— Ллойд, где вы спали вчера? — спросил он.

Ллойд окинул взглядом темный берег.

— Кажется, там, — пробормотал он и заковылял к темному силуэту на песке.

— Руфь, — позвал Джей-Ти хриплым шепотом.

Женщина подняла голову.

— Я так и думал! — заявил Ллойд. — Вовсе не нужно было ее будить.

— Ллойд, что ты делаешь? — сонно спросила Руфь, разыскивая очки.

— Кто-то украл мой стетоскоп, — пожаловался старик.

— Ллойд, ты не брал с собой стетоскоп.

— Нет, брал! — крикнул тот.

— Ш-ш-ш. — Руфь попыталась встать, но боль в ноге, видимо, не позволила ей это сделать, и она смогла лишь сесть. — Найдем твой стетоскоп утром. Ложись спать, Ллойд. Еще слишком рано. Простите, — сказала она Джею-Ти.

— Ничего страшного, — ответил тот.

— Идите спать.

Джей-Ти посмотрел на небо.

— Нет. Пора варить кофе.

— О Господи.

— Когда рассветет, я снова посмотрю вашу ногу, — пообещал Джей-Ти.

— Да бросьте, все в порядке.

— Эта чертова штуковина стоила тысячу долларов, — не унимался Ллойд.

— Отдыхайте, — шепнул Джей-Ти.

Отходя, он слышал, как Руфь отчитывает мужа:

— Обязательно буди меня, если встаешь ночью! Нельзя вот так бродить по лагерю!

Вернувшись на кухню, Джей-Ти включил фонарь и поставил кастрюлю на плитку. Суматоха из-за стетоскопа лишь укрепила его подозрения насчет Ллойда, который то и дело терял сумку, забывал имена и постоянно спрашивал, откуда взялась собака. Для этого не нужно быть психиатром. Если бы у Джея-Ти спросили совета, он бы не колеблясь сказал, что двухнедельное путешествие на плоту по Большому каньону — неподходящее развлечение для семидесятишестилетнего старика, страдающего болезнью Альцгеймера. Но Джей-Ти знал Руфь и Ллойда. Он несколько раз спускался с ними по реке и понимал, что эта пара из Иллинойса не мыслит своей жизни без Колорадо. Еще он знал, что Руфь — умная и рассудительная женщина, и она наверняка посоветовалась с лечащим врачом Ллойда и взвесила все «за» и «против».

Так или иначе, его беспокоил тот факт, что Руфь ни словом не обмолвилась о состоянии мужа. Гиды умеют оказывать неотложную помощь, но пассажиры обязаны сообщать им о хронических заболеваниях.

Он всего лишь рассчитывает на то, чтобы с ним были честны.

Вместо того чтобы опрометью сорваться с места поутру, они прогулялись в тенистый каньон, заросший пышными белыми зонтиками дурмана. Вдоль реки росли кружевные папоротники, прямо из розового туфа пробивались оранжевые цветы губастика. Наконец тропа оборвалась у длинного узкого озера, в котором искупались все, включая не умеющего плавать Питера.

Вернувшись к реке, Митчелл объявил всем о том, что сегодня он и Лена поплывут на плоту Джея-Ти. Он попросил Дикси не обижаться, объяснив, что он просто хочет получше познакомиться с Джеем-Ти. Вчера вечером он долго думал и пришел к заключению, что, если собака будет находиться на другом конце плота, Лена, вероятно, сможет благополучно пережить это путешествие.

Так что Джей-Ти утром четвертого дня греб бок о бок с Митчеллом и Леной. Он был рад, что проблема некоторым образом уладилась: гид верил, что этот зануда в глубине души — порядочный человек, а потому, возможно, сумеет его просветить. В общем, как только плоты отчалили, он принялся расспрашивать о реке, а Митчелл был рад поболтать. В течение получаса Джей-Ти узнал, что Митчелл когда-то прошел маршрутом экспедиции Джона Уэсли Пауэлла за исключением вот этого, последнего, отрезка пути.

— А что вы будете делать, когда вернетесь домой? — спросил гид.

— Напишу книгу, — ответил Митчелл.

Джей-Ти не сомневался, что кто-нибудь уже это сделал.

— Вы, кажется, ведете дневник, — деликатно заметил он.

— Он постоянно делает записи, — вставила Лена. — Скоро закончатся все страницы. Я то и дело спрашиваю, когда же наконец он испишет их.

— Грандиозный замысел, — признал Джей-Ти.

— Нужно же чем-то заняться на пенсии. А как насчет вас, гидов? Вы тоже уходите на покой?

