Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

За двадцать часов бдения над бумагами проверенной оказалась только третья часть вагонов.

Позвонил Славин.

— Как дела?

— Пока платформы не найдены, — ответил Федор. — Все, кого было возможно освободить от другой работы, заняты поисками.

— Меня интересует, сколько времени вам нужно еще?

— Проверена только треть документов.

— Так не пойдет. Думайте. Для чего у вас голова?

Федор промолчал.

Через два часа Славин позвонил снова:

— Федор Тихонович, — неказенно начал он, голос его был усталым. — Со мной только что разговаривал заместитель начальника Главного транспортного управления НКВД СССР. Он просил ускорить розыск вала. Вы сами можете доложить об исполнении приказа в приемную наркома. Запишите телефон… Там ждут нашего доклада в любое время. Надеюсь, вы понимаете всю серьезность сложившейся ситуации?

Федор не смог ответить сразу. Славин не стал ждать его ответа и положил трубку.

Федор чувствовал себя раздавленным.

Появился Иванченко. Федор видел, что и тот чувствовал себя не лучше, чем он.

— Федор Тихонович, — позвал Николай Семенович, — послушай, надо ведь как-то вылезать из петли-то. Давай попробуем с другого конца… — не совсем понятно предложил он.

Они зашли в его кабинет. Николай Семенович стал объяснять свой план:

— Бумажки эти задержат нас еще суток на двое, не меньше. Вот я и предлагаю рискнуть: половину людей с натурок снять, организовать из них пять поисковых групп — направить на станцию, пусть проверяют вагоны на всех путях, на всех тупиках, везде, где они могут оказаться. Одну из групп усадим за телефоны, пусть трясут соседние станции, где есть тупики, которые мы используем. Я полагаю, что проверить две-три тысячи платформ легче, чем перебирать еще сто тысяч бумажек. Номера платформ у нас есть. Крытые вагоны тоже смотреть не надо. А в бумажках мы увязнем окончательно.

В предложении Иванченко угадывалась хоть какая-то надежда на зримый результат. Но Федор сразу же и представил, сколько придется лазить по путям, сколько километров пройти по трудному снегу, по морозу. Прикидывая время, медлил с ответом. А Николай Семенович продолжал убеждать:

— А если натурка и объявится, так она нагонит нас на путях.

Сидение над бумагами и Федору начинало казаться нелепым топтанием на месте. Иванченко предлагал действовать. И Федор согласился, хотя и с опасением:

— Николай Семенович, а не может получиться так, что люди пропустят где-нибудь приблудную платформу? Тупиков-то у нас десятки.

— Это моя забота, — успокоил его Иванченко. — Я уже расписал все заранее, с плана станции взял. — И он подвинул Федору листки, на которых были записаны маршруты для каждой группы в отдельности. — Старшими в группах поставил опытных мужиков.

Через полчаса поисковые группы ушли в ночь. Оставшиеся по-прежнему сидели за натурками.

У себя в кабинете Иванченко поставил чайник на плитку, и Федор, увидев это, вспомнил, что за сутки не съел ни крошки хлеба.

— На чай пригласишь? — спросил Федор Николая Семеновича.

— И на чай, и на ужин, — отозвался тот.

— Тогда я — сейчас…

В оперпункте, в кухонке-дежурке возле телефона Федор увидел Колмакова, обложенного пачками натурок.

— Пусто? — спросил, наперед зная ответ. Колмаков только молча взглянул на него и снова уткнулся в бумаги. — Не звонили?

— Молчат пока.

— Если спросят, доложи, что поисковые группы вышли на проверку вагонов по станции. Я у начальника станции, — сказал Федор.

В своем письменном столе он взял вчерашнюю пайку хлеба и завернутую в кальку селедку. Когда пришел к Иванченко, тот уже разложил на столе несколько сваренных в мундире картофелин.

— И чаек готов, — сообщил он. Увидев хлеб и селедку, улыбнулся: — С таким ужином тужить грех!

Ели не торопясь, молча. И напряженно прислушивались к окнам, за которыми в свист ветра слабо врывались гудки маневровых паровозов да лязг недалеких сцепок.

— Как думаешь, сколько понадобится им времени? — спросил про свое Федор.

— Кто его знает, — ответил Иванченко, поинтересовавшись своим: — А не могло быть ошибки, что платформы застряли у нас?

