— Привет, — сказала Ванда.

— Вижу, вы познакомились, — отозвалась Руби, силясь улыбнуться.

— Ну, строго говоря, мы еще не представились друг другу. — Престон протянул Ванде руку: — Да Сильва. Престон Да Сильва.

Это прозвучало несколько надменно, словно в холле появился Джеймс Бонд собственной персоной.

— Галоре, — остроумно ответила Ванда. — Пусси Галоре

Престон засмеялся.

— Извините, не удержалась. Ванда Джонсон. Приятно познакомиться.

Руби видела, как умело кокетничает Ванда. Надо же так сказать — «приятно познакомиться», ни дать ни взять красавица южанка на первом балу.

— Ну что, идем? — резко спросила Руби, прерывая импровизированное свидание, пока оно плавно не перешло во что-то большее.

Ванда кивнула и томно перевела очи на Престона:

— Спасибо за приятную компанию.

— Это я должен благодарить… Я позвоню вам, если вы не против?

«Только не это!» — мысленно вскрикнула Руби. Она спит и видит дурной сон! Девушка пыталась сохранять хладнокровие, но сердце учащенно билось, и во рту пересохло.

— О, конечно! — Записав цифры на клочке бумаги Ванда вручила его Престону.

— До скорого звонка, — сказал Престон, когда женщины выходили.

— О'кей, — отозвалась Ванда.

На пути к лифту Руби едва сдерживалась, чтобы не наброситься на Ванду с кулаками. Ей хотелось повалить квартирантку на пол, сорвать с нее дизайнерский костюм, приобретенный со скидкой, положенной сотрудникам «Сакса», и набить физиономию. Руби была так расстроена и зла, что даже не заметила Алана, попавшегося навстречу, — она почти не обращала на него внимания после встречи с Престоном в чате «Большие девочки».

— Привет, — с улыбкой поздоровался Алан.

Ванда улыбнулась. Руби, переполняемая яростью, молча прошла мимо.

«Сука», — кипятилась Руби, въезжая в крьггый паркинг Национального аэропорта в Александрии. Ванда же видела, как расстроилась Руби, когда Престон получил листок с номером телефона. Ей что, все равно? Как она может так поступать?

Войдя в лифт, Руби сослалась на внезапное недомогание и отказалась идти в кафе, решив, что не сядет за один стол с предательницей. Но вместо того чтобы ехать домой, Руби решила прибегнуть к испытанному средству лечения душевных ран — вкусной еде.

«Кого я обманываю», — досадовала она, отыскивая свободное место в паркинге. Она все отчетливее понимала, что злится на себя, а не на Ванду. В любом случае Руби никогда не решится подойти к Престону.

«Мне потребовались годы на то, что Ванда сделала за несколько минут», — с горечью думала девушка, пытаясь где-нибудь приткнуть «сатурн» на переполненной стоянке. К счастью, впереди выезжала машина. Руби включила сигнал поворота и подождала, пока водитель отъедет. Однако ее опередили: алый автомобиль с откидным верхом, за рулем которого сидела молодая женщина, нагло занял освободившееся место. Руби опешила: это же ее очередь, она подъехала раньше, включила сигнал!

Тент медленно закрылся, и из автомобиля грациозно выбралась броско одетая темнокожая женщина. С мигающим красным сигналом Руби сидела в «сатурне», глядя на длинные стройные ноги и тонкую талию нахалки, с непроницаемым видом продефилировавшей мимо. Приглядевшись, Руби не поверила глазам: пару недель назад эта дамочка увела у нее парковочное место в Вашингтоне. Девушка уже хотела с чувством нажать на клаксон или показать негодяйке средний палец, но побоялась вызвать град нелицеприятных «толстых» прозвищ. Как в детстве, Руби сочла за лучшее не поднимать шума, чтобы не слышать наглого хрюканья или мычания.

Отыскав новое свободное место, Руби въехала и выключила зажигание. Открыв отделение для перчаток, она вынула маленькую черную коробочку, в которой лежало сверкающее кольцо. Надев его на левую руку, Руби кинула коробочку обратно в бардачок и достала из багажника небольшой чемодан. С обручальным кольцом на пальце, везя за собой чемодан на колесиках. Руби вошла на эскалатор и поднялась к главному входу в терминал. Оглядывая кафе и рестораны, Руби выбирала между «Фрайдис» или «Лигал-сифуд», но после минутного размышления остановилась на морепродуктах. Идя через терминал, Руби обратила внимание на пожилого джентльмена с крошечным той-пуделем, лежавшим на полу рядом с контейнером для перевозки животных. Руби на ходу улыбнулась песику, соображая, сколько тот сможет наслаждаться свободой, пока кто-нибудь не сделает его хозяину замечание.

