— Гарри Микеру потребуется и это. Чтобы доказать связь с «Аль-Каедой».

Взяв в руки бланк, Хофман расхохотался.

— Вот от этого люди Сулеймана придут в бешенство. Как они могут не знать про парня, который берет взрывчатку из того же тайника, что и они? Их используют втемную? Если только… если только…если только Сулейман не дурит их. Если Сулейман не тот, за кого себя выдает. Если внутри их сети есть «крот». Они не будут знать, что и думать!

Феррис посмотрел на третью фотографию. Надпись на ней гласила, что это офис, арендуемый «Братством Знающих» в Аммане.

Место показалось ему знакомым. Да, старый квартал рядом с офисом, где работает Алиса.

— А это что? — спросил Хофман.

Феррис ответил не сразу, погруженный в свои мысли.

— Эта нам не нужна, — спокойно, но едва слышно ответил он, убирая фотографию обратно в папку.

— А почему? Ничего особо интересного?

— Да. Эту оставим. Она не принесет никакой пользы.

Феррис добавил еще пару вещей. Протокол слежки спецслужб ОАЭ за перемещениями Садики в Абу-Даби. Гарри Микер должен был изучить его. И бланки заказа авиабилетов в Анкару и обратно. Они тоже должны были быть в досье. Доклад Службы иммиграционного контроля Турции, предоставленный связным из турецкой разведки, насчет того, как в течение 21 декабря Садики прилетел в Турцию и сразу же вернулся обратно. Хороший набор. Он представляет как очевидный факт, что Садики является важным звеном новой террористической сети, отколовшейся от «Аль-Каеды», которую ЦРУ желает срочно поставить под контроль. Феррис взял в руки чемоданчик, взвешивая его.

— Ненавижу этих ублюдков, — сказал Хофман. — Поэтому и занимаюсь такими играми с удовольствием. Пусть они уничтожат себя сами. Информация из этого чемоданчика пойдет по цепочке и заставит всех ихдумать, что главный человек в их организации работает на ЦРУ. Мы зароним в их организацию лишь семена сомнения, а дальше все пойдет само собой. Они начнут сомневаться во всем. Их мир перевернется с ног на голову. Это пилюля с ядом, и, если они проглотят ее, они мертвецы.

Феррис кивнул. Это была его идея, и ему хотелось верить в нее, но он все еще боялся, что они могли что-то упустить.

— Хорошо. Допустим, я — Гарри, — сказал он, продолжая держать в руках чемоданчик. — Я работал в Управлении по делу о взрыве в Инкирлике. У меня есть все доказательства того, что это организовал Омар Садики. Мне нужна помощь Сулеймана. И как мне попасть в Пакистан?

— Вот его маршрут, — начал Хофман. — Сначала Гарри отправляется в Лондон и Париж, чтобы оповестить союзников. Мы пошлем человека, загримированного под Гарри Микера, чтобы он встретился с оперативниками среднего звена из британской и французской контрразведок. Это поможет нам укрепить легенду. Он полетит на том же самом «Гольфстриме», на котором мы отправим труп. У нас есть достаточно карманного мусора, чтобы подтвердить его пребывание в Лондоне и Париже. Чеки из ресторанов и такси, всякая такая ерунда. В Лондоне Гарри сходит на «Кошек» и пошлет своей подруге эсэмэску, рассказывая, как это здорово. Когда ребятки из «Аль-Каеды» начнут рыться в мобильнике Гарри, они обрадуются, увидев это. Так по-американски… Мы придумали это вчера.

— Чудесно. Но как Гарри попадет в Пакистан? Это самое главное.

— Он полетит в Исламабад из Парижа. Сначала пойдет в пакистанскую разведку. Мы действуем исходя из того, что там есть агенты «Аль-Каеды», так что мы пошлем человека в гриме Гарри Микера и туда. Он выдаст информацию пакистанцам. А вот потом Гарри начнет действовать самостоятельно.

— Выедет на встречу со своим связным в «Аль-Каеде» в Вазиристан.

