Селена возилась по хозяйству, отводя душу в привычной работе и молясь про себя, чтобы Аманда все-таки дала развод Шику, чтобы они поженились и вдвоем занялись хозяйством. И плевать ей тогда на свое наследство, и на фабрику, и на все эти дела. Пусть ими Аманда ведает. А она и о фабрике, и об Аманде думать забудет...

Шум мотора прервал мечты Селены. Во двор въехала Лижия.

— Я за тобой, — сказала она. — Несколько фермеров отказались от поставок. Если их не уговорить, нам грозит катастрофа, на складе почти ничего не осталось. А ты сама знаешь, какие у нас обязательства перед обувными фабриками. Поговори с ними. Они тебя слушаются.

— Знаешь, Лижия, я решила больше фабричными делами не заниматься, — сказала Селена. — Ты ведь в курсе, какой мне скандал Аманда закатила. А у меня нервы не выдержали. Я до сих пор в себя прийти не могу, что ударила калеку. И я решила оставить все эти дела.

— И напрасно. Аманда и сама раскаивается. Ее, видно, только так и надо учить. И вообще, должна тебе сказать, что автокатастрофа пошла ей на пользу, она время от времени ведет себя совсем по-человечески. Вот и на развод согласилась! Так что я за вас с Шику очень рада, сестренка!

Лижия крепко обняла и поцеловала Селену. Селена улыбнулась: кто его знает, может, и впрямь все не так плохо? Может, Аманда понимает, что больна, и потом стыдится своих приступов?

— А если ты на себя не хочешь работать, то помоги мне, — попросила Лижия. — я одна не справлюсь. Ты же знаешь! Что тебе объяснять...

Тут Лижия была права, ничего объяснять Селене было не надо — она знала и положение дел на фабрике, знала и то, что бессмысленно молоденькой Лижии убеждать в своей правоте дюжих фермеров.

Больше Лижии уговаривать Селену не пришлось. Она отправилась в конюшню, оседлала Аризону и через две минуты была готова пуститься в путь.

— Ты поедешь со мной? — спросила она.

— Нет, — ответила Лижия. — Ты же знаешь, мне пока за тобой не угнаться. А дело срочное, не терпящее отлагательств.

Лижия села в машину, где чувствовала себя куда увереннее, чем в седле. Оно и понятно, учиться ездить верхом она начала совсем недавно. Селена тронула поводья, и сестры разъехались в разные стороны.

Эзекиел издал скрипучий смешок и проскользнул в дверь, которая в этих местах не запиралась. Он мог спокойно похозяйничать в этом доме, потому что Камилу с раннего утра вызвали принимать у кобылы роды на дальней ферме.

С того самого дня, как в голове его родился хитроумнейший план, он наблюдал за домом Селены. Но во дворе и в доме все время суетились хозяйки. Стряпня, стирка, уборка. За овощами на огород пошла одна, кур кормит другая. То трясут покрывала, то полы моют. Но вот, наконец, и Эзекиел дождался своего часа. Довольный, он прошмыгнул в дом будто черная тень. Не было его довольно долго. Что он делал в доме? Изучал расположение комнат, с тем чтобы осуществить новое похищение Селены? Но их было всего три — дне спальни и большая общая комната, которая заменяла хозяйкам и гостиную и столовую и была на самом деле кухней. Правда, были еще кладовки, где хранились съестные припасы. Но не хотел же Эзекиел обворовать двух совсем небогатых женщин. Да и что у них было воровать? Не был же он голодным бродяжкой, которому и пара лепешек — подарок. Однако когда он вышел, вид у него был чрезвычайно довольный. Он по-лисьи оглянулся по сторонам, убедившись, что ник то его не заметил, и исчез.

Селена вернулась домой поздно вечером очень усталая. Но съездила она не зря. Ей удалось переубедить недовольных фермеров, которых явно кто-то подначил в их недовольстве. Но после долгого разговора ей удалось заставить их себя выслушать, а потом и убедить в своей правоте. Она позвонила Лижии, чтобы ее успокоить.

— Завтра съезжу на фабрику, — пообещала она, — и лично приму эти кожи. Посмотрю, выполнят ли они наш уговор.

— Спасибо, Селена, — обрадованно поблагодарила Лижия. — Спокойной ночи!

