Девушка достигла бортика, прошептала «семьсот пятьдесят», оттолкнулась ногами от гладкого кафеля и неторопливо поплыла, снова мысленно возвращаясь к разговору с Евгенией. Вторым наблюдением девушки было то, что генеральный директор очень скептически относится к возможности романа между Паниным и Элей. «И очень зря», – подумала Яна. Она вспомнила события своего второго рабочего дня, когда она шокировала коллег своей длинной черной юбкой и радикально перекрашенными волосами.

В тот день, возвращаясь с обеда, помощник застала в приемной пожилую уборщицу, наскоро возившую по полу шваброй. Яна прошла к себе, а женщина вскоре заглянула в ее кабинет, с порога толкуя о какой-то потерянной сережке. Увидев непонимание в ее глазах, она подошла к столу и ткнула пальцем куда-то за ноутбук. Действительно, на столе лежала изящная женская сережка, найденная, по словам уборщицы, на полу кабинета еще при утренней уборке. Яна вежливо поблагодарила женину и, после того, как та ушла, внимательно рассмотрела находку из белого золота с маленьким синим камушком и небольшой «висюлькой». Было очевидно, что сережка потерялась давно и мирно лежала за диваном; также было ясно, что Панин таких никогда не носил. «Все-таки правильно я выкинула этот диван», – брезгливо подумала тогда девушка, пряча улику в ящик и окончательно укрепляясь в своем убеждении о связи между бывшим помощником и вторым секретарем.

Проплыв привычный километр, Яна посетила душ с раздевалкой и немного подсушила волосы. Все ее тело ощущало приятную истому. «Приду домой и наконец-то высплюсь», – она еще не успела как следует насладиться этой мыслью, когда внезапно светловолосый молодой человек преградил ей путь к гардеробу. Его синие глаза смотрели немного смущенно, волосы были влажными, на плече висела спортивная сумка.

– Наверное, мне надо извиниться, – сказал он.

Яна смотрела вопросительно, и он покопался в сумке и достал белую шапочку.

– Я вас обрызгал, извините, – произнес он и мило склонил голову набок.

– Ничего страшного, я выжила, – улыбнулась она.

Девушка оделась, вышла на улицу, и сразу увидела его, поджидающего за дверью.

– Меня зовут Вадим, а вас?

– Яна, – ответила она вежливо, но суховато.

– Могу я вас проводить, Яна, или как-то еще компенсировать… доставленное неудобство?

Яна посмотрела на мнущегося парня и, улыбнувшись, отрицательно покачала головой.

– Спасибо, я на машине.

Подойдя к своей малолитражке, она с сомнением посмотрела на нее и горестно вздохнула: «Если, конечно, это можно назвать машиной». Уже открывая дверь, она услышала, как молодой человек прокричал ей вслед:

– Яна, мы еще увидимся?

– Несомненно, – девушка усмехнулась отчаянию, прозвучавшему в его голосе, и хлопнула дверцей.

– Боже мой, – в голосе Ольховской звучала такая тревога, что Яна оторвалась от ноутбука и внимательно посмотрела на нее.

Они ехали в автомобиле; сегодня был последний день командировки и, поскольку им удалось закончить раньше, чем рассчитывала Евгения, назначенный ею недавно директором завода Константин, или просто Костя – пригласил их играть в боулинг.

Евгения напряженно сжала рукой свой мобильный телефон, беспокойно пробегала глазами полученное сообщение.

– Алекс? – неуверенно позвала она.

Телохранитель невозмутимо взял у нее трубку.

– Первое апреля, – флегматично произнес он своим хрипловатым баском и вернул ей телефон.

– Что?

– Сегодня первое апреля, – терпеливо повторил Алекс.

– А-а, как же я забыла… Сама ведь запланировала эту командировку с тем расчетом, чтобы оказаться первого апреля подальше от всех.

Евгения облегченно вздохнула и спрятала телефон в сумку, а Яна снова уткнулась в ноутбук, хотя ее и терзало любопытство. «Должно быть, написали, что в офисе пожар, или, того хуже, Панин прислал сообщение, что в трепетно опекаемом детском доме разразилась эпидемия скарлатины», – подумала она.

– Приехали! – объявил водитель.

