С выражением сочувствия на серьезном лице Бэскир сказал Меган, что не может обещать возвратить ей полную подвижность руки. Он сказал это почти шепотом, словно не желая, чтобы милые маленькие косточки услышали дурные вести. Он сделал все, что было возможно тут, на месте, как временные меры, но теперь, когда погода, наконец, прояснилась, они перевезут ее в медицинский центр округа Хеннепин, где хирург-ортопед начнет кропотливый процесс восстановления тонких структур.

Страх поразил Меган, как мачете, когда его слова всплыли в голове. Полицейскому необходимы две здоровых руки. Полицейский — это все, кем она хотела когда-либо быть. Работа была ее жизнью. А теперь она вряд ли сможет делать свою любимую работу на протяжении всей оставшейся жизни.

Борясь со слезами, которые были готовы выплеснуться из глаз, Меган осматривала отдельную палату городской больницы. Цветы и воздушные шары украшали шкафы и подоконники. Кэтлин прочитала присланные ей записки. Они были от полиции Оленьего Озера, от сотрудников БКР, от старых приятелей из Миннеаполисского полицейского управления. За исключением роскошного букета роз от Ханны, все было от полицейских. Почти каждый, кого она знала, был полицейским. Что произойдет, если она прекратит быть одной из них?

Меган чувствовала себя, как если бы была привязана к своему миру единственным тонким тросом, словно астронавт, выходящий в открытый космос и рискующий жизнью, если этот трос оборвется. И она была абсолютно бессильна избавиться от такого ощущения.

Пытаясь подавить страх, Меган нажала кнопку регулировки громкости на телевизионном пульте дистанционного управления. Ее правая рука была закреплена на перевязи. На левой был установлен катетер на восемнадцать часов, но это время уже закончилось. Возможно, она сможет научиться пользоваться левой рукой, как настоящая левша, размышляла Меган, переключая каналы, так как приближалось время местных новостей.

Она проскочила ТВ7 — вотчину Пэйдж-все-за-сенсацию-Прайс — и остановилась на Одиннадцатом канале. Фотографии Миннесоты, откапывающей себя после снежных буранов в выходные дни, уступили место фотографии Джоша в униформе бойскаута-волчонка.

— …но наше самое главное сообщение сегодняшнего вечера пришло из Оленьего Озера, штат Миннесота, где в минувшие выходные власти задержали человека, подозреваемого в похищении восьмилетнего Джоша Кирквуда.

На экране пошла видеозапись пресс-конференции. Переполненный пресс-центр в старом пожарном депо, только стоячие места. Митч расположился на трибуне, он выглядел серьезным и уставшим. Марти Вильгельм с глупым видом застыл справа от него. Стайгер сидел за столом, хмурый, с лейкопластырем на носу. Митч читал подготовленное заранее заявление, сообщая только основные факты о страшных событиях субботы, отказываясь отвечать на большинство вопросов, имеющих отношение к деталям, не подтвердив даже имя Райта, на том основании, что любая утечка информации может поставить под угрозу успешное завершение расследования.

— Джоша Кирквуда все еще не нашли, и все задействованные правоохранительные органы продолжают активный поиск мальчика, — сказал он.

— Это правда, что вещественным доказательством, полученным субботним вечером, была запачканная кровью простыня?

— Без комментариев.

— Так ли это, что подозреваемый, взятый под стражу, — преподаватель колледжа Харриса?

— Без комментариев.

— Так много усилий для защиты чистоты расследования, — усмехнулась Меган. — Эти хорьки из СМИ будут копать и дальше, охотиться за сенсациями, подкупать и обманывать на своем пути к получению того, что им нужно для своих броских заголовков и проклятых выводов.

— Вы действительно лично преследовали подозреваемого пешком несколько километров по лесу?

Митч долго смотрел на женщину за кадром, чей голос только что прозвучал с экрана. Щелкали затворы фотоаппаратов, жужжали приводы телекамер. Когда он заговорил, его голос звучал низко и размеренно. Он говорил так, когда его терпение было на исходе.

— Вы все стараетесь сделать из меня этакого героя. Но я не герой. Я делал свою работу, и если бы я сделал ее лучше, то не было бы и преследования. Если и есть герой в этом деле, так это агент О’Мэлли. Она рисковала своей жизнью и чуть не погибла в попытке схватить похитителя Джоша Кирквуда и отдать его в руки правосудия. Она — ваш герой.