— Точно. Он, начальник отделения в Пешаваре и полдесятка ребят из спецназа отправятся в горы, якобы для встречи с вождем пуштунского племени по имени Аззам, работавшим с Сулейманом, когда тот был в Афганистане. Мы на самом деле встречались с этим Аззамом, подкинули ему денег, пытаясь завербовать его, и это не сработало. Но плохие парни не знают об этом. А Гарри должен будет попытаться передать свое послание Сулейману, адресованное Рауфу. Из радиоперехватов мы знаем, что это имя, которое Сулейман использует, общаясь со своими людьми. А письмо… что ж, имею право сказать, поскольку написал его Сами. Это настоящее произведение искусства.

Хофман дал Роджеру письмо, написанное по-арабски на листе бумаги, таком жестком, что было точно понятно, что оно из Америки. Феррис принялся вслух читать его, на ходу переводя на английский.

— И приложим вот эту фотографию, — сказал Хофман, показывая маленькую фотографию Омара Садики.

Феррис отдал письмо для Рауфа своему шефу, и тот прикрепил фотографию к письму скрепкой, а затем положил письмо в металлический чемоданчик, который должен был отправиться вместе с Гарри Микером.

— У него не будет течь кровь, — сказал вдруг Феррис. — Вы ведь это понимаете, да? Когда Гарри застрелят там, в горной деревушке, у него не будет течь кровь.

— Конечно, не будет! Ради всего святого, он же мертвец. Она будет сочиться. Медленно.Мы проверяли. Все будет в порядке.

— Мы с ума сошли? — спросил Феррис, обращаясь скорее к самому себе.

— Быть может, но знаешь, что я скажу? Когда дружки Сулеймана увидят все это, попытаются разобраться, что все это значит, они обезумеют ничуть не меньше. Незнание того, что есть правда, а что — нет, грызет людей изнутри. Оно заставляет их задумываться, можно ли верить хоть чему-нибудь вообще. Это разрушительная сила, сомнение. Лучший инструмент дьявола.

Феррис кивнул, стараясь не думать о других вещах, к которым тоже можно было применить высказывание Хофмана.

Вашингтон

Они принялись за последнюю проверку Гарри Микера, словно перед запуском ракеты. Азхар стоял над телом с пюпитром в руке, зачитывая по пунктам список. Когда помощники подтверждали проверку по каждому из них, он говорил: «Есть!» — и читал следующий. Сначала у них возникли сомнения относительно температуры тела. В течение последней недели они нагрели тело Микера на пару градусов. Именно в таком состоянии его и должны были перевозить. Патологоанатом, сотрудник Управления, порекомендовал использовать постепенный процесс оттаивания, чтобы тело прогрелось до температуры окружающего воздуха где-нибудь за пару часов до того, как его найдут. Они сделали несколько замеров специальным медицинским термометром, наподобие того, которым проверяют температуру мяса в магазине, а затем Азхар сказал: «Есть!» — и они перешли к следующим процедурам.

Они проверили каждый карман. Обертки от жевательной резинки из Лондона, Парижа и Исламабада. Хофман решил, что, когда тело найдут, у Микера во рту должна быть жевательная резинка. Это было бы столь естественно. Азхару пришлось предварительно разжевать ее. Денежная мелочь: два евро, британская банкнота в два фунта стерлингов, горсть пакистанских рупий. Есть! Бумажник. Чеки по оплате кредитной картой с заправки «Эксон» на шоссе 123, из прачечной в торговом центре «Маклин», водительские права, кредитные карточки, фотография мнимой подружки, Дениз, с надписью, корешки от билетов, бумажные спички, презервативы. Все, что должно было сделать личность Микера правдоподобной.

И наконец, мобильный телефон. Азхар уже заполнил память телефона, принятые звонки, набранные номера. Во время последней проверки он решил добавить еще один штрих. Три неотвеченных звонка, от Дениз. Если кому-то станет любопытно и он наберет этот номер, он услышит чувственный, с придыханием, молодой женский голос: «Хай! Это Дениз. Оставьте сообщение или что еще».