Оставалось только пробиваться вперед. Различая среди воя драконов человеческие крики, можно было догадаться, что отрядам на севере приходилось туго. Джерому хотелось как можно скорее добраться до них, но воины двигались все медленнее. Можно пойти самому, но какой смысл оставлять один отряд ради другого? Джером терпеливо останется с бойцами Коратэля и поведет их на север, пока они не завладеют городом и не истребят драконов, всех до одного.

Но решать обе задачи — оставаться с отрядом Коратэля и вести его вперед — вскоре оказалось невозможным. Чудовища продолжали упорно атаковать обладателя Меча. Джером отражал нападения, но постепенно его начали отрезать от остальных войск. Следуя приказу главнокомандующего, он отступил. Отряд Коратэля старался сохранить строй и не упустить возможности продвинуться вперед.

Силы воинов таяли, вероятность успешного наступления становилась все призрачнее, пока в конце концов продвижение не прекратилось. Спутники Джерома понемногу отставали и в итоге были вынуждены остановиться. И хотя солдаты Западного легиона сражались яростно и неистово, Джером начал понимать, как малы их шансы на выживание, не говоря уже о победе. Враг попросту был значительно сильнее. Они согласились сражаться до последнего, поверив, что несколько подразделений хорошо вооруженных солдат разгромят тысячное войско драконов. Но смерть одного чудовища обходилась десятком человеческих жизней. Если не произойдет кардинальной перемены, они обречены на гибель.

Джером оглядывался вокруг в поисках нового решения, того, что могло бы сдвинуть чашу весов в их пользу. Но повсюду он видел лишь смерть и отчаяние. Враг наступал свирепо и неумолимо, и партианским войскам оставалось сражаться лишь за выживание. Джером видел это в глазах каждого солдата, наступившего на отрубленную голову или изуродованное тело соратника. Бывалые воины в ужасе пятились, когда перед ними дракон хватал за глотку товарища, зубами отрывал ему руки и ноги и с остервенением разбрасывал внутренности. Страх коварно пробрался за неприступные стены их сердец, а мысль о поражении закралась в умы.

Пятый генерал Райнар со своей позиции у южного входа в ущелье, в стороне от основной битвы ясно видел, что дух войска стремительно падает. Он более не представлял, как сумеют они перегруппироваться и начать новую атаку. Но вместе с тем не мог просто стоять и наблюдать, как его соотечественники гинут в кипящем котле смерти. Он закрыл глаза, до сих пор не веря случившемуся, но повинуясь голосу разума, поднес к губам рог.

Джером услышал печальный зов рога и мгновенно понял, что день потерян. Необходимо прорываться назад, иного пути не было.

Но Джером мечтал о другом. Сигнал лишь подтвердил то, что юноша и сам ясно видел. Он полностью доверял суждениям Коратэля и его генерал-лейтенантов, но в уме не укладывалось, что после долгих приготовлений, вопреки боевому настрою и желанию сражаться попытка их оказалась безуспешной. День не мог быть так безвозвратно потерян. Они должны победить, доказать свирепым тварям и тому, кто привел их, что не отдадут так просто своей земли. Если они признают поражение сейчас, война закончится, даже не начавшись.

Джером закричал и ринулся вперед, не обращая внимания на призыв рога. И многие последовали его примеру, с новой силой устремившись в бой. Неожиданный и дружный натиск заставил драконов отойти.

На время сражение разгорелось с новой яростью. Партианцы попытались сомкнуть ряды. Меч вспыхнул алым огнем, и спутники Джерома последовали за ним. Но драконы не уступали. Атака партианских войск захлебнулась, сил осталось недостаточно, чтобы поддержать прорыв Джерома.

Они проиграли.

Несмотря на тепло, исходившее от Меча, кровь застыла в жилах Джерома. Горло перехватило, слезы отчаяния затуманили глаза. Он остался в одиночестве. Он мог прорубать дорогу вперед, насколько хватит сил, пока черная смерть не накроет его, и в тот момент собственная судьба Джерома мало заботила. Но юноша знал, что за ним пойдут другие, и не мог хладнокровно вести их к тому же концу. С горечью в сердце Джером решил отступить.

