Некоторое время все трое сидели молча, переваривая новости.

– И как ты… себя ощущаешь в новом качестве? – осторожно спросила Аманда.

– Прекрасно! Ну, немного странно. И еще у меня случаются перепады настроения. Но тошнить, слава тебе Господи, перестало.

Аманда покачала головой, но первый шок уже прошел, и она вновь вывела машину на дорогу.

– Я не завидую Сьюзи Симмонс, – улыбаясь шире прежнего, сказала Кэндис. – Если она не будет мила и откажется с нами сотрудничать, я не стану сдерживать свое настроение. Уж тут мы повеселимся!

– Что вам нужно? – Сьюзи стояла на пороге и смотрела на трех подруг, высокомерно вздернув брови. Брови были безупречно выщипаны, волосы уложены, макияж идеален. Вот только у рта притаились горькие морщинки. – Не думала, что вы решитесь явиться сюда! Хоть бы постеснялись…

Аманда поняла, что приглашения войти они не дождутся, и тогда она решительно сделала шаг вперед, оказавшись чуть не вплотную к Сьюзи. Женщина попятилась, и «три мушкетера», двигаясь плотной группой, оказались в холле. Дверь за ними захлопнулась, и на безукоризненно накрашенном лице Сьюзи появилось встревоженное выражение, когда она увидела единый фронт противника, образовавшийся в ее прихожей.

– Ты неправильно о нас думала. А потому сделала неправильные выводы. – Аманда сделала еще шаг вперед, намеренно наступая на Сьюзи. Подруги не отставали от нее. – И вообще, хочу тебе сказать, что ты наделала немало ошибок.

На лице хозяйки явственно проступила паника. Над их головами, на лестнице, ведущей на второй этаж, послышался шум.

– Мама, с тобой все в порядке? – донесся испуганный голос Люси. – Может, мне вызвать полицию?

– И правда, почему бы нам не вызвать полицию, Сьюзи? – поинтересовалась Аманда. – А когда они приедут, давай попросим их поискать те деньги и драгоценности, которые ты объявила украденными.

Аманда смотрела женщине прямо в глаза, и та, не выдержав, отвела взгляд.

– Не нужно звонить в полицию, Люси, – крикнула она. – Я сама… разберусь.

– Хорошая мысль, – подала голос Кэндис.

– Да уж, давайте разберемся, что к чему, – поддержала Брук.

– Я предлагаю пройти в кабинет. – Аманда вновь двинулась вперед. – Или ты хочешь, чтобы твоя дочь слышала, как ты пыталась обвинить ни в чем не повинных горничных в преступлении, которого они не совершали?

Сьюзи попятилась еще, но, внимательно взглянув на лица теснивших ее женщин, поняла, что они полны самых серьезных намерений, и тогда она повернулась и пошла в кабинет.

Миссис Симмонс уселась за письменный стол, а троица «мушкетеров» устроилась на диване напротив. Некоторое время в комнате царило напряженное молчание.

– Итак, что происходит, Сьюзи? – спросила, наконец, Аманда, стараясь сдерживать свой гнев. – Что Соланж – или я, Аманда Шеридан, – сделала тебе плохого?

Сьюзи молчала. Ухоженная дама сидела в идеально убранной комнате, где все предметы были расставлены абсолютно ровно и симметрично, нигде не притаилось ни пылинки, даже книги на полках выстроились ровными рядами – и она молчала, прямо-таки излучая враждебность.

– Я работала, чтобы иметь возможность заплатить за дом, продукты и не дать моим детям ощутить весь ужас положения, в котором мы оказались по вине их отца, – решительно продолжала Аманда. – Убирала дом на совесть и была счастлива, что у меня есть работа.

Сьюзи покраснела, но чем вызвана краска – злостью или стыдом, Аманда не поняла.

– Твои обвинения ставят под угрозу мою способность заработать деньги, – продолжала она. – Ты сама мать и поймешь меня. Я должна заботиться о своих детях, а потому я не могу оставаться в том двусмысленном положении, в которое попала по твоей вине.

Сьюзи молчала, и Кэндис, нахмурившись, открыла было рот, но Аманда положила ладонь на руку подруги, и Кэндис промолчала.

– Я здесь не для того, чтобы взывать к твоим дружеским чувствам, Сьюзи, или набиваться к тебе в друзья. Если мы тебя не устраиваем – поищи другую прислугу. Но тебе придется забрать заявление из полиции и снять с нас обвинение в воровстве, потому что и ты, и я знаем, что оно ложно. Мы не брали ни денег, ни драгоценностей. И поскольку мы пострадавшая сторона, то я требую объяснений. Зачем ты оклеветала нас, Сьюзи?

