— Кофе, десерт? — осведомился официант, убирая тарелки.

— Нет, спасибо. — Она и так объелась, неловко спрашивать десерт. Сейчас можно пойти в соседний «Фрайдис» и взять там десерт, заказав еще пару порций печеного картофеля с сыром, беконом и сметаной. Печеная картошка после обеда из трех блюд казалась форменным безумием, но нельзя же зайти во «Фрайдис» и не взять фирменной печеной картошки. Это все равно что пойти в «Фабрику сырников» и не попробовать сырника!

Расплатившись, Руби поднялась из-за стола и через терминал пошла во «Фрайдис». Голоса зазвучали вновь: «Руби, никакого «Фрайдиса»! Поезжай домой!» — «Ням, печеный картофель! С добавочной сметанкой! И почему они подают так мало сметаны?..» — «Крепись, Руби, скажи «нет» печеной картошке!»

Во рту уже ощущался вкус сыра, бекона и сметаны, когда Руби остановилась как вкопанная, увидев вывеску «Циннабон». Внезапно ей очень захотелось огромных масляных булочек с корицей.

«Фрайдис» был позабыт. Она поспешила к коричным булкам, вновь обратив внимание на старика с пуделем, возлежавшим рядом с дорожным контейнером словно в парке. Руби улыбнулась благовоспитанному псу — это вам не Тако… Перешагнув порог пекарни-кафе. Руби подумала, что нет на земле лучшего запаха, чем аромат свежевыпеченных булочек с корицей, растопленного сливочного сыра и только что смолотого кофе. Похлебка с моллюсками, жареные кальмары и крабовый ролл был забыты. Руби приблизилась к прилавку.

— Что вам угодно? — спросил продавец.

— Булочку с корицей и маленький кофе.

Стараясь игнорировать распоясавшиеся голоса, Руби смотрела, как молодой продавец поддевает совком коричную булочку с сахарной пудрой, извлекает ее из стеклянного ящика и кладет в картонную коробку. «Что ты вытворяешь, Руби, черт тебя побери? Беги отсюда! Беги от булочек с корицей, ибо они суть зло!» — «Не противься, Руби. Ну что может приключиться от одной- единственной бу…» — «Уходи! Повернись и беги, прежде чем продавец отдаст тебе коробку и все будет кончено». — «Необязательно съедать ее до крошки. Съешь половину, а остаток выброси».

— Хотите еще сахарной пудры?

«Еще сахарной пудры? Нет, нет и еще раз нет», — подумала Руби, а вслух сказала:

— Э-э… Да, спасибо.

Руби села за маленький стол, открыла коробку и приступила к делу, вооружившись пластиковым ножом и вилкой. План был съесть половину булки и выбросить остальное.

Руби торопливо отрезала ломтик и отправила в рот. Боже мой! Сладкое тесто, поблескивающая корица, теплая сахарная пудра — пища богов!

«Так, еще пару кусочков, и все», — подумала Руби, съедая второй ломтик, а вслед за ним третий.

«Все, оставляю половину, я съела достаточно», — думала девушка, глядя на благоухающую выпечку.

«Ладно, последний ломтик», — решила она, отрезая еще.

«Руби, оставь в коробке хоть немного! — взвыл голос в ее голове. — Если ты в состоянии не доесть выпечку, ты великий человек, победитель «Циннабона»!» — «Черт, да чем повредит маленький кусочек?» На этом Руби проглотила остаток булки.

Уставившись в пустую коробку, она чувствовала себя проигравшей и обессилевшей. Булочка победила, номер с половиной не прошел. Вытерев рот, она вспомнила, что через несколько дней садится на диету по программе «Тонкий и звонкий». Последний пир перед долгой диетой…

«Да», — решила она, алчно уставившись на ряды булочек в застекленной витрине.

— Что-нибудь еще? — спросил продавец.

— Да. Полдюжины, пожалуйста. — Руби показала на дымящиеся булки. — Завтра моя очередь угощать сотрудников завтраком.

Руби лгала — она ни с кем не собиралась делиться. Дюжина булочек предназначалась для нее одной — последний кутеж перед тем, как стать тонкой, звонкой и прозрачной.

Получив шесть блестящих от жира булочек, девушка вдруг спохватилась, что понесет через терминал шестифутовый пакет самой калорийной снеди на свете. Не хватало налететь на очередного умника, который не упустит случая пройтись на ее счет. Остановившись у одной из скамеек, Руби открыла чемодан, сунула внутрь пакет с булками и застегнула «молнию».