Повесив трубку, она облегченно вздохнула: дело опять было в надежных твердых и честных руках.

На следующий день по дороге на фабрику у Селены запищал сотовый.

— Вот что значит деловой день, — усмехнулась она про себя, — стоило выйти из дома, как уже разыскивают!

Она нажала кнопку.

— Селена, я хочу попросить у тебя прощения, — услышала она голос Аманды. — Я и сама не знаю, что на меня нашло. Прости, пожалуйста.

Селена хоть и раскаивалась во вчерашнем, но слышать Аманду ей все равно было неприятно. Ей хотелось быть подальше от этой неуравновешенной истерички, которая и ее превращала в сумасшедшую.

— Все сказала? Тогда пока! — на этом Селена приготовилась закончить разговор и нажать отбой.

- Погоди, Селена! Мне еще столько нужно тебе всего сказать! Я хотела вчера, с этим и ехала. Но знаешь, так стало вдруг обидно из-за всего...

Это Селена могла понять, поэтому она молча слушала.

— Но разговор у меня не телефонный. И второго скандала я тоже не хочу, поэтому давай встретимся на могиле моего... нашего отца. Ты знаешь, где она находится?

— Лижия мне говорила, — сухо отозвалась Селена. Отказать сестре во встрече она не могла. Раз сама Аманда просит о примирении, грех было бы не откликнуться на ее просьбу. Но ехать ей не хотелось, ох как не хотелось, и Аманда это почувствовала.

— Позволь мне исправиться. Не отнимай у меня шанса все наладить, — уговаривала она Селену. — Больше я тебя обижать не буду. Пожалуйста, приезжай через полчаса, я буду тебя ждать.

— Ну, хорошо, — выдавила из себя Селена и нажала на кнопку отбоя.

Так и быть, она сначала съездит на встречу с Амандой, а потом поедет на фабрику. Много времени у нее это не займет. Что уж такого необыкновенного может ей сказать Аманда? В общем, она все успеет. Все равно поставщики приедут не раньше полудня. Первой на кладбище приехала Аманда с Адербалом. Вернее, нет. Не совсем. Первыми приехали Эзекиел с Фридой, но они стояли в отдалении за шпалерой вечнозеленого кустарника и были не видны.

— Не будем торопиться, — говорил ей Эзекиел, — сейчас этот тип уйдет, и ты поговоришь с доной Амандой наедине. Помни, от этого разговора многое зависит. Если она снова возьмет тебя, считай, что тебе повезло. Старайся!

Фрида готова была стараться. Хотя Силвейра в разговоре с ней после ее оплошности был даже мягче, чем она ждала, она поняла, что только чудом избежала суровой кары, и готова была с удвоенным рвением делать все, что ей прикажут. Она очень надеялась на разговор с Амандой и заранее прикидывала, что ей скажет.

Зато Аманда вовсе не хотела разговора с Селеной наедине.

— Вы ведь не оставите меня? — спрашивала она Адербала, с которым вместе приехала. — Вы сами видели, какой у нее бешеный характер. Она способна на что угодно, но мне так важно поговорить с ней! Я хочу с ней помириться. На могиле моего отца. Вам не кажется, что это символично?

— Безусловно, дона Аманда!

Адербал порадовался за Аманду, которая мало того что стоически переносила собственное несчастье, но еще и была готова на любые жертвы, лишь бы помириться с той, которая обидела ее и оскорбила.

— Не волнуйтесь, дона Аманда, — продолжал он. — Я буду рядом, в машине, и по первому вашему зову появлюсь.

— Спасибо, Адербал. Я, в самом деле, так волнуюсь. У меня даже во рту все пересохло. Купите мне, пожалуйста, бутылочку минеральной воды с газом.

— С удовольствием, — кивнул Адербал. — Вот только за водой мне придется ехать в город. Здесь поблизости ни одного киоска.

— Ничего, я подожду, — пообещала Аманда.

Адербал направился к машине, а Аманда поехала по аллее, направляясь к могиле. На лице ее играла злобная улыбка.

Наконец-то настал миг ее торжества. Наконец-то она сведет счеты с той, что, непрошеная, вторглась в ее жизнь и безнаказанно стала в ней хозяйничать.

Аманда привыкла сама распоряжаться всеми, кто ее окружал. И она не отдаст своего маленького королевства!