Феррис снова посмотрел в блокнот и принялся считать на калькуляторе. Он решил ускорить события, надеясь, что это не покажется Садики подозрительным.
— Думаю, начальство утвердит смету, если расходы окажутся примерно на двадцать пять процентов ниже, чем рассчитанные вами.
— Вероятно, вы не слишком хорошо разбираетесь в строительном бизнесе, мистер Скэнлон, — сказал Садики.
Феррис поежился. В тоне собеседника было что-то такое, что наводило на подозрения, что Садики раскусил его игру.
— Что вы хотите этим сказать? — резко спросил он.
Иорданец немедленно пошел на попятный.
— Двадцать пять процентов — слишком много. Для этого придется пожертвовать качеством. Не думаю, что вас это обрадует, даже за такую цену.
— Что ж, вот что я вам скажу. Назовите свою последнюю цену, ближайшую к моей, на двадцать пять процентов более низкой, чем ваша первоначальная. Я не стану драться с вами за каждый пенни, но постарайтесь сэкономить везде, где только возможно. Если вы сумеете сделать это, думаю, мы договоримся.
Садики сказал, что ему нужно позвонить в Амман, главному менеджеру. Они некоторое время разговаривали по-арабски, торгуясь, и Садики сделал пометки в своих бумагах. Потом он позвонил в Абу-Даби. Но посреди его разговора с ближайшего минарета прозвучал голос муэдзина, призывавшего правоверных к намазу. Ему эхом отдались такие же голоса с десятка других минаретов западной части Бейрута. Садики извинился и вышел в другую комнату, чтобы совершить молитву.
Он вернулся, явно посвежевший умом и духом. Без сомнения, он истый верующий. Извинившись за задержку, он закончил телефонный разговор. После споров с двумя субподрядчиками из Эмиратов он снова взялся за свои бумаги и через пару минут сообщил свою цену: половину от того, о чем просил Феррис. Когда они только начинали торговаться, Феррис примерно на это и рассчитывал, поэтому согласился и предложил назначить дополнительную встречу, через пару недель в Аммане, чтобы утвердить окончательную смету по проекту и сам проект. Встреча на территории Иордании нарушит режим секретности, установленный Хофманом, но это будет всего лишь раз, да и Феррису хотелось побольше побыть рядом с Алисой.
— Вот еще что, — сказал он, когда они уже были готовы скрепить договор рукопожатием, — пока вы в Бейруте, я хотел бы, чтобы вы встретились с нашим консультантом по безопасности, Хуссейном Ханафи. Это необычный человек. Думаю, он раньше был связан с… экстремистами, сами понимаете.
Сейчас Ханафи консультирует международные компании по вопросам безопасности, разъяснил Феррис. Отлично разбирается во всех этих брандмауэрах, электронных системах расчетов и интернет-безопасности. Поскольку он будет визировать окончательную версию проекта, было бы правильно посоветоваться с ним прямо сейчас.
Садики улыбнулся и кивнул. Похоже, его это не обеспокоило.
Консультант работал в Фахани, в Западном Бейруте, там, где когда-то располагалась штаб-квартира бойцов Ясира Арафата. В последнее время этот район стал местом неформальных встреч суннитов-фундаменталистов, которых было не слишком много в этом городе. Когда водитель направил машину в лабиринт переулков, Садики слегка занервничал. Не за себя, а за принимавшего его человека. На этой бандитской территории не место американцу, такому как мистер Брэд Скэнлон.
Когда они приехали к дому, где работал Ханафи, они увидели вывеску в окне второго этажа. «XX Глобал солюшнз». Садики взял Ферриса за руку, словно чтобы защитить его, и повел вверх по лестнице. Кто здесь главный, подумал было Феррис, но позволил Садики исполнять эту роль. Они вошли в офис, ярко освещенный, свежевыкрашенный и уставленный новой мебелью. За столом сидела женщина с платком на голове. Как только они вошли, она ткнула кнопку селектора, и им навстречу вышел мужчина-араб с глазами-бусинками, спрятанными под толстыми очками. Он представился Хуссейном Ханафи и повел их в кабинет, где стояли несколько компьютеров и книжный шкаф, забитый томами технических руководств «Майкрософт», «Оракл» и «Симантек».