«Отличная идея», — радовалась она, везя за собой чемодан с булками. Подходя к эскалаторам, ведущим в подземный паркинг, Руби в третий раз наткнулась на старика с пуделем. Сочтя это почти знакомством, Руби остановилась приласкать собаку.

— Какой прелестный песик, — восхитилась она, радуясь, что малыш ценит ласку и добрые слова.

— Спасибо, — поблагодарил старик. — Его зовут Бонкерс.

— Привет, Бонкерс, — сказала Руби. Пудель вытянулся, подставляя спину под ласковую ладонь. — Очаровательный малыш! — Руби почесала Бонкерсу темечко. В этот момент внимание пса привлек аромат, источаемый чемоданом. Пудель принялся обнюхивать багаж Руби, виляя хвостом.

Девушка смущенно засмеялась и потянула чемодан в сторону, но Бонкерс последовал за ним как привязанный и принялся скрести поверхность лапой, отчетливо рыча.

— Что у вас там такое? — шутливо спросил старик. — Булки-баранки?

— Нет, — отрезала Руби, желая убраться подобру-поздорову, пока глупый пес не разорвал чемодан. Улыбнувшись напоследок старику, раздраженная, что тот не отзовет Бонкерса, Руби пошла дальше. Пудель принялся лаять, порываясь идти за чемоданом. Руби ускорила шаг.

— Фу, Бонкерс, фу! — послышался голос старика.

Оглянувшись, Руби увидела, что Бонкерс остервенело рвется с поводка. Прелестный той-пудель превратился в злобного голодного зверя, копию Тако!

Не собираясь делиться коричными булками с бешеным пуделем, Руби пошла быстрее. Оглянувшись вторично, она увидела, как старик говорит что-то служащему аэропорта, видимо, докладывая, что у нее в чемодане бомба или кокаин.

— Мисс! — окликнул ее служащий.

Руби притворилась, что не слышит, и продолжала идти, боясь, что ее остановят и попросят открыть чемодан. Мысль, что посторонний человек увидит полдюжины калорийных лакомств, была невыносима. Целый год над ней будут потешаться служащие терминала: «Вы слышали, как толстуху накрыли с коричными булками?» Байки имеют свойство в мгновение ока обрастать подробностями, и через час она превратится в «бочку», ограбившую «Циннабон», пригрозив продавцу, что съест его самого, если тот не положит в чемодан сотню булок с корицей.

За спиной Руби слышала ускоряющиеся шаги. Понимая, что это глупо, девушка не совладала с нервами и бросилась бежать. Преследователь тоже перешел на рысь. В панике Руби отпустила ручку чемодана и припустила во все лопатки. Оглянувшись, она увидела, что служащий остановился над брошенным багажом. Радуясь, что отделалась от преследования, Руби добежала до машины, с визгом рванула с места и остановилась лишь у поста, где оплачивали парковку. Смертельно боясь, что охранника уже предупредили, Руби передала квитанцию, двадцатидолларовую банкноту и ощутила неимоверное облегчение, когда ей отдали сдачу и открыли выезд.

«Козлы!!!» — в ярости думала Руби, выезжая на автобан. Она была смущена инцидентом, запыхалась от бега и все еще боялась, что за ней пошлют полицию, но больше всего досадовала, что проклятый Бонкерс лишил ее полдюжины прекрасных булочек с корицей.

— Привет, — поздоровалась Симона с Вандой, входя в дом. Был уже час ночи, и Симона удивилась, что Ванда еще не спит.

— Смотрела твои новости. Как обычно, детка, ты вне конкуренции!

Симона улыбнулась.

— Спасибо. А почему ты до сих пор не легла?

— Не хочется спать. Мне завтра на работу не раньше полудня.

— Руби спит? — спросила Симона.

— Наверное. Я не видела ее, когда пришла. Мы собирались на ужин, я зашла за ней в офис, но она сказала, что заболела и поедет домой.

— Хм-м… Может, что-то произошло?.. Дорис спит?

— Да.

— А у меня новости!

— У ведущей новостей есть новости? Выкладывай.

— Я говорила со Стивом, продюсером Шестого канала, насчет сюжета о полных моделях, который мы будем снимать в этом месяце, и рассказала о тебе. Я описала показы мод с твоим участием, упирая на то, что ты живешь в Вашингтоне и отлично подходишь для местных новостей. Похоже, ты будешь героиней репортажа.