— Но мы вас всем будем рекомендовать, уважаемый хозяин! — это уже дядечка с бородкой. — У вас очень уютно и обученный персонал. Я бы даже сказал, что великолепно вымуштрованный! Компрене мине?

— Я, конечно, компрене… — дядя Паша величественно подал гостям бутыль без наклейки. — Это от меня… молодое, нового урожая, до купажа и выдержки!

— О-о-о, бужуле!

— Божоле, — вроде тихо, но не удержалась Данка.

К ней обернулись все трое.

— БО-жо-ле, — выделила по слогам название, покраснела и пулей вылетела из столовой.

Ноябрь 2006 г.

Относительно бани — меня несколько смущает термин «настоящая русская». Если тяга к старине — то пороть в бане не очень получится — потолок больно низкий… Если тяга именно к бане, пару, ароматам и прочее — то искать придется наверное все-таки нечто современной постройки. Это сложнее, чтоб современная и выполнена с таким же искусством и умением как настоящая, классическая.

Но если найдете — поверьте, это будут впечатления непередаваемые и неописуемые.

Кстати, как городским двоешникам в пятом поколении на всякий случай дарю рецепт заварки веника.

Не суйте его на полчаса в кипяток, как делают стандартные городские чуньки!!!!! В итоге получите скользкую массу лисьев и остатки березового запаха. Крутым кипятком только сполосните (окуните на пару секунд!) его — а затем запаривайте. Процесс требует умения и осторожности — правой рукой берется веник (в варежке!!!), в левую ковшик (не ведро, блин!!!) крутого кипятка — бросок кипятка на каменку и тут же «затыкаете» выхлоп пара своим веником. У вас на глазах он распушится, станет невероятно пушистым, мягким-мягким-мягким, а пока вы будете неудержимо стонать от нахлынушего запаха березы, и ахать от накатившего пара, готовьте второй ковшик, можно чуть поменьше — и еще разок тем же образом…

(Не буду оскорблять вас обоих пояснением, что холодную воду на каменку не кидают даже городские…)

Такой веник держит хорошую пропарку двух человек по нескольку раз — настолько делается гибко-прочным, за счет сухости принимая пот, не превращаясь в зеленые сопли и в розги… (о розгах чуть ниже).

Проверка готовности веника — несколько взмахов. Лучше мужской рукой, порезче — не на попе, а по воздуху! Если листики уже не срываются — все, готов. Можете начинать ДЕЙСТВО.

Дайте пропарить вас сначала запаху березы — не лупите друг друга веником, это еще не порка! То есть веником как бы парьте, но не касайтесь тела — при хорошей поддаче пара вас проберет легкий озноб — значит, температуру нагнали нужную для себя. И вот теперь не просто кипяточку на камни, а с добавками. Самые простые — немного старого пива, старого хлебного кваса, капля меда, настойка листьев брусники, той же смородины. Если есть время (а в баню на пять минут не забегают!) — делайте себе ароматы поочередно.

Когда наступит полный сабспейс (не по отношению к верхнему, а к БАНЕ), отдышитесь…

Потом возьмите только что испорченный первой городской заваркой веник, обдерите на фиг листья с десятка самых длинных и гибких прутиков. Можете не связывать в пучок — стегать по три, пять или десятком решит Верхний. Поставьте поудобнее лавку. Разденьтесь. (Не ржать!!! я имела в виду шапочку или варежки!). Приготовьте ушатик ледяной воды. Розги — рядом.

Оба — в парилку. Еще раз уууух-как поддайте! Раскалитесь сами как каменка — и из парилки, на лавку. Легла, причем не по-модному, выставляя чего не надо, (рано!) а классически — стрункой, руки вперед, ножки ровно. Верхний ушатиком ледяной — сзади, от бедер к спине, чтобы волной подняло волосы, и пока ты мычишь или визжишь в кайфе от контраста, он успеет взять розги, и…

И дальше ты будешь мычать или визжать от порки. Не от боли, я не оговорилась — розги короткие, не соленые, но тело распарено докрасна, ледяная вода еще капельками между ягодиц, по грудям, по ногам, вдоль спины, а прутики уже поддают жару, ты понимаешь, что ты не в секс-салоне, а в настоящей бане, что сейчас «игра» в порку превратилась в память ста сот поколений, что тебя сечет твой любимый Мужчина, и никакая боль тут не важна — ты будешь отдаваться розгам так, как не сможешь в самом бешеном экстазе принять мужчину…

А дальше тело само подскажет, когда призывно пригласить его. Впрочем, это уже не к теме поста…

Уф…

Хочу-у-у домоооооой!

Ноябрь 2006 г.

…В этот вечер Он стегал ее особенно долго. Нет, не так уж чтобы сильно или жестко, но именно долго. Обычно он давал ей два раза по тридцать ремней, ну почти что без перерыва, разве что выкуривал сигарету, не позволяя вставать с лавки. Бывало пару-тройку раз и подольше и побольше, но в этот вечер он был необычно мрачен, неразговорчив и сходу предупредил, что «берет двойную норму». На деле она вышла, наверное, куда больше «двойной» — с первого же захода Олька отлежала ровно пятьдесят хлестких ударов. Пришлось даже потискаться и повертеться — стегал размашисто, словно сноп молотил, а не выхлестывал узкий ремень по голому девичьему заду.

На очередном полузамахе остановился, словно очнулся, неловко пробормотал «Пятьдесят. Отдохни», и отошел к окну — тыкать сигаретой в банку из-под кофе. Она ничего не спрашивала — не ее дело, его дела. Команды «Лежать» не было, поэтому она осторожно приподнялась на руках, потом осмелела и вовсе встала с деревянной узкой скамейки.

Стараясь не шлепать босыми ногами по облезлому дощатому полу, сбегала в совмещенный «санузел», привела себя в порядок, заглянула в комнату — еще не докурил. Из маленькой кухоньки спросила:

— Вам кофе как обычно?

— Да, конечно.

Это значило без сахара, но крепкий. Сделала, осторожно принесла горячую чашку, поставила на расшатанный столик, когда-то называвший журнальным. Сейчас на нем и вправду лежал толстый порножурнал на каком-то незнакомом языке, свешивала хвосты черная (хлестучая, зараза!) плетка и уткнувшийся в ее рукоятку тюбик с кремом. Ремень, которым сейчас порол, так и остался у него в руке.

Повернулся, близоруко осмотрел послушную, опустившую голову девушку, твердые груди с темными сосками, крепкие бедра и решительно ткнул окурок в банку:

— Кофе потом. Ложись. Подними-ка повыше… выше… Сама считай!

…Новенькая оказалась в классе как-то неожиданно — буквально посреди четверти. И так же быстро стала центром внимания: у девчонок клевыми нарядами, у пацанов — снисходительным «секси»-общением, у учителей — легкой успеваемости и умением полчаса без запинки говорить с англичанкой по-английски. И завали ее необычно — Христина, причем именно с буквой «Х», о чем она свысока заметила — мол, последствия «папашкиного дипломатства», Но и без того было ясно, что она с другого поля ягода и довольно обычный десятый «б» довольно обычной школы для нее был временем пунктиком в череде каких-то неведомых тут подготовительных курсов и спец-школ: пока «дом наконец эти уродики не отстроят».