Меган уставилась на мать сонными глазами, но взгляд ее уже был полон враждебности.

– И почему это?

– Потому что теперь я работаю и не успеваю следить за домом и заниматься хозяйством. Мне нужна твоя помощь! – Мать сказала детям, что она принимает участие в одном проекте с Кэндис и Брук. – И еще я подумала, что было бы здорово провести воскресенье вместе.

Но дочь не пошла навстречу. Взгляд ее сделался еще более колючим, и Аманде померещилось в нем чуть ли не презрение.

– У меня свои планы, – фыркнула девочка, падая обратно на подушки и натягивая на себя одеяло.

Аманда на секунду растерялась. Ей показалось, что недавно она слышала подобный разговор. Кэндис и ее мать? Нет, там все совсем по-другому!

– Тебе придется пересмотреть свои планы, – решительно заявила она.

Меган насупилась. Аманда вздохнула. Наверное, не нужно было вообще будить дочь и просить о помощи… но теперь отступить назад нельзя. Капитулировать сейчас – дать девочке понять, что она может не принимать слова 166 матери всерьез.

– Почему я вообще должна заниматься уборкой? – взорвалась Меган. – Почему Консуэло не может убрать в доме?

«С чего это она вспомнила о горничной, которая исчезла сразу, как Роб нас бросил?» – удивилась Аманда.

– У всех моих подружек есть прислуга. Вот у Люси Симмонс и Саманты Джеймс есть горничная – так она вообще француженка! Какого черта я должна убивать воскресенье на уборку?

– Потому что мы не можем позволить себе платить прислуге. И еще потому, что я тебя об этом попросила, – ровным голосом сказала Аманда. – Ты ведь уже достаточно взрослая и должна понимать, что происходит…

– А я не хочу понимать, что происходит! – Меган выпрыгнула из постели и с искаженным злостью личиком кричала на мать: – Мне не нравится то, что с нами происходит! Я хочу, чтобы папа жил с нами, а не с этой дурой Тиффани! И я хочу, чтобы у нас были деньги!

Она направилась в ванную комнату и уже с порога обернулась и выкрикнула матери в лицо:

– А тебя я ненавижу – за то, что ты все испортила! – Дверь захлопнулась.

Аманда стояла посреди комнаты, и ей казалось, что слова Меган вновь и вновь отражаются от стен и обрушиваются на нее, причиняя боль. Потом она бросилась к двери, стремясь покинуть эту комнату, где все – и дочь, и ее вещи, и сам воздух – было полно ненависти и вражды. Она распахнула дверь и застыла на пороге. В коридоре стоял Уайатт, и личико у него было испуганное, а глаза округлились от ужаса.

Весь гнев и злость мигом улетучились куда-то, уступив место сожалению. Аманда на секунду прикрыла глаза, пытаясь найти какие-то слова, чтобы успокоить сына, объяснить, что все не так страшно и все, в конце концов, будет хорошо…

– Мне надо на практику, но когда я вернусь, то помогу тебе посадить цветы, мам, – тихо сказал Уайатт. – И если Меган захочет, я могу помочь ей с уборкой. Ведь если мы будем работать вместе, то все сделаем очень быстро, правда?

– Закрой глаза и не подсматривай, – велела Кэндис. Аманда подчинилась, тогда подруга взяла ее за руку и повела через холл к двери в гараж.

Был вторник, восемь тридцать утра, Аманда, уже перевоплотившаяся в Соланж, начала опасаться, что опоздает к условленному часу. А первым в списке значится дом Хантера Джеймса.

Они вошли в гараж и, подчиняясь указаниям Кэндис, Аманда остановилась перед чем-то. Хозяйка нажала кнопку, и гаражные ворота поехали вверх, освещая помещение. Даже сквозь сомкнутые веки Аманда почувствовала свет солнца.

– Ладно, теперь можешь открывать глазки, – весело заявила Кэндис.

Аманда быстро открыла глаза и чуть было не зажмурилась снова. «Должно быть, мне мерещится, – подумала она. – Просто солнце слишком яркое…»

– Что это? – неуверенно спросила женщина, убедившись, что видение не только не пропадает, но даже и не тускнеет.

– Это транспорт Соланж.

Аманда продолжала растерянно таращиться на сияющий желтый «жук-фольксваген». По бокам четко выступали надпись «Служба уборки» и номер мобильного телефона. А на крыше машинки… на крыше громоздилась здоровущая модель пылесоса.

