– Юль, я зря сказала, что твоя помощь больше не потребуется…

– Сейчас приду, – немедленно отреагировала та.

Рыжая девушка распахнула дверь и торопливо прошла к столу.

– Ну, что там?

– Хотела уточниться, правильно ли я поняла… вот, посмотри эту запись. Босс сказала, эта встреча пройдет без меня, но может, ей кто-то другой будет нужен? И еще я не знаю, как расшифровать это «С».

Юля мельком посмотрела на листок с записями и махнула рукой.

– А, это ничего, так и оставляй, просто «С.», и никого больше приглашать не надо.

– Э-э?

Яна искусно придала взгляду невинное недоумение, и Юля, почесав лоб, постаралась объяснить:

– Директор ездит на эти встречи только с Алексом. Изредка, обычно не чаще раза в месяц. Я их и в планинг потом тоже так переписываю – просто «С.» и время.

– А-а, ну хорошо, значит, в календарь добавляю только Евгению в тринадцать тридцать.

– И не забудь добавить в универсальную рассылку, чтобы на ее телефон напоминание тоже пришло.

– Само собой, – Яна улыбнулась секретарю. – Большое спасибо за помощь. И за великолепный утренний кофе.

– Да не за что, Ян, обращайся, – добродушно ответила та и ушла обратно в приемную.

Оставшись одна, девушка мысленно повторила про себя появившиеся вопросы, чтобы не забыть вечером дополнить ими свои записи. «Таинственное С.» рано или поздно мы расшифруем, загадки я люблю, а вот что это за целина, куда все ездят и куда, похоже, придется ездить мне, – это желательно выяснить поскорее», – подумала она.

Наступило обеденное время. В пятницу девушка ходила на обед в столовую, расположенную на первом этаже их бизнес-центра, вместе с Юлей, но сегодня на предложение Яны сходить вместе пообедать огненно-рыжая девушка отрицательно помотала головой, даже веснушками выразив небольшое сожаление, и пояснила:

– Сегодня я пойду позже. Сходите с Элей, – внезапно добавила она.

Яна и второй секретарь растерянно посмотрели друг на друга.

– Пойдем, – неожиданно сказала Эля.

Яне ничего не осталось, как кивнуть и отправиться с секретарем к лифту.

– Как тебе у нас? – ровным тоном спросила Эля.

– Сначала непривычно, но, думаю, к концу недели я полностью адаптируюсь. Вы с Юлей мне очень сегодня помогли.

– В коллективе по-другому нельзя.

– Все равно спасибо.

Секретарь вежливо кивнула, а Яна с нетерпением посмотрела на кнопку вызова, изрядно устав от вынужденной салонной беседы. К лифту подошли еще сотрудники, и она улыбнулась знакомым, точно различая по выражению лиц тех, кто был представлен ей в пятницу, и тех, с кем она познакомилась только сегодня: если вторые просто доброжелательно улыбались в ответ, то первые на некоторое время остолбенело замирали, а потом, поприветствовав ее, еще какое-то время недоверчиво косились.

Лифт приехал, распахнул с мелодичным звонком свои створки, и девушки первыми вошли в пустую кабину. Задняя стенка была зеркальной, и Яне невольно пришлось сделать то, чего она избегала все утро: встретиться со своим отражением.

Еще вчера полностью закрывавшие лопатки волосы теперь не доходили и до плеч, а их белокурый цвет был безжалостно заменен на темно-русый. Концы волос оказались настолько пережженными многочисленными окрашиваниями, что спасти их не удалось, и даже при такой длине кончики пришлось тщательно выбирать и достаточно глубоко филировать, отчего они стали редкими и торчали сосульками.

Одеваясь утром на работу, девушка, глубоко скорбя по волосам, бессознательно выбрала черный костюм с приталенным пиджаком и длинной юбкой, поэтому в сочетании с темными глазами и волосами, а также агрессивными шпилькам, выглядела достаточно экстравагантно. Зато юбка отлично прикрывала уже наверняка начавший наливаться багровым цветом синяк на коленке – она вспомнила, как поставила его сегодня утром, прилаживаясь к вождению нового автомобиля, и болезненно поморщилась, как от зубной боли.