Ханафи был настоящим компьютерным маньяком, уж это можно было сказать точно. Ливанское Второе управление следило за ним с момента его возвращения из Афганистана в 1998 году. Он потихоньку вел свое дело, консультировал администраторов нескольких джихадистских сайтов, собственно, откуда о нем и узнал Сами Азхар. Если он и подозревал о том, на кого он стал работать на самом деле, когда Азхар завербовал его в число своих провайдеров для тайных операций в Интернете, то, во всяком случае, не подавал виду. Это была ценная находка — реальный человек, с именем, которое многие деятели подполья хорошо знают. Команда Хофмана тайком установила в его кабинете две миниатюрные видеокамеры и микрофон.
Ханафи принялся говорить с архитектором на смеси английского и арабского, с ходу излагая список требований компьютерного обеспечения, которые повлияют на проект нового здания. Феррис сделал вид, что с трудом понимает, о чем речь, и спустя десять минут извинился и сказал, что покидает их, поскольку они и сами решат, как лучше всего выполнить проект здания в Абу-Даби. После того как Феррис уехал на машине, Садики и Ханафи разговаривали еще час, смеясь и шутя. Выяснилось, что у них даже есть общие друзья. И все это время не выключалась видео- и звукозапись, регистрируя все новую информацию.
У Ферриса в Аммане появился новый помощник, Аджит Сингх, низкорослый гибкий индус с темно-коричневой кожей и постоянной непроницаемой улыбкой на лице, гражданин США. Подобно своим сверстникам, он обычно ходил в бейсболке, иногда поворачивая ее козырьком назад или набок. Азхар послал его в Амман, чтобы помочь Феррису разобраться в технических аспектах операции.
Интересный человек этот Аджит. Его отец нашел свою удачу в Силиконовой долине, сначала создав программу управления запасами товаров и продав ее сети «Уолмарт», а потом грамотно вложив заработанные деньги в компании, где работали инженерами его соотечественники-индусы. Юный Аджит, едва закончив Стэнфордский университет, уже был готов начать головокружительную карьеру, но вместо этого пошел на работу в Управление. Чтобы отомстить. После получения диплома он ездил на семейный праздник к родственникам в Кашмир, а спустя всего полгода несколько его родственников погибли в результате взрыва, устроенного террористом-смертником из «Аль-Каеды». Обсудив ситуацию с отцом и матерью, которые, как и большинство преуспевающих иммигрантов, были исполнены своеобразного патриотизма по отношению к Америке, Аджит Сингх пошел работать в ЦРУ. Его необычайное умение — в первые же месяцы работы он зарекомендовал себя как один из лучших хакеров всего Управления — привлекло внимание Азхара, который и заманил его в их «черную дыру», тайный мозговой центр.
Аджит Сингх мог делать с компьютерами буквально все. Не хуже дело обстояло и с языками, которые для него были всего лишь очередными наборами символов, такими же, как компьютерные программы. За считанные месяцы после начала работы, ставшей делом его жизни, он научился читать и писать по-арабски. Он создавал веб-сайты, управлял ими, встраивал в них специальные пароли, позволяющие разведчикам отслеживать людей после того, как они хотя бы раз посетили определенный сайт. Когда он принялся обустраивать свою мастерскую в Аммане, Феррис отдал ему под нее бывший кабинет Фрэнсиса Элдерсона, так никем до сих пор и не занятый. Сингх набил его серверами, мониторами с плоским экраном и разнообразной компьютерной периферией. Местному отделению УНБ пришлось прислать целую команду техников, чтобы подключить эту аппаратуру к своему центру слежения.
На стене своей мастерской Сингх повесил маленький плакатик. «Люди глупы». Это был девиз, под которым он добился успеха. Люди достаточно глупы, чтобы набирать пароли доступа на компьютерах, к которым можно подключиться извне и регистрировать каждое прикосновение к клавиатуре. Достаточно глупы, чтобы не понимать, что каждый раз, когда они посещают веб-сайт, они оставляют там свой цифровой идентификатор, который сопровождает их во всех путешествиях по Интернету. Достаточно глупы, чтобы не понимать, что всякий раз, когда они выходят в Интернет, с жесткого диска из компьютера можно своровать информацию. Настолько глупы, что даже не задумываются, что любой ноутбук или мобильный телефон с включенным каналом Bluetooth представляют собой самый настоящий радиомаяк. И что самое главное, все эти глупейшие вещи они делают именно тогда, когда думают, что приняли все возможные меры предосторожности.
