Генри уговаривать не пришлось, ему очень хотелось смыть с себя дорожную пыль. Мужчина разделся, оставив на груди только медальон, с которым не расставался и блаженно опустился в бархатную воду и закрыл на какое-то время глаза. Прохладная влага коснулась его головы. Он вздрогнул и осмотрелся.

— Это мыло. Я помогу вам… — проговорил слуга, склонившись над ним.

— Спасибо. Я сам.

Генри попал рукой в ароматную жидкость, растекающуюся по волосам. Он взбил ее в густую пену и с головой ушел под воду, смывая белоснежную шапку с волос.

С тех пор, как его впервые отмыла Катарина — беспомощного найденыша, прошло уже много лет, а вспоминалось это всякий раз…

Вот и сейчас он улыбнулся, думая о ней: женщине, заменившей ему мать. Соскоблив многодневную грязь, Генри ополоснулся чистой водой и вышел из бассейна. Слуга помог ему облачиться в пушистый халат. Затем, принесли ужин, и Генри впервые за долгое время поел, как господин — сытно, вкусно и за чистым столом, а не на поляне или в шумной компании таверны.

После ужина Генри забрался в постель и, едва смежив веки, провалился в глубокий крепкий сон.

Лура осторожно переложила Соу на высокую кровать, укрытую мягким покрывалом. И, примостившись рядом, рассматривала малышку. Слегка поглаживая её головку, нежно дотрагивалась до черных, пушистых завитков волос крохи.

Мягкие лапы, бесшумно передвигались по комнате, приближаясь к девушке со спины. Но она услышала подругу и, не оборачиваясь, приказала:

— Ками, не смей! Напугаешь Соу.

— Вот еще! — фыркнула в ответ кошка. — Я и не думала прыгать!

Лура обернулась. В ее глазах прыгали чертенята:

— Признайся, это ведь тебя подпалил Генри?!

— Вовсе нет! — ощетинилась рысь.

— Да, ну? А кто же еще мог поселиться на твоей территории?

Кошка не ответила, обошла Луру и посмотрела на девочку, та улыбалась во сне.

— Славная крошка.

— Так ты не ответила: зачем она тебе?

— Мне без надобности. Я хотела сделать приятное для тебя.

— ?

— Ты же говорила, что хочешь получить независимость. Стать матерью…

Какое-то время, они смотрели друг на друга, не мигая, а потом Лура порывисто обняла подругу:

— Спасибо!

Девчонка провела рукой по бархатистой шерсти. Ками ласково заурчала в ответ.

Соу проснулась и, потирая глазки, потянулась ручонкой к рыси:

— Ки! Ки!

— Смотри! Ты ей нравишься! — улыбнулась Лура, посадила девочку к себе на колени, рысь подошла ближе, позволила крохе дотронуться до её ушей. Соу восторженно загудела.

Играя с девочкой, они увлеклись, и тут горячая дорожка побежала по ногам Луры, образуясь в лужицу на полу.

— Ой! — воскликнула от неожиданности девчонка, расширила от ужаса глаза.

Рысь отошла в сторону и насмешливо смотрела на подругу:

— Вот теперь ты настоящая мать! С посвящением!

— Смеешься? И что мне теперь с этим делать?

Лура усадила Соу на кровать. И теперь демонстрировала Каме большущее пятно на платье.

— Ничего. Высохнет.

— Ага? И запах улетучится?

— Можешь умыться и переодеться, я посмотрю за девочкой.

— Да, матерью быть нелегко, — проворчала Лура, скрывшись за дверцей платяного шкафа.

В детстве она была частой гостьей в доме Эн. Правительница помогала в её воспитании и порой брала на себя заботу о Луре, когда дед пропадал на войне или на охоте или еще бог знает где.

Эта комната с детства была отведена для девчонки, и в шкафах можно было найти не только одежду, но и её старые затеи и секретики.

— Вот! Смотри, какая кукла! — воскликнула девчонка, возвращаясь к Соу.

Коротенькое лиловое платье очень шло Луре. Ками потянулась и легла у ног, прищурившись, наблюдала за игрой девочек.