На этот вопрос Джею-Ти нелегко было ответить. Некоторые из его друзей бросали работу, как только обзаводились семьями, — или просто оставляли реку в поисках более стабильного заработка; другие получали травму позвоночника или плеча, а третьи продолжали работать веслом лет до семидесяти, гоняя деревянные плоскодонки, плоты, каяки — что угодно, поскольку для них отказаться от реки было равносильно тому, что отказаться от пищи или воды.

Джей-Ти не знал, станет ли он одним из таких ветеранов или нет. Его сын Колин, адвокат из Финикса, уже начал заговаривать о том, чтобы Джей-Ти бросил реку. «Папа, тебе пятьдесят два. Найди нормальную работу. Тебе нужны медицинская страховка и пенсия». Джей-Ти возражал, что ему, учитывая возраст, будет не так уж много проку от пенсионных накоплений. «Не важно, — отвечал сын. — Тебе нельзя таскать туда-сюда тяжести. Что ты будешь делать, если у тебя начнутся проблемы со спиной? Или когда нужно будет оперировать грыжу, на которую ты постоянно жалуешься?»

Джею-Ти было приятно, что сын за него волнуется, но, наверное, Колин всегда мечтал иметь обычного отца, а не такого, который рад подработать плотником в ожидании апреля, когда начнется речной сезон.

— Некоторые гиды действительно уходят на покой, — решил он не отмахиваться от вопроса Митчелла. — А другие остаются до конца.

— А вы?

Джей-Ти усмехнулся:

— Еще не решил.

— Вы никогда не устаете от работы? — спросила Лена.

— Может быть, в октябре мне покажется, что спуск продолжается слишком долго. Но обычно — нет, не устаю. Если я однажды почувствую себя всего лишь своего рода паромщиком, лодочником, катающим бездельников туда-сюда, то уволюсь. Но до этого еще далеко.

Митчелл открыл путеводитель, потом принялся внимательно рассматривать скалы.

— Похоже, мы приближаемся к Нанковипу, — объявил он. — Мы здесь остановимся? Очень хочу увидеть местную достопримечательность — доисторические амбары для хранения зерна.

— Посмотрим. Это и в самом деле очень популярное место, — ответил Джей-Ти. — Если там стоят туристы, я бы предпочел не устраивать толчею на дорогу.

Выяснилось, что в Нанковипе в данный момент находится большая группа туристов. Еще до выхода на берег Джей-Ти различил вереницу крошечных фигурок, карабкавшихся по склону холма к древним каменным зернохранилищам.

— Здесь жарко и сухо, — предупредил он группу за ленчем. — Если собираетесь гулять, возьмите с собой по два литра воды, а также смочите рубашку и шляпу. Собака останется здесь.

Гулять пошли не все. Дикси осталась с Руфью и Ллойдом, а Питер предпочел рассматривать карту. Остальные же, кроме Митчелла, последовали совету Джея-Ти и с головы до ног облачились в мокрую одежду. Митчелл отправился на прогулку в сухой рубашке, заявив, что ему нравится солнце, что мокрая рубашка все равно высохнет через две минуты и что ему неприятно чередование холода и жары. Джей-Ти слишком устал, чтобы спорить, и Майкл легко прошел первые полмили по склону холма, а потом, в двадцати шагах от древних построек, его вдруг вырвало — несколько раз, так что Джею-Ти пришлось схватить его за пояс шортов, чтобы потерявший равновесие Митчелл не свалился в пропасть. Велев всем идти вперед, он заставил Митчелла сесть и выпить немного воды мелкими глотками. У того побагровели шея и лицо. Догадавшись, что Митчелл опасно близок к тепловому удару, Джей-Ти открыл флягу и вылил пол-литра свежей питьевой воды ему на голову и плечи.

— Извини, — сипло произнес Митчелл.

Джею-Ти очень хотелось сказать упрямцу, чтобы в следующий раз он делал то, что ему говорят.

— Здесь чудесно! — возвестила откуда-то сверху Лена. — Митчелл, ты идешь?

— Сейчас, — ответил тот.

«Черта с два», — подумал Джей-Ти.

— Ты в порядке?

— Уже лучше, — заверил жену Митчелл, и его снова вырвало.

Он так и не поднялся к амбарам — ему не хватило сил пройти последние пятьдесят футов. Впрочем, Митчеллу было все равно, что, несомненно, являлось плохим признаком, — ведь всего час назад ему так хотелось наверх. Судя по симптомам, Митчеллу все-таки удалось избежать солнечного удара.