— Что случилось? — повторил он.

— Плазменный огонь, — просто сказал Добреску. — Было... немножко трудно.

— Их нужно перенести куда-нибудь, — сказал принц, обводя рукой вонючий полумрак. — Здесь не место для госпиталя.

— Над этим уже работают, ваше высочество, — сказал ему врач. — К наступлению ночи мы вынесем их отсюда. Но пока это единственная крыша, которая у нас есть.

— Хорошо. — Роджер, с помощью Костаса, поднялся на ноги. — Проследите.

Принц, пошатываясь, добрел до дверного проема и остановился при виде открывшейся ему картины. Внутренняя часть цитадели превратилась в сцену из какого-то безумного адского видения.

Восточный бастион, укрытие второго взвода, представлял собой обгоревшие руины. Крепостной двор все еще был устлан трупами мардуканцев, а двери и бойницы почернели от огня и копоти.

Надвратная башенка стала грудой камня, и при том камня полуоплавленного и до сих пор дымящегося. И двор был полон трупами мардуканцев — слоем в пять, в шесть человек... а в воротах, наверное, еще больше. Поскольку ворота были единственным оттоком для проливных мардуканских дождей, двор начал заполняться водой. Шеренга аборигенов, которые работали, очищая площадку от тел, уже по колено погрузилась в тошнотворную массу... Роджер всмотрелся в аборигенов, извлекавших из страшного супа тела и куски тел.

— Это те, о ком я думаю?

— Кранолта, — подтвердил Костас.

— У них оружие, — хрипло заметил Роджер. Он сделал еще глоток воды и покачал головой.

— Что произошло? — спросил он в третий раз.

— Мы победили, — повторил слуга. — Вроде. В самом конце сражения появились войска других городов-государств. Они ударили по кранолта с тыла и опять погнали их через стену, где они наконец захватили восточный бастион. К тому времени капитан Панэ все равно освободил его, эвакуировав всех наших, а это было единственное укрытие, которое они могли найти. С одной стороны, натиск новых войск, с другой — они оказались в ловушке... в общем, наши солдаты уничтожили их — почти всех. Некоторые ушли к своим лагерям еще до того, как прибыли войска городов. Лишь горстка их первоначальной армии, но достаточно для того, чтобы они могли осложнить нам жизнь. Поэтому Панэ объявил прекращение огня. Кранолта, которые остались в живых, не горят желанием снова идти в бой, но они будут сражаться, если их унизить. Поэтому капитан и наши новые... союзники согласились разрешить им оставить при себе оружие и похоронить своих мертвых.

— Какая катастрофа, — прошептал Роджер, глядя через плечо назад в каземат.

— Могло быть и хуже, сэр.

— Куда уж хуже? — горько спросил Роджер.

— Ну, — сказал слуга, — мы могли проиграть. Снова начался дождь.

— Если бы вы не пришли, мы могли бы проиграть.

Роджер отхлебнул из бокала. Вино было тонкое и выдержанное, да и вся обстановка шатра производила хорошее впечатление: начиная с выделки шкур, из которых были сшиты стены, и заканчивая чеканкой медных столов. Наволочки для подушек, составлявших основную мебель шатра, были из материи, которой люди никогда раньше не видели: шелковистой и ничуть не похожей на шерсть, широко распространенную в Ку'Нкоке. Очевидно, Т'Кал Влан предпочитал путешествовать с комфортом.

— Может, и так. — Последний правитель Тан К'тасса взял ломтик засахаренного плода и откусил кусочек. — Но даже если б и так — вы все равно уничтожили кранолта. И это, разумеется, кое-чего стоит, даже в глазах богов самых дальних земель!

Капитан Панэ покачал головой.

— Извините, ваше высочество, не согласен. Мы родом из такой обширной империи, что кранолта и вся долина Уртан — лишь пылинка, не заметная глазу. Я рад, что вы рады, но потери, которые мы понесли, могут привести к тому, что принц не вернется домой... — Он усмехнулся, обведя взглядом мардуканцев. — А это очень расстроит его мамочку.

— О! — воскликнул Роджер. — Только не это! Только не рассерженная мама! Боже упаси!

— Грозная женщина, а? — хохотнул Т'Кал Влан.

