- Ну, следи в оба, - фыркнула Нимве, - покуда они у тебя оба есть!

Она присела к костру, стараясь унять дыхание и надеясь, что сторожа не заметят слезы на глазах. Ладно, сказала она себе, хватит. Буду делать, что решила. Все равно другого выхода нет! А если герцог меня все-таки раскусит… Что же… Взгляд упал на маленький кинжал, сверкающий в ладони. Если перерезать сонную артерию, можно быстро умереть. Она пальцами провела по горлу, и кожа на руках и спине пошла мурашками. Запретив себе думать обо всем, кроме снадобья для Мафхора, Нимве принялась за работу.

Герцогских она гоняла нещадно, то принести еще хворосту, то воды, да не какой-нибудь, а родниковой, то котелок оказался слишком большим… Достав из котомки песочные часы, установила на чурбаке и уже пару раз перевернула: они были рассчитаны на тридцать минут. Шляпки мухоморов, разложенных на листьях, большие и мясистые, алели на солнце.

Люди герцога, судя по всему, никогда прежде не видавшие, как настоящая ведьма варит зелье, сбежались посмотреть. Последним явился сам герцог, сел на полено в отдалении и уставился на Нимве. Она слила отвары, отмерила мензуркой и соединила вместе. Мухоморы к тому времени уже варились, булькая, распространяя по лагерю сытный грибной запах. Нимве опять перевернула песочные часы, глянула на солнце. По ее расчету, с момента, когда Мафхору влили опиум, прошло часов шесть. Еще час… еще хотя бы час протянуть, думала Нимве, взбалтывая в мензурке отвар и деловито разглядывая его на свет.

- Ну? Готово? - осведомился герцог.

- Уже скоро, - буркнула Нимве.

- Поторопись, - Окдейн вытянул ноги в высоких сапогах.

- Это вы им скажите, - она указала на котелок, где кипели мухоморы. - Если не доварить, это яд страшный, помрет он у вас, да и все, а мне за это потом…

- Ладно, - оборвал вельможа, - делай, что нужно.

Нимве заметила, что в последний час к повозке, где лежал Мафхор, то и дело кто-нибудь наведывался. Вид у герцога становился все нетерпеливее. Песок в часах почти вытек, и Нимве знала, что больше не сможет тянуть. Начала сцеживать отвар мухоморов, ладони вспотели, и сердце больно ударяло о ребра. Грязным рукавом Нимве вытерла мокрое лицо.

- Все? - Окдейн встал. - Закончила?

Облизав губы, Нимве кивнула.

- Эй, ты, - обратился герцог к одному из своих. - Неси чашку!

Слуга обернулся за минуту.

- Давай, - велел герцог, подойдя к Нимве.

- Сейчас, смешаю только.

В отвар трав она добавила бульон из мухоморов. Налила в кружку коричневатой жидкости. Пока Окдейн принюхивался, а остальные таращились на него, Нимве успела спрятать в рукаве маленький золотой кинжал. С бьющимся сердцем поднялась с земли, отряхивая юбку.

- Что же, - герцог, щурясь, смерил Нимве взглядом. - Так хорошее снотворное, говоришь?

- Как умею, ваша милость, - стараясь выглядеть уверенно, отозвалась она.

- Ладно. На ком бы мне его проверить? - герцог поглядел вокруг. Наемники проворно подались в стороны, и герцог усмехнулся. - Идем.

Он направился к телеге, один из его людей, перехватив цепь, повел Нимве следом.

Когда они приблизились к повозке, Нимве заметила, что Мафхор приоткрыл глаза. Взгляд был мутный, отсутствующий, но маг смотрел - впервые за последние пять суток.

- Ладно, - Окдейн ткнул пальцем в Чика, который стоял с другого бока телеги. - Вот на нем и опробуем. Пойди и дай ему. Да только глоток, смотри.

Затаив дыхание, Нимве поднесла Чику кружку. В упор посмотрела на юношу и встретила настороженный взгляд. На секунду опустила веки, молясь, чтобы парень понял сигнал.

- Пей, - велел герцог. - Не силой же тебе вливать.

- Пей, не бойся, - шепнула Нимве. Руки прыгали, и она боялась расплескать зелье. Чик наконец принял питье, медленно поднес к губам и пригубил.

- Еще, - приказал герцог. - Ну?