В дверь постучали. Вошла девушка-слуга:

— Правительница ждет вас, Лура, в зале, — окинув взглядом комнату, промолвила она. — Я посижу с девочкой.

— Иду! — подскочила Лура. — Кам, присмотри за Соу.

Рысь подмигнула и запрыгнула на постель, расположилась рядом с восторженно повизгивающей крохой. То, что Ками разговаривает, знать не посвященным совсем не обязательно. Только наедине подруги могли поговорить без стеснения. Но у них оставалось еще много разных способов передать свои чувства, мысли и пожелания.

Лура улыбнулась и скрылась в проеме двери. Её шаги еще долго разносились эхом вдоль стен узкого коридора и были слышны через неплотно прикрытую дверь.

После разговора с Лурой, она никак не могла успокоиться. Её девочка так незаметно выросла. Помолвка Луры и этого чужеземца тревожила её или что-то другое, Эн пока не знала. Сердце, холодное и почти неживое, вдруг взвилось птичкой и затрепетало, едва юноша назвал свое имя. "Генри" — так звали очень дорогого, близкого ей человека… когда-то… давно.

Встряхнув черными локонами длинных вьющихся волос, женщина прогнала ненужные эмоции.

Этот мальчик хочет жениться на ее девочке. Но почему он ей об этом не обмолвился и словом. Забыл? Постеснялся сказать? Надо узнать о его намерениях. Не обидит ли? Не бросит?

Лура появилась здесь, в мире Эн ночью, почти пятнадцать лет назад. Тогда была сильная гроза. Дождь лил стеной. Страж лесных ворот — Зор, постучал в дверь её дома далеко за полночь, прижимая к груди сверток — одеяльце, в котором спала крохотная девочка. С тех пор они вместе заботились о Луре.

Зор научил девчушку воинскому ремеслу. Эн же старалась вырастить в ней женщину, мать. Будучи главным стражем и правительницей мира, времени на воспитание девочки катастрофически не хватало. Лура выросла с мальчишеским характером — бойкая и своенравная. Но Эн очень любила её именно такой, хотя и понимала, что придет время, когда девочка должна будет стать женой.

— Научится, со временем, — думала женщина, любуясь подрастающей Лурой, а время незаметно подошло. И что теперь ждало её подопечную?

— Ничего, есть еще год. Она может и передумать… Хотя с таким характером и упрямством на это рассчитывать приходится меньше всего. Лура с большим восторгом отзывается об этом юноше, что нет никаких сомнений в её увлеченности им. Интересно, сколько ему лет — двадцать, чуть больше? — рассуждала Эн, закусывая губы. Она нервничала, и даже любимый травяной чай сегодня не успокаивал её.

Не в силах больше воевать со своими эмоциями и волнениями правительница решила поговорить с юношей. Неслышной поступью она вошла к нему в опочивальню и остановилась в нерешительности — Генри спал, раскинув руки и улыбаясь чему-то безмятежным, легким сном.

Халат раскрылся, обнажая его мирно вздымающуюся грудь. Кулон привлек внимание Эн. Она осторожно притянула его и…

— Не может быть! — выдохнула, прижимая руку к бушующему в груди сердцу.

Осторожно провела рукой по взлохмаченным прядям черных непослушных волос юноши. За правым ухом виднелось темное пятнышко в виде крохотного месяца — родимое пятно, о котором знала только она.

Женщина резко отдернула руку, словно обожглась и поспешно покинула комнату.

Наутро Генри встретил своих девчонок там, где и расстался с ними — в круглой зале. Солнечные лучи скакали вдоль стен, раскрашивая их в замысловатые узоры, отражаясь от витражных окон. Соу вертела головенкой, восседая на руках Луры. Она увидела Генри и, улыбаясь, потянулась к нему ручонками.

— Доброе утро! — улыбнулся он малышке и взял девочку на руки, — Как спалось?

— Хорошо, — ответила Лура. — Ты выглядишь отдохнувшим. О чем вы говорили вчера с Эн?