Но женщина за письменным столом упорно молчала, сжав губы в тонкую холодную линию.

– Господи, Сьюзи, да у тебя совести совсем нет! – воскликнула Кэндис, терпение которой, наконец, лопнуло. – Ты развелась с мужем и оттяпала у него кучу денег! Почему ты ведешь себя так гадко с теми, кому меньше повезло?

– Пошли, Аманда. – Брук встала. – Понятно, что мы от этой ничего не добьемся…

– Мой развод был не таким уж удачным, – сказала вдруг Сьюзи. – Я ничего не получила.

Подруги застыли на месте в изумленном молчании.

Некоторое время Сьюзи с неподвижным лицом рассматривала пресс-папье на столе. Сдвинула его чуть левее. А в следующую секунду ее маска раскололась, и лицо потеряло сдержанно-отстраненное выражение. Уголки рта поползли вниз, и теперь было видно, что она едва сдерживает отчаяние.

– Он меня подставил по полной программе. Я и не знала, но Чарлз несколько лет только тем и занимался, что переводил свои активы, создавал офшорные компании, номерные счета. Этот сукин сын постарался, чтобы я не получила ничего, ни цента! Мы еще жили вместе, а он уже планировал, как оставит меня без средств.

– Но все говорили…

– Все повторяли ту ложь, что я придумала и озвучила. Я не вынесла бы позора, узнай люди, какой дурой я была, как Чарльз обошелся со мной! Поэтому… – она горько улыбнулась и взглянула на Аманду, – фактически я сделала то же, что и ты. Я притворилась. Только ты притворялась французской горничной, а я – богатой женщиной.

– Но на что же ты жила? – растерянно спросила Брук.

– Не так давно умерла моя бабушка, и она оставила мне кое-какие деньги. Некоторое время мы продержались на этом, но деньги почти кончились, и я не знала, что делать. Я собиралась продать ее драгоценности. – Она покраснела, и теперь было понятно, что это краска стыда. – Но за них нельзя получить полную цену. Если бы их украли, я по страховке получила бы больше.

Некоторое время все молчали, переваривая шокирующую информацию.

– Итак, что вы от меня хотите? – устало спросила Сьюзи. – Забрать заявление из полиции и снять с Соланж и остальных обвинения в воровстве?

Аманда задумчиво рассматривала Сьюзи Симмонс. Теперь, когда та больше не носила отвратительную маску высокомерного пренебрежения, она стала похожа на прежнюю Сьюзи, которую Аманда когда-то знала и с которой неплохо ладила. «Надо же, как странно, – думала Аманда. – Получается, что Сьюзи тоже жертва. Как и я. И она практически делала то же самое – защищала своих детей и дом… только делала это как умела. Нельзя наказывать ее за это».

– Давай ты, просто сделаешь вид, что нашла драгоценности и деньги. Меня это вполне устроит, – сказала Аманда.

– Минуточку… – начали в один голос Кэндис и Брук.

– Не знаю, какие у тебя планы на будущее, – продолжала Аманда, взглядом призвав подруг к молчанию, – но наша компания собирается расширяться.

Она ждала, и, наконец, Брук и Кэндис кивнули.

– Ты в своем роде совершенство. – Аманда обвела рукой идеальную комнату. – Думаю, ты станешь ценным приобретением для нашей фирмы.

– Я? Чтобы я убирала дома? – Сьюзи расхохоталась. – И что? Мне нужно будет говорить с акцентом и гримироваться?

– Нет, – спокойно ответила Аманда. – Мы больше не станем маскироваться и притворяться, И раз уж тебе так невыносима мысль об уборке, то и этого можно избежать. Лично для меня это своего рода психологическая разгрузка. Но если хочешь, можешь получить другую работу. Мы собираемся набирать персонал, и ты могла бы обучать людей.

Аманда взглянула на подруг и улыбнулась. Она подумала о том, как же ей повезло, что она встретила таких замечательных людей. Они через многое прошли вместе, и теперь впереди у них столько всего интересного, и они заслужили право с надеждой и оптимизмом смотреть в будущее. «Возможно, я теперь по статусу мать-одиночка. Но я не одна. И я могу поддержать других, чтобы они не чувствовали себя одинокими».