— Не без этого, — ответил Роджер, пожав плечами. — Но он прав. Я уверен, что, если я погибну, мама достанет меня с того света, чтобы наказать за глупость.

— Вот видите, — продолжил Панэ. — Боюсь, я вынужден считать все случившееся нашим поражением.

— Не совсем, капитан, — сказал принц, слегка взбалтывая свое вино. — Мы прорвались. Ведь так или иначе, а нам нужно было перебраться на другую сторону этих холмов, и ни один из вариантов не был безупречен. Так что нет смысла критиковать именно этот выбор. Если бы мы ушли на юг, наверняка увязли бы в боях, и тогда уж точно говорили бы: «Держу пари, эти лапочки кранолта вовсе не такие страшные, как казалось...»

— Ну, лично я страшно благодарен вам за то, что вы перебили этих лапочек, — сказал Т'Лин Тарг, усмехнувшись. — Кузнецы, которых мы привезли с собой, уже строят печи. Мы собрали всех оставшихся в живых ремесленников и подмастерьев. Скоро в жилах Войтана снова потечет кровь.

— О да, — согласился Т'Кал Влан. — И чем скорее, тем лучше. Мои собственные сокровища утекают, как кровь.

— Вам надо превратить их в капитал, — сказала О'Кейси.

Шеф персонала тихонько потягивала вино и с интересом слушала мужской разговор. В конце концов, это как раз по ее специальности.

— Согласен, — сказал Влан. — Но семья уже ликвидировала большую часть своих владений, чтобы финансировать экспедицию. Как еще можно накопить капитал, если не ссужать деньги под грабительские проценты?

— Выпустите акции, — предложила О'Кейси. — Предложите долевое участие в шахтах. Каждая акция имеет голос в управлении, каждый пакет акций обеспечивается эквивалентными долями капитала — и дает право на соответствующую долю доходов, если таковые будут. Это долгосрочное инвестирование, но не очень рискованное, если вы будете акционировать различные отрасли.

— Я понял не все слова, которые вы использовали, — сказал Влан, заинтересованно подняв голову. — Что такое «эквивалентными»?

— О боже, — широко улыбнулась О'Кейси. — Нам действительно нужен долгий разговор.

— Не беспокойтесь, — сказал ей Панэ, пожав плечами. — Какое-то время нам все равно не тронуться с места.

Роджер резко сел в постели, в своем шатре, мокрый от пота и задыхающийся, и огляделся. Все спокойно. Стены шатра колыхались от поднимавшегося ветра. Походные принадлежности. Глаза.

— Тебе надо отдыхать, твое высочество, — негромко сказал Корд.

— Тебе тоже, старый змей, — сказал Роджер. — Ты выздоравливаешь не так быстро, как мы. — Он приподнялся на походной койке и глубоко вдохнул. — Похоже, что мы выкарабкались оттуда.

— Да, выкарабкались... — согласился мардуканец.

— Интересно, как... — Принц замолчал и покачал головой.

— Что — как? — осведомился шаман и, скривившись, тоже приподнялся.

— Э! Тебе надо ровно лежать на спине, Корд, — сказал Роджер.

— Я устал валяться, как червяк, — возразил мардуканец. — Так что «как»?

— Тебя не собьешь, правда? — Роджер улыбнулся. — Я удивляюсь, как морпехи... справляются. Как они справляются со страхом и смертью. Не просто с собственной — ей-богу, я насмотрелся, как здесь убивали морпехов. Но кранолта. Ведь с ними покончили как с племенем, Корд. Свалили их у стены, как будто обломки кирпича. И, кажется, на них это не произвело никакого впечатления.

— Тогда у тебя нет глаз, юный принц, — возразил шаман с усмешкой. — Посмотри на юного Джулиана. Среди твоих людей тоже есть смеющийся воин, который прячет свою боль за смехом, как наш Делтан, которого забрал у меня атул. Он всегда встречал опасность смехом, но этот смех был щитом для души. Я уверен, что он шутил с самим атулом, когда тот его ел. Или юная Дэпро. Такая юная, такая опасная. Мне говорили, что по человеческим меркам она красива. Сам я этого не вижу; у нее недостает... многого. Например, рогов. Ее щит — это каменное лицо. Мне кажется, она держит боль в себе с такой силой, что превратила ее в камень.