Напившись и ополоснув лицо, она подняла голову. В умывальню вели две двери, одна - из ее комнаты, а другая точь-в-точь такая же. Поколебавшись, Нимве все-таки подошла и повернула ручку.
Там оказалась спальня, похожая на ее собственную. Посередине стояла кровать с балдахином, приспущенный занавес на окне создавал полумрак. Нимве не могла понять, есть ли кто-то на постели, и уже отступила назад, когда услыхала стон. Замерев, прислушалась. Стон повторился, и тихий голос произнес:
- Пить…
Нимве, вздрогнув, затаила дыхание.
- Пи-ить… - снова попросил человек, и Нимве бросилась вперед, позабыв про боль.
- Чик! - она отдернула тонкие занавески у кровати. Юноша лежал, откинув одеяло, разбросав руки, и дышал, будто после быстрого бега.
- Чик… - Нимве положила ладонь ему на лоб. От него так и веяло жаром, волосы облепили виски.
- Кто вы? - внезапно спросил юноша.
- Это я, Нимве.
Некоторое время Чик молчал. Потом промолвил упавшим голосом:
- Тебя не узнать… У тебя все лицо… Они тебя били, да?
- Немножко… - Нимве заметила, что грудь юноши выглядит странно опухшей, и осторожно отвела широкий ворот рубахи. Так и есть: грудь оказалась забинтована, толстая повязка, будто панцирь, плотно облепила кожу.
- Вот уроды, - хмурясь, пробормотала Нимве. - Ничего сделать не умеют, лекари, тоже мне… Все отдирать придется.
Под окном, на столе, она заметила фарфоровый кувшин и какие-то флаконы, плеснула в чашку воды и стала поить Чика.
Потом принялась поочередно открывать флаконы, нюхая содержимое. Ничего особенного она не обнаружила, ни единого экстракта, который мог бы помочь раненому. Придворные лекари, с пренебрежением подумала Нимве, затыкая. Видно, граф не любит ведьм, или они его не любят.
Намочив полотенце, Нимве присела возле Чика. Юноша спросил:
- Что… они с тобой сделали?
- Так, поколотили чуть-чуть.
- Ничего себе, чуть-чуть… - он облизал губы. - Тебя узнать невозможно… Ты в зеркало смотрелась?
- Чего мне в него смотреться? - Нимве положила ему на лоб мокрое полотенце. - Чего я там не видела? Да лежи ты смирно, вот ведь…
Чик опустил веки, и Нимве заметила, как его пальцы судорожно скомкали простыню.
- Больно, да? - она погладила его по щеке. - Ничего, мы тебя вылечим. Ларру ведь мы вылечили, вот и тебя…
- Мы где? - перебил он, снова открыв глаза.
- У графа в замке.
- У какого… какого графа?
- У тутошнего хозяина, графа Атланского.
- А я не пойму, - он повел вокруг глазами. - Комната вроде… вроде как для благородных… Да и одежда эта…
- Я и сама не пойму, - созналась Нимве. - У меня такая же комната, тут, через стену. А видел бы ты умывальню! Явно это все не для птиц нашего полета. Вот разве…
- Что?
- Ну… Мафхор им рассказал, ну, графу и его сыну… Короче, он им рассказал о принцах, и поэтому, может быть…
- Что? Зачем он так сделал?
- Тише. Успокойся, я тебе говорю! Он правильно сделал, что сказал. Иначе бы нас… Ты что, ничего не помнишь?
- Немного… урывками. Но все равно, он не должен был…
- Он все сделал правильно. Он нас спас. Понимаешь, он ворвался прямо… ну, прямо туда, где нас допрашивали. Не помнишь?
- Нет…
- А я помню. Он ворвался и вытащил нас. А потом приехал глава города, а за ним граф. А сын графа его знает, Мафхора, в смысле. И Ларру, кстати, они тоже узнали. И без того было ясно, что раз Ларра здесь, то и принц Инис неподалеку. У Мафхора просто не было выхода.
- Вечно ты его защищаешь…
- Потому что на этот раз он точно был прав.
Чик помолчал, потом сказал:
- Так… это он нас спас?
- Да. Я даже думать не хочу, что бы иначе с нами там… - Нимве зябко обхватила себя руками - и сморщилась от боли, коснувшись ожога на плече. Чик спросил:
- А где принцы? Тоже здесь?
- Не знаю.
- А Ларра… и Шиа?
