— Привет, — хором ответили Руби и Ванда.

— Меня зовут Карл Бек, — робко представился подошедший.

— Ванда. А это Руби.

— Рад познакомиться. Я впервые на таком мероприятии.

— Неужели? Ну и как, нравится?

— Конечно, но… Ох, столько красивых женщин сразу… Глаза разбегаются.

Это прозвучало банально, но искренне: Карл не просто делал комплимент — он действительно был ошарашен обилием роскошных дам.

— Не хотите ли потанцевать? — спросил Карл, обращаясь сразу к обеим.

— Конечно, — отозвалась Ванда. — Руби обожает танцы. — И она подтолкнула подругу к Карлу.

Руби с улыбкой пошла на танцпол. После третьего коктейля ей море было по колено. Из динамиков гремела «Рейнингмен» в аранжировке «Уивер гёрлз». Похоже, диджей ставила песни исключительно толстых женщин: «Фриуэй» Ареты Франклин сменялась композицией «Никто другой на свете» Вайноны Джадд. Руби не танцевала много лет. Изредка заглядывая в клубы, она, как правило, подпирала стенку, присматривая за сумками подруг. Ей было неловко танцевать на публике. Она любила музыку и не упускала возможности подвигаться в своей комнате, под душем или в машине, где ее никто не видел. Даже если окружающих занимали собственные дела, Руби мерещились десятки взглядов, осуждавших толстенную деваху, растрясающую жиры. Но в «Крупном плане» Руби прекрасно чувствовала себя в компании таких же «больших девочек» и мужчин, находивших рубенсовские формы прекрасными и чувственно привлекательными. Выпитые коктейли сделали свое дело: Руби увлеченно выплясывала под «Уивер гёрлз», едва сдерживая смех при виде скованности Карла (тот явно страдал музыкальной «аритмией», типичной для белых мужчин традиционной ориентации, однако Руби находила в его ошибках нечто трогательное). «Уивер гёрлз» сменила Чака Хан, и Руби вдруг осознала, что ей очень весело!

— Bay! Руби, выглядишь на миллион долларов! — воскликнула Дайана, когда Руби вышла из лифта. Утром она почти два часа наводила красоту, стараясь уложить волосы так, как это сделал Александр. Симона даже поднялась пораньше, чтобы помочь подруге сделать макияж.

— Спасибо, — с улыбкой ответила Руби, направляясь в кабинет. Комплименты сыпались со всех сторон. Все говорили, как чудесно она выглядит, — собственная мать, Лерой из «Крупного плана», даже приемщица в химчистке одобрительно отозвалась о новом имидже Руби. Вчера в компании Ванды девушке было хорошо, как никогда, а посещение «Крупного плана» породило небывалую уверенность в себе. Руби и Ванда оставались в клубе до двух часов ночи. Она долго танцевала с Карлом, затем другой мужчина разбил пару, и Руби танцевала с ним. Мужчины покупали ей коктейли, а Карл, набравшись смелости, даже предложил отвезти ее домой. Ночь получилась замечательная: у Руби Уотерс отбоя не было от поклонников, и теперь она с нетерпением ждала следующего собрания.

Пусть большинство мужчин не обращают на нее внимания, но есть такие, кто находит ее красавицей, и теперь она знает, где их найти. Признаться, Руби испытала искушение позволить Карлу отвезти ее домой. Он вел себя очень мило, и ей льстила перспектива подцепить мужчину в баре, но все-таки она отказалась. Чем больше кавалеров увивалось за ней в клубе, тем больше Руби думала о Престоне Да Сильве.

Сегодня утром Ванда заставила ее поклясться, что она подойдет к Престону и завяжет разговор. Сейчас Руби уже колебалась: Престон явно предпочитает полных — он пригласил на свидание Ванду, сидел в чате среди парней, жаждущих секса с пышками, — но идея приударить за ним вызывала у нее панику и головокружение.

В коридоре Руби столкнулась с Аланом. Занятая своими переживаниями, девушка совсем забыла старого приятеля.

— Привет, — на ходу бросил Алан и лишь потом поднял глаза. — Боже мой, Руби, ты что, только что от Дженни Джонс [67]?

— Нет, — засмеялась та. — Всего лишь новые макияж и прическа.

Алан помолчал, пожирая ее глазами, и наконец выдал:

— Ты просто красавица.