Осматриваясь по сторонам, Яна заметила:

– Давно не была в боулинге.

– Я тоже, – заметила Евгения.

– Хотите, поиграем просто так, без соревнования? – предложил Костя.

Алекс и Яна промолчали, но Евгения решительно запротестовала:

– Нет, это неинтересно! Давайте так: я на одной дорожке с Алексом, а ты бери в свою команду Яну.

– Идет.

Яна не ответила на его подмигивание, занятая выбором стратегии игры. Мало кто из ее прежних начальников выбирал в качестве досуга шахматы, как это делал хозяин. Большинство предпочитали четыре «Б»: бильярд, боулинг, баня и… Яна. Поэтому играла девушка вполне прилично. Осталось только выяснить, во что играть сейчас. «В поддавки», – определилась Яна, когда мужчины выбили по страйку, а шар Евгении едва задел крайнюю кеглю.

После четырех бросков прогресс Евгении был очевиден, но Яна продолжала демонстрировать абсолютный антиталант к игре. Ольховская радовалась каждому выбитому страйку, но всякий раз огорчалась, что у Яны ничего не выходит.

– Ну почему у тебя не получается? – с досадой сказала она после очередной неудачи своего помощника. – Это куда проще, чем аналитика, которую ты написала перед командировкой! Вот, смотри!

Евгения взяла шар, подбежала к дорожке и, замахнувшись, обрушила все кегли.

– Видишь?

Она обернулась к Яне. Хвост, в который она затянула свои гладкие черные волосы, упал на левое плечо, в глазах поселилось веселое нетерпение. «Как жаль, что она не парень», – невольно подумала Яна. Момент для соблазнения был идеальным.

– У меня едва ли так получится, – сказала девушка. Эта фраза была тоже отработана до автоматизма, поэтому, даже осознавая это, помощник не смогла убрать из голоса капризно-игривые нотки.

– Яна, давай я тебе покажу, как бросать! – немедленно предложил Костя.

– Ты уже показывал, но я ничего не поняла, – отказалась девушка. – Может, у Евгении получится лучше?

Ольховская подошла к ним, и Косте пришлось потесниться.

– Во-первых, разверни кисть… ага, так… замах ты тоже делаешь неправильно, надо вот так…

Евгения стояла очень близко, как тогда, после истории с Аликом, и Яна почувствовала, что ее волнует эта близость. Конечно, не так, как если бы рядом стоял Егор. Это было что-то другое… Но с прежними боссами Яна никогда себя так не чувствовала.

Раньше интрижка с боссом помогала быстрее выполнить поставленные Егором задачи, и девушка, хоть и брезгливая от природы, всегда равнодушно относилась к этим мужчинам, будь им тридцать лет или пятьдесят, будь они симпатичны или уродливы, подчеркнуто щедры или мелочно скупы. Наступал момент, когда они платили по достаточно крупному счету, и это покрывало все.

А вот Ольховская начинала нравиться ей, и это, с одной стороны, упрощало выполнение задания Егора – подружиться с ней, но, с другой стороны, могло и помешать… Стараясь стряхнуть с себя чары, помощник выбила два страйка подряд. Костя и Алекс зааплодировали, а Евгения подмигнула ей.

– Что ты наделала! – шутливо упрекнул телохранитель Ольховскую, когда Яна так же, без осечек, продолжила игру.

Но Яна и ухом не повела. Ольховская была достойным соперником. А с достойными лучше играть по-настоящему, в полную силу.

Яна рассматривала усталое, с прикрытыми веками, лицо Егора, и мужчина казался ей незнакомцем. Со времени их встречи в домике лесника прошло два месяца. В маленький клуб на окраине Эмска ее вызвал, как всегда, внезапный звонок. И теперь они сидели в полутемной бильярдной и молчали. Наконец, Егор открыл глаза и покрутил головой.

– Ну, рассказывай! – требовательно произнес он, обращаясь к девушке.

– Я же посылала отчеты. Ты хочешь спросить что-то конкретное?

– Да. Меня интересует всё об Ольховской. Ты мало пишешь о ней.

Девушка какое-то время обдумывала ответ и нашла, что ей нечего добавить к уже изложенному. Вслух она сказала: