился на пороге комнаты. Его лицо все еще было растроганным, и Яна невольно опустила глаза, смутившись. Они оставили Карпова переодеваться и спустились вниз, где Евгения уже готовила им на скорую руку ужин.

После того, как мужчины поели, и Карпов, счастливо улыбаясь, допивал чай с обнаруженной в погребе банкой смородинового варенья, они, наконец, расспросили друг друга о событиях этого дня и исчерпали взаимные претензии.

По словам Алекса выходило, что они долгое время не беспокоились об отставших, а когда спохватились, то решили, что девушки просто перепутали, куда надо было повернуть при разделении реки, и потому отправились искать их ниже по течению, в другую протоку.

– В общем, если бы не дядя Федя с моторной лодкой и зоркими глазами, то мы бы вас всю ночь и еще следующий день искали, – закончил свой рассказ Алекс.

– Да как же вы не встретили медведя? – с досадой переспросила Яна. – Получается, только мы страху натерпелись…

– Нет, не только вы. Всем хватило, – возразил Карпов.

– Зато мы ваши вещи там собрали, вот, держи, кстати, мобильник… Мишке, видно, не очень понравился модельный ряд.

Алекс отдал им телефоны, и Яна, взяв свой в руку, с грустью вспомнила, что ей некому сообщать о том, что с ней все в порядке. «Световцы», которые, как она теперь знала, успели до грозы добраться и расположиться на ночлег в деревне на границе заповедника, уже были в курсе, что они нашлись. А больше никого ее жизнь и здоровье не волновали. Егор… да, несомненно он переживал бы, если бы с ней что-то случилось. Как переживал бы владелец пакета акций, узнав, что предприятие, в которое он инвестировал, внезапно объявило о банкротстве и ликвидируется.

– Эй, вы чего приуныли? – спросил Алекс.

– Вот я дурак, – спохватился Карпов и потянулся к пакету, в котором весело звякнуло что-то стеклянное.

– Нет, я не пью, – в один голос сказали девушки.