— Спасибо, — отозвалась Руби, с удивлением замечая, что уже не отвергает комплимент смущенными репликами вроде «Нет, я некрасива» или «Даладно вам!», а с благодарностью принимает похвалу.

— Тебя что-то совсем не видно. Все нормально?

— Да, знаешь, много дел…

— Смотрела вчера «Американского кумира»? Девица со шнобелем, которая ходит, выпятив живот, была просто ужасна.

— Нет, не смотрела, — рассеянно сказала Руби, думая о Престоне.

— Хочешь, сходим сегодня на ленч? — предложил Алан. В этот момент за спиной Алана прошел Престон Да Сильва.

— Э-э… Что? — переспросила Руби.

— На ленч! Сегодня! Ты свободна?

— О, извини, сегодня не смогу.

— Ну ладно, — огорчился Алан.

Руби не обратила внимания на приунывшего приятеля, собираясь с духом для важного разговора. Зайдя к себе, она присела за стол, глубоко вздохнула, украдкой глянула на себя в зеркальце пудреницы, затем решительно поднялась и пошла к Престону. Еще по дороге на работу девушка придумала сказать Да Сильве, что тоже хочет заняться привлечением клиентов и предлагает обсудить детали за ужином. Карьера в отделе продаж ее не интересовала, но лучшего предлога Руби выдумать не смогла.

С бьющимся сердцем приближаясь к заветной двери, Руби старалась представить реакцию Престона. Согласится или вежливо откажется? В худшем случае она услышит «отвали, толстая задница», хотя Престон слишком хорошо воспитан, чтобы грубить даме.

Заглянув в кабинет, взмокшая от волнения Руби обнаружила, что вице-президент вышел, и вздохнула с облегчением. Она доложит Ванде, что попыталась подойти к Престону, а если его нет на рабочем месте, тут уж не ее вина.

В этот момент сзади раздался голос Престона да Сильвы:

— Здравствуйте, вы что-то хотели? Руби обернулась.

— А… Нет, я только… э-э… гуляю.

«Черт, — подумала она, — черт, черт, черт!»

До мелочей продумать план, а когда Престон заговорил с ней, ляпнуть «я просто гуляю»!

— Руби! — обратился Престон к ругательски ругавшей себя девушке. «Гуляю! По офису! Идиотка, дура», — корила она себя.

— Да?

— Нет-нет, я к вам не с вопросом по работе, — поспешил заверить Престон. — Сегодня вы выглядите… совсем иной.

— Спасибо, так и есть — у меня новая прическа.

— Очень вам идет, но, по-моему, дело не только в этом.

— Нуда, костюм тоже новый, и макияж другой.

— Я не то имел в виду. Вы иначе держитесь, стали как будто выше, или появилась уверенность в себе, или что-то еще… В любом случае вы очень похорошели.

— Правда?

— Да. И… — Престон замялся. — Наверное, это прозвучит неожиданно, но не согласитесь ли вы пообедать со мной или выпить бокал вина?

Светопреставление! Следом выяснится, что папа римский не католик, небо зеленое, а у Дайаны Росс ангельский характер.

— Конечно, — ответила Руби, еле сдерживая ликование.

— Может, завтра вечером?

— О'кей, — согласилась Руби, не будучи, впрочем, уверена, что сможет ждать так долго.

— Отлично. Будем считать это свиданием, — улыбнулся Престон и прошел к себе в кабинет.

Не в силах шевельнуться, Руби постояла у дверей, с торжеством вспоминая замечание Престона о том, что она держится увереннее. Возвращаясь на рабочее место, девушка поймала себя на том, что смотрит вперед, а не в пол.

После работы Руби помчалась в «Сакс Пятая авеню». Сразу после разговора с Престоном она поделилась новостью с Вандой и тут спохватилась, что ей не в чем идти на свидание. Подруга снова согласилась помочь выбрать костюм. Как на крыльях Руби влетела в бутик — стеклянные двери ее больше не смущали.

— Чем могу вам помочь? — сказала привлекательная полная темнокожая женщина, показавшаяся ужасно знакомой. Руби могла поклясться, что уже видела одинокую огненную косичку и жуткую брошку-шмеля, но не могла вспомнить где.

— Мне нужна Ванда Джонсон.