Чик отпил еще. Нимве забрала кружку, отступила. Стало очень тихо. Чик стоял и глядел на Нимве. Прошла минута, другая, третья… Паренек вдруг покачнулся, хватаясь за борт повозки, и в толпе зрителей кто-то охнул. Чик глубоко вздохнул, провел ладонью по лбу. Некоторое время стоял, пошатываясь, а потом осел на траву. Глаза закатились, дыханье сделалось медленным… Вельможа поглядел на Нимве, на Чика, потыкал паренька носком сапога в бедро, но тот не среагировал. Окдейн оперся о борт повозки. Они ждали очень долго, Нимве почудилось, целый час.

- Ну, похоже, ты справилась, - наконец сказал Окдейн. - Твое счастье. Можешь теперь напоить этого, - он указал на Мафхора.

Нимве наклонилась к магу. Его веки дрогнули, глаза открылись. Как же я ему скажу, отчаянно подумала она. Но маги ведь умеют читать мысли… Наливая в чашку отвар, Нимве сосредоточилась и подумала изо всех сил: "Делай вид, что тебя это усыпило! Сделай вид, что засыпаешь от снадобья! Пожалуйста! Иначе мы все умрем! Они нас всех убьют! Сделай вид, что засыпаешь! " Черенком ложки Нимве разжала Мафхору зубы и влила отвар в рот. Маг поперхнулся, глотнул, глаза смотрели безучастно, и Нимве не знала, услышал он, или нет. До боли в пальцах стиснув рукоятку маленького кинжала, она стояла не дыша и глядела магу в лицо. Пару минут ничего не происходило, но после Мафхор повел головой, и веки опустились. Тихий вздох… Он задышал медленнее, ровней, тело расслабилось.

- Хм… - голос герцога привел Нимве в себя. - Вы, оказывается, многое умеете, стоит только припугнуть. Ну что же. Шевелитесь, чего застыли? Время обеденное. Поедим, и можно ехать дальше. Быстро, быстро! Кнутом вас надо подгонять? А ты, - он повернулся к Нимве, - подай сюда кинжал.

- Ка… какой кинжал, ваша ми…

- Немедленно, - Окдейн протянул руку. - Думаешь, я дурак, или слепой? Думаешь, я не видел, как ты его припрятала? Давай!

Кусая губы, Нимве высвободила кинжал из рукава. Герцог усмехнулся.

- А ты, видно, не была уверена, что справишься с задачей, а? - герцог покрутил кинжал в ладони, рассматривая рукоять. - Красивая вещица… Откуда у тебя такая?

- От дяди, - буркнула Нимве. - Это подарок, для мамы…

- И что же? - герцог спрятал кинжал в карман, Нимве с тоской следила за его руками. - Ты собиралась этим меня пырнуть?

Нимве исподлобья зыркнула на него.

- Или, может, - вельможа вскинул бровь, - ты решила покончить с собой, так сказать, в случае неудачи? А?

Она опустила голову и отвернулась.

- Надо же, - молвил Окдейн. - Я смотрю, наше простонародье стало щепетильнее иных аристократов. Ваша компания не перестает меня удивлять. Сначала этот, как его, решил устроить побег, теперь ты… Что ж, в любом случае, твое самоубийство откладывается. Когда вам умирать, решать теперь буду я.

Герцог не спеша пошел прочь, оставив Нимве стоять над лежащим на траве Чиком. Она смотрела Окдейну в след, едва сдерживая слезы.

После обеда начали собираться в путь, хоть солнце и клонилось к западу. Чик по-прежнему держался, притворяясь спящим, поэтому люди герцога бросили его в повозку, к Мафхору.

Лишь когда солнце окончательно село, и в лесу начало темнеть, остановились на ночевку.

Нимве вызвалась смотреть за Мафхором. Маг держался стойко, или, может, уснул или потерял сознание - во всяком случае, по его виду нельзя было сказать, что он бодрствует.

Чик, которому всю дорогу пришлось проваляться в повозке, бок о бок с Мафхором, теперь делал вид, будто отходит от действия снадобья. Он сидел на земле, прислонясь к колесу, хмурый и молчаливый, но Нимве было не до него. Она даже не успела поблагодарить парня за смекалку.

Быстро наползали сумерки, из леса потянуло холодом, как из сырого погреба. Люди герцога занимались обычными делами, таскали хворост, разводили огонь. Сторож, приставленный к пленникам, отошел к костру. Воспользовавшись этим, Нимве налила воды из бурдюка, который герцог разрешил оставить в повозке, подобралась к магу и осторожно тронула его за плечо. Веки дрогнули, он приоткрыл глаза.