— О, Митч!

— Это правда.

Он стоял в дверном проеме, галстук сбился набок, волосы растрепались, взгляд жесткий и усталый, плечи опущены. Рядом с ним, держа под мышкой полосатого, как тигр, плюшевого кота, стояла Джесси.

Натали загнала их в комнату.

— Не заставляйте меня стоять в коридоре, где шальная медсестра так и норовит всадить мне иголку в большую задницу.

Меган фыркнула и изобразила улыбку.

— Эй, посмотрите, кто притащил кота! Привет, Джесси! Спасибо, что пришла навестить меня.

— Это я принесла тебе Вискаса, — сказала Джесси, протягивая мягкую игрушку, когда Митч поднял ее и поставил на спинку кровати. — Теперь ты не будешь так сильно скучать по своим настоящим котикам.

Похоже, это была любимая игрушка Джесси. Ушки, отделанные розовым атласом, немного истерлись по краям. Длинные белые усики в некоторых местах заломились. Глаза Меган мгновенно наполнились слезами при мысли, что Джесси отдает ей свое сокровище. Она погладила кончиками пальцев мягкий серый плюш.

— Спасибо, Джесси, — шепнула она.

— Мы с папой хорошо ухаживаем за Гэнноном и Пятницей, — сказала Джесси, заметив, как ласково Меган гладит игрушечного кота. — Я им нравлюсь.

— Могу поспорить, что так оно и есть.

— И им нравится играть с веревочкой. — Джесси хитро взглянула на Меган из-под пушистых ресниц. — Папа сказал, что я, может быть, смогу еще раз навестить котиков, когда тебе станет лучше.

— Уверена, что они хотели бы этого. — Сердце Меган екнуло от сознания, что вряд ли Джесси сможет поиграть с котами в доме на Айви-стрит, потому что они не пробудут там слишком долго.

— Папа сказал, что ты не собираешься уходить на небеса, как сделала моя мама, — сказала Джесси торжественно. — Я рада.

— Я тоже. — Ее слова были едва слышны. Меган никогда не позволяла себе привязываться к кому-либо, потому что знала, какую боль это может причинить потом. Было больно ощущать пустоту и тоску по тому, чего она не могла иметь, и больно знать, что отношения закончились. И сейчас было больно от желания притянуть Джесси к себе поближе и крепко обнять ее.

— Я принесла печенье, — объявила Натали. Она вытащила огромную коробку из своей большой сумки, как фокусник, вытаскивающий кролика из шляпы, и поставила ее на прикроватную тумбочку. — И шоколадный батончик. Тебе надо набираться сил. — Она пристально и многозначительно посмотрела на Меган. — Давай поскорее выбирайся отсюда, агент О’Мэлли. А то тот мальчик с щенячьим лицом, которого прислали вместо тебя, похоже, совсем сведет меня с ума.

— Тебе, похоже, придется привыкнуть к нему, — сказала Меган с печальной улыбкой.

Натали презрительно фыркнула.

— Это мы еще посмотрим, — пробормотала она зловеще. Выудив немного печенья из коробки, протянула его Джесси и подмигнула. — Пойдем, принцесса, посмотрим, не найдется ли здесь еще и молоко, чтобы уж совсем испортить твой аппетит перед ужином.

— Увидимся позже, Меган! — лучезарно улыбнулась Джесси, перегнувшись через спинку кровати и неуклюже приветствуя ее жестом. — Давай пять! — Соскочив вниз, она выбежала из комнаты следом за Натали.

Меган смотрела на Вискаса, потирая большим пальцем его потрепанное ухо.

— Она — нечто особенное.

— Я тоже так думаю, — согласился Митч. — Но боюсь, я пристрастен. — Он нежно подсунул пальцы под подбородок и, приподняв лицо, заглянул ей в глаза. — Как ты себя чувствуешь?

— О! Мне понравилось, как этот садист-психопат избил меня с ног до головы дубинкой.

— Вот сукин сын! Мне бы хотелось взять дубинку после него.

— Встань в очередь! — усмехнулась Меган. Она отвернулась от него и, спустив босые ноги с кровати, пыталась запихнуть их в больничные тапочки.