- Не знаю, Чик. Я сама только что проснулась.
- Ним…
- Что?
- Я пить хочу…
Когда юноша наконец уснул, Нимве отправилась в умывальню. Долго разглядывала в зеркале свое опухшее, в багровых подтеках, неузнаваемое лицо. Раздевшись, осмотрела ушибы и ссадины на теле. Ничего серьезного не случилось, ребра остались целы. Снимать повязку с забинтованного плеча Нимве пока не решилась: под рукой все равно не было никаких трав. Умывшись, она едва успела надеть рубаху, как в дверь со стороны ее спальни негромко постучали. Вздрогнув, Нимве застыла на месте. Стук повторился.
- Кто там? - спросила она.
- Мафхор, - последовал ответ. - Можно войти?
- Да, входите.
Дверь приоткрылась, и маг проскользнул в умывальню. Он был в строгой дворянской одежде темных цветов - и без бороды. Этим он сразу же, и неприятно, напомнил Нимве того Мафхора, которого она знала по столице.
- Как вы себя чувствуете? - маг остановился в нескольких шагах. Нимве удивленно уставилась на него: с чего вдруг он обращается к ней на вы? Он смотрел с непроницаемым видом, и ей ничего не осталось, как ответить:
- Спасибо, я… я в порядке.
- Как рука?
- Ничего. Скажите…
- Да?
- Где остальные?
- Внизу, - ответил Мафхор. - Еще спят.
- А почему мы с Чиком здесь? Эти комнаты, они же не для…
Мафхор вдруг стремительным жестом приложил палец к губам, и Нимве осеклась.
- Я рад, что вам лучше, - как ни в чем не бывало, выговорил он. А следом за этим она услыхала прямо в голове: "Ним!" Это было непривычно и неприятно, будто мозг сам по себе думал чужие мысли. Мафхор пристально глядел на нее, и чудилось, что черные глаза излучают свет. А потом она снова услыхала: "Послушай меня. Здесь нельзя говорить." Нимве непроизвольно огляделась, словно ожидая увидеть соглядатаев по углам. "Почему?" - подумала она - и тут же пришел ответ: "Нас могут подслушивать, и наверняка подслушивают." Нимве растерялась. Только что она стояла тут нагишом, и перспектива, что кто-то может исподтишка за ней наблюдать, поразила в самое сердце. "Вряд ли они нас видят," - тут же пришла чужая мысль, - "но слышать - слышат." Нимве отчаянно покраснела, будто это Мафхор подсмотрел за ней, и снова услыхала: "Прости. Но у меня нет выхода. Поговорим позже."
- Я вижу, - произнес маг самым непринужденным тоном, - что вы можете ходить, сударыня?
Нимве потерянно глядела на него. Никто прежде не обращался к ней "сударыня". "Говори со мной," - услышала она, и заставила себя отозваться:
- Благодарю вас… Да, я могу.
- Я очень рад. Тогда я, пожалуй, попрошу распорядиться, чтобы вам принесли одежду и завтрак.
- Да, спасибо, - Нимве обхватила себя руками. "К обеду сегодня не сходи," - его мысли шли почти параллельно словам, и это сбивало с толку, почти сводило с ума. - "Скажи, что пока неважно себя чувствуешь. Поешь, и отправь служанку. Потом выйди в коридор, поверни направо, дойди до лестницы. Поднимись на самый верх. Сможешь?"
- Да, я… - забывшись, начала она, но Мафхор опять приложил палец к губам. "Хорошо. Не торопись. Поднимешься наверх, увидишь галерею, иди из двери налево, до конца." Нимве вопросительно взглянула на мага. "Там мы сможем поговорить, и я тебе все объясню," - закончил он мысль. Нимве опять кивнула, а Мафхор сказал:
- Разрешите откланяться.
Не зная, как на это положено отвечать, она промолчала. "И, Ним, ничего не бойся. Хорошо? Не бойся."
Повернувшись, он исчез за дверью.
*******
Когда Нимве вернулась в опочивальню, почти сразу явились служанки, одна с подносом, другая с платьем на вытянутых руках. Они вели себя очень почтительно, а Нимве старалась следить за речью, не представляя, что нужно делать. Есть не хотелось, но пришлось себя пересилить. Служанки принялись ее одевать. Для нее, привыкшей управляться самостоятельно, это показалось нестерпимым, и Нимве почти силой заставила их уйти.