– Он очень… желтый, – неуверенно сказала она.

– Не то слово! – подтвердила Кэндис, с восторгом взирая на жука-пылесосника. – Это прекрасная реклама и замечательный камуфляж.

– Камуфляж? – Аманда нервно сглотнула. Она не могла даже представить себя за рулем такого вызывающе-желтого и яркого автомобильчика. Да еще этот пылесос. – Немножко странно принимать за камуфляж эту штуку, которая буквально кричит: «Смотрите, какой я желтый-желтый! И с пылесосом!»

– В этом и заключатся вся штука. Все будут таращиться на машину, и, гарантирую, на тебя никто и не взглянет.

– Но Соланж не может себе позволить машину. Даже такой замечательный… пылесосомобиль.

– Я его купила практически за бесценок у разорившейся компании по уборке помещений. Я просто поменяла номер телефона.

– Это очень… милая машинка, – пробормотала Аманда, пытаясь привыкнуть к «Фольксвагену».

– Дело в том, что у тебя прибавилось клиентов, и я не всегда смогу возить тебя от дома к дому. – Кэндис протянула подруге ключи от машины и еще электронный ключ от своего гаража.

– Это место будет твоим убежищем, словно пещера Бэт-мена, понимаешь? Входишь как Аманда Шеридан, а выходишь как Соланж де Папильон.

– Я не могу принять такой подарок, – покачала головой Аманда, удивившись вдруг, что женщина, с которой она познакомилась всего три месяца назад, смогла стать близкой и незаменимой подругой.

– Очень даже можешь. – Кэндис положила руку ей на плечо.

– Почему ты это делаешь? – растерянно спросила Аманда. – У тебя и своих проблем хватает, а ты еще и мне помогаешь…

Кэндис пожала плечами, сохраняя безмятежное выражение лица. Но ее тон сказал Аманде, что подруга говорит абсолютно серьезно.

– Я, знаешь ли, частенько оставалась без мужа. Но всегда с деньгами. И считаю, что нельзя бросать на произвол судьбы женщину, которая осталась одна и должна содержать детей. Мужество надо поощрять.

– Спасибо, Кэндис Шугамен, – торжественно произнесла Аманда. Она, наконец, решилась подойти к машинке и открыть дверь. Салон оказался кожаным, а отделка – блестящего полированного дерева. Она вдохнула запах. Если закрыть глаза, то можно представить, что это «ягуар» – пахнет дорогой машиной.

– Спасибо, – повторила она. – Ни я, ни Соланж никогда этого не забудем.

Первые два квартала Аманда сидела за рулем, втянув голову в плечи и стараясь не смотреть по сторонам. Мимо пронесся джип, полный подростков, и все они показывали на ее «Фольксваген» пальцами и хохотали. Малыш, пристегнутый в специальном детском автокреслице, тыкал пальцем в окошко и кричал восторженно:

– Смотри, мама, смотри! Зелтый пылесос!

Аманда следила за дорогой и старалась не обращать внимания на насмешки, автомобильные сигналы, смех и дурацкие выкрики. И вскоре она поняла, что Кэндис абсолютно права: все обращают внимание на машину, а на саму Аманду никто не смотрит.

– Симпатичная машинка, – заметил Хантер Джеймс, открыв дверь Соланж. – Хотя я почему-то представлял вас в «ягуаре».

Сегодня он был полностью одет, и очень неплохо: в джинсы и голубую рубашку, чисто выбрит.

– Мерси. – Соланж захлопала пушистыми ресницами, потом кокетливо поправила волосы, и большие круглые серьги-кольца закачались, поблескивая на солнце. Она проплыла мимо мужчины, вполне довольная собой. Сегодня Соланж могла похвастаться не только новым украшением, но и свежей и симпатичной униформой. Аманда сменила прежний комбинезон на белые же, но гораздо лучше сидящие штанишки и курточку на молнии. Она прошла в кухню следом за хозяином, не в силах оторвать взгляд от его спортивной фигуры и жадно вдыхая исходивший от него аромат: так пахнет красивый мужчина, который только что принял душ. Видимо, наличие собственного транспорта, да еще такого солнечно-желтого, придало и без того не робкой Соланж дополнительную дерзость.