— Вы одна? — спросил распорядитель «Лигал-сифуд». Получив утвердительный ответ, он проводил посетительницу за маленький столик в углу. Руби шла, не поднимая глаз: ей никого не хотелось видеть, к тому же ее смущало, что приходится двигать столы.

— К нам или от нас? — поинтересовался распорядитель, кивнув на чемодан.

— Что?

— Вы путешествуете? Прилетели или улетаете?

— Улетаю в Нью-Йорк, — солгала Руби.

— Прекрасный город. Мягкой посадки, — пожелал распорядитель. — Официант к вам сейчас подойдет.

В аэропорту можно прийти в ресторан одной, поставить чемодан рядом и кушать без малейшего смущения — всякий решит, что бизнес-леди решила подкрепиться перед деловой поездкой. Время от времени Руби совершала вылазки в закусочные в аэропорту или при отелях, радуясь возможности поесть в нормальном заведении (со стульями), где на нее не смотрят с жалостью — дескать, такой толстухе не с кем даже в кафе сходить.

Руби читала соблазнительное меню — пирожки с крабами, жареная рыба, морские гребешки… Обливаясь слюной, она напоминала себе, что нельзя есть слишком много. Совсем чуть-чуть — и она поедет домой.

«Суп, — решила Руби. — Похлебка с моллюсками — и хватит».

— Вы готовы сделать заказ? — обратился к ней молодой официант.

— Да. Густой суп из моллюсков и стакан воды.

Пока официант записывал заказ, Руби задумчиво подперла щеку рукой с обручальным кольцом, сделав вид, что размышляет о скорой свадьбе и женихе. Да, Руби толстая, да, ест в одиночестве, зато помолвлена, значит, любима. По крайней мере такой вывод должен сделать официант «Сифуд». Кольцо с огромным квадратным цирконием Руби когда-то купила за тридцать долларов на уличном лотке и надевала перед входом в кафе или универсам, чтобы во взглядах персонала было поменьше жалости, особенно когда она заказывала два «Больших шлема» в «Денни» или выкладывала перед кассиршей штабель коробок с выпечкой «Арчвей-рокки роуд» и пиццей «Ди Джорно».

— Это все? — уточнил официант.

— Э-э… Ну… — Руби нерешительно уставилась на меню, «Не смей, Руби, — проснулись неугомонные голоса, — только суп! Ты возьмешь только суп!» — Ну и еще жареных кальмаров.

— Отличный выбор, — похвалил официант и пошел исполнять заказ.

— Эй! — позвала Руби. — Принесите мне еще крабовый ролл с жареной картошкой.

Не успели слова сойти с языка, как голоса в голове оживились: «Руби, ты же хотела только суп!» — «Ничего, Руби, закажи еще кальмаров». — «Если будешь так лопать, никогда не похудеешь!» — «Да что случится от одного крабового ролла?» — «Черт побери, Руби, ну для чего ты заказала столько жратвы?» «Что сделано, то сделано, — мысленно огрызнулась Руби. — Не отменять же заказ, придется расслабиться и получить удовольствие. От еды».

Принесли суп. Рот Руби наполнился слюной, она поднесла ложку густой похлебки к губам и принялась дуть, чтобы быстрее остыло, борясь с желанием проглотить суп моментально. Это был, пожалуй, единственный недостаток, который Руби находила в еде, — приносят кипяток, а остывает слишком быстро. Лишь на краткий миг кушанья достигали нужной температуры — горячие, ароматные, но не обжигающие.

Чем быстрее остывал суп, тем проворнее хлебала Руби. Почти опустошив тарелку, она высыпала в остатки похлебки пакет устричных крекеров, перемешала, чтобы впитать жидкость до последней капли, и съела все дочиста.

Принесли жареных кальмаров, естественно, дымящихся и очень горячих. Покончив с хрустящими кольцами, Руби принялась за крабовый ролл — салат с крабами и майонезом на поджаренной, намазанной маслом булочке. За считанные минуты она очистила тарелку с крабовым роллом, не забыв картофель фри и шинкованную капусту, поданные на гарнир. Руби была не из тех, кто оставляет еду, и содрогалась, когда подруги относили в мойку наполовину полные тарелки. Для Руби не доесть было настоящим кощунством.