Внезапно грохот конских копыт заглушил шум битвы. Джером остановился, не понимая, в чем дело. Он обернулся на удивленные возгласы тех, кто стоял позади, и увидел, как с юга приближалась еще одна армия. Юноша не знал, кто перед ними. Во всяком случае, войско было настроено враждебно. Изготовив копья, неизвестные всадники устремились с тыла на пятую дивизию. Новый противник отрезал все пути к отступлению.

Джером отказывался верить собственным глазам. Юноша оцепенел и опустил Меч. Он даже не заметил, как его накрыла огромная тень. Сила, равная удару кузнечного молота, отбросила его на землю. Теряя сознание, Джером увидел, как Меч выпал у него из рук и упал в грязь. Алое сияние потускло. В тот же миг целый рой драконов налетел на талисман, будто муравьи на брошенный кусочек пиши. В безнадежной попытке остановить их Джером перевернулся и увидел перед собой огромный камень. Но скала не стояла на месте, а неотвратимо приближалась. Юноша разглядел в камне гигантское существо, будто высеченное из куска черной вулканической породы.

Огромное слюдяное чудище с блестящими зелеными глазами протянуло к нему руку. Гигантское тело его заслоняло небо. Джером беспомощно распростерся на земле, не в силах отразить нападения. Свет перед глазами померк, и он почувствовал, как каменная рука сдавила ему голову.

Джером перестал дышать, и мир исчез перед его глазами.

Единственный факел горел на стене. Едкий и вездесущий дым наполнял воздух. Языки пламени дерзко прорывались сквозь густую тьму, будто назойливый зверек, пристававший к громадному чудовищу. Упрямый огонек освещал коридор — толстые каменные стены и растрескавшийся пол — и бросал призрачные лучи на железные прутья камеры.

Джером зачарованно глядел на робкий танец огня. Сознание покинуло его, он не понимал, где находится. Измученное тело покрывал толстый слой грязи. С трех сторон его окружали такие же каменные плиты, как и на полу, а на месте четвертой стены виднелись массивные металлические прутья, покрытые ржавчиной. Мрачный пустой коридор освещало лишь яркое пятно факела. Джером был совершенно один.

Не чувствуя сиюминутной опасности, он с трудом поднялся и сел. В голове пронзительно и свирепо застучала боль, распространяясь по всему телу до самых кончиков пальцев. Каждая косточка заныла, раны и порезы покрывали кожу, проникали в мышцы, но Джером не мог вспомнить, когда заработал шрамы. Юноша осторожно осмотрел себя, боясь обнаружить перелом или вывих, нащупал кровь на голове, в уголке рта и огромный синяк, темным пятном разлившийся по груди. Но, несмотря на плачевное самочувствие, серьезных ранений не было.

Понемногу он пришел в себя, и в сознании возникло последнее воспоминание — Меч! Он потерял Алый Меч! Очнувшись от кошмара, Джером принялся шарить руками по грязному полу в поисках оружия. Через мгновение он закрыл глаза. Страшная мысль терзала, будто кусок стекла, застрявший в горле. Как мог он оказаться таким глупцом? Он нарушил первое правило поединка, позволив себя отвлечь, и повернулся спиной к смертельной опасности. Тяжелый урок, который дорого ему обойдется.

Платить придется и всем, кто положился на него. Семье. Друзьям. Эллайену. Килаку. Марише.

Сердце сжалось при мысли о том, что стало с каждым из них. Все погибли? Или кому-то удалось спастись? Попытаются ли оставшиеся в живых помочь, или его давно считают мертвецом? Возможно, зная правду, решили бросить его, наказать за поражение и оставить в лапах врага?

Несчастный разум Джерома захлебнулся в потоке безутешных дум. Пленник не имел представления, сколько времени он провел в темнице и что ему делать дальше. Нельзя вырваться из застенка, не зная даже, где находится тюрьма. Скорее всего бывшего обладателя талисмана бросили в подземелья Крааген Кипа, но кто это подтвердит? Не имея возможности вырваться на свободу, что вообще остается делать?