Автомобиль… это было еще одним испытанием. Выбранный Витьком «педальный конь», точнее сказать, пони, оказался маленьким смешным лупоглазым ниссаном, при том цыплячьего желтого цвета. Усаживаясь в него утром, Яна ощущала себя героиней анекдотов, и, проехав двадцать минут от дома до офиса, оказалась столько раз подрезанной сумасшедшими маршрутками и лихо гнавшими джипами, что к концу поездки даже перестала материться и просто скрипела зубами в бессильной ярости.

Лифт остановился, и сотрудники плотной группой направились обедать. Эля по-прежнему держалась рядом с ней, и Яна подумала, что сегодня секретарь относится к ней заметно более доброжелательно.

– Ян, ну как, уже врубилась в новую работу?

Девушка обернулась, и увидела Панина, ловко втиснувшегося к ним в очередь перед группой голодных эйч-аров.

– Пока еще не совсем, но сразу после обеда назначено три совещания, думаю, это поможет окончательно «врубиться»… Как раз сейчас стояла и думала, что в будущем всем людям при рождении будут устанавливать в голове специальный разъем, через который можно будет быстро закачивать любую информацию. Как, знаешь, во всех этих фантастических боевиках: какая-то пара минут, а потом от тебя отсоединяют провод, и ты говоришь: «Я знаю кун-фу!» или «Я умею управлять вертолетом».

– Люди-киборги? Занятная тема, мне нравится. – Панин посмотрел на нее с большим интересом и хотел еще что-то добавить, но тут его окликнули, и он на шаг отошел от очереди.

– А еще лучше, если бы можно было легко стирать из памяти то, чего не хочешь помнить, – неожиданно сказала Эля.

– Да, это было бы здорово, – задумчиво протянула Яна.

Через мгновение обе вынырнули из своих мыслей и внимательно посмотрели друг на друга. «Похоже, не только я одна сказала что-то лишнее», – подумала Яна.

– Что случилось? – вернувшийся Сергей рассматривал немую сцену с интересом, но девушки, не сговариваясь, отвернулись и уставились в меню.

После обеда, когда они вышли из лифта, Панин чуть задержался и, смущенно улыбаясь, сказал Яне:

– А ты не такая зануда, какой казалась в пятницу, – он посмотрел на нее, потом отвел глаза и мечтательно посмотрел куда-то в стену, – разъемы в голове, надо же…

Девушка улыбнулась, подумав, что не так уж это и трудно – ассимилироваться в «Свете».

Мелодия продолжала звучать, пока Яна сонной рукой нащупывала на тумбочке телефон и наугад нажимала на нем кнопки.

– Ох, правду говорят: хочешь возненавидеть песню – поставь ее на свой будильник. – Яна открыла глаза, приподнялась в кровати и села, чуть покачиваясь.

– Да заткнись уже, – ей удалось, наконец, выключить сигнал.

Девушка сладко потянулась, с минуту покрутила шеей, потом со вздохом встала и поплелась в ванную. Шестое утро она вставала полседьмого утра, шестое утро ее будил Рой Орбисон, и шестое утро она обещала себе вечером лечь спать пораньше. Мельком глянув на себя в зеркало сквозь щелочки опухших глаз и прошептав: «Конечно, красотка, кто бы сомневался», – девушка полезла в душ.

«Опять не могу толком проснуться, – лениво думала она, чуть ежась от прохладных струй. – Хотя если ложиться раньше двух часов, то все придет в норму… Ох, черт бы побрал Ольховскую с этой ее показушной благотворительностью! Чтобы ехать в субботу рано утром в какой-то детский дом в глубине Эмской области после напряженной рабочей недели – надо быть действительно чокнутой…»

Дорога заняла у нее чуть больше часа. И городские улицы, и трасса были совершенно безлюдны в это хмурое мартовское утро. Шоссе летело вперед, как стрела, без резких поворотов и сложных развязок, и Яна ехала совершенно автоматически. Ее мысли то и дело возвращались к прошедшей неделе. В целом она прошла неплохо. Каждый день помощник генерального директора появлялась на рабочем месте в семь тридцать, просматривала составленный накануне вечером список вопросов и план назначенных совещаний, а затем погружалась в текучку.