— Говорят, до Свердловска везде проверено. В Перми тоже нет, это сказано твердо. Никаких других предположений не высказывалось.

— Документы, однако, пришли на место… — размышлял Иванченко.

— Так ведь они в технической документации. Хорошо, что чья-то умная голова пометила там номера платформ, куда и что грузилось. Без этого вообще пришлось бы искать вслепую.

— Сейчас не на много легче.

В семь утра в оперпункт позвонил Славин. Колмаков смог доложить ему только о том, что организована параллельная работа по розыску.

— Долго думали, — сказал Славин. — Появится Григорьев, пусть позвонит…

Платформы были найдены в десять часов утра. Об этом сообщил встрепанный Иванченко, ворвавшийся в помещение, где проверяли натурки.

— Кончайте работу, девчата! — приказал он своим. И к Федору: — Тащат ваши платформы на станцию, Федор Тихонович. Через полчаса будут здесь.

— Где нашли?!

— В отстойнике, — ответил Иванченко.

— Разве вы туда посылали? И с какой стати они оказались там?

— Я забыл вам сказать вчера: звонил я туда, с начальником охраны говорил, попросил его посмотреть на всякий случай.

— Как они могли попасть туда? — недоумевал Федор. — Там же «западники» одни.

— Представления не имею! — не меньше его был удивлен Иванченко.

Когда вал на сцепке прибыл на Сортировку, все объяснилось в минуты. На борту одной из платформ белела жирная надпись, сделанная мелом: «Груз без документов. В отстойник». И дата, по которой можно было увидеть, что вагон простоял в Свердловске уже восемь дней.

Федор без промедления связался с начальником паровозного депо.

— Мне нужен паровоз до Перми. Это согласовано с управлением дороги, можете ссылаться на меня, когда позднее будете ставить свое начальство в известность. Сейчас главное: без промедления подайте готовый к поездке до Перми паровоз. Позаботитесь о том, чтобы он мог дойти до места без заправки.

В это время Николай Семенович рядом разговаривал с дорожным диспетчером.

В одиннадцать пятнадцать паровоз со сцепкой покинул Сортировку. До Перми ему дали зеленую улицу.

В одиннадцать тридцать Федор Григорьев доложил об исполнении приказа в приемную наркома. Из Москвы поблагодарили за работу.

* * *

Вечером Федор стоял в кабинете Славина.

— Виновного в задержке сплотки выявили? — спрашивал Павел Иванович.

— Виновного нет, — ответил Федор.

— Как нет?

— Уже выяснено, что сцепка с валом по какой-то причине прибыла на Свердловск-Сортировочный не вместе с комплектом пресс-молота, а с другим поездом. Документы на нее ушли вперед вместе с остальными. Таким образом, груз остался без документов и на законном основании был отцеплен. Его поставили в отстойник.

— Кто допустил это головотяпство? Почему платформы оказались отдельно от всего комплекта?

— Я не мог узнать этого. Причин могло быть много. Самая вероятная та, что они могли быть где-то задержаны для короткого ремонта. Путь у них был длинный. Но где это произошло, между Владивостоком и Свердловском, надо выяснить отдельно.

— Безобразие!

— Понимаю. Но Свердловск-Сортировочный в этом не виноват.

— И то — слава богу!..

6

Магистраль работала с предельным напряжением. Но Федор видел, как изменились люди. Измученные работой, не уходившие со смен, ослабленные постоянным недоеданием, людские лица расцветали улыбками, опять слышались смех и шутки, о которых, казалось, уже забыли: под Москвой начали громить немцев. Первая по-настоящему крупная победа неузнаваемо бодрила людей: ведь в тылу-то, если не считать подростков, на производство пришли старые мастера, которых мирное довоенное время отпустило, было, на отдых. Теперь и они помолодели.

Федор Григорьев с товарищами по оперативному пункту уже прочно втянулись в военный распорядок жизни. Работа шла без особых происшествий. Федор научился использовать любую возможность для того, чтобы бывать в рабочих коллективах, он должен был знать настроения людей. К тому же, Иван Алексеевич да и Славин при случае не забывали напомнить, что успех обеспечения порядка на дороге зависит прежде всего от бдительности простых рабочих и служащих, насколько активно они будут способствовать этому.

90
{"b":"156927","o":1}