Партия и правительство призывали рабочий класс и весь трудовой народ к решительной борьбе.

– Василий Алексеевич, – возбужденно сказал Федоров, – мы, как старые солдаты, не имеем права стоять на запасных путях. Наш долг – ковать оружие для начавшейся битвы, мы должны любыми путями пробиться к месту назначения. Сейчас же идемте к начальнику станции…

Решительные требования Федорова возымели действие: вагон прицепили к поезду, отправляющемуся в Москву.

24 февраля они прибыли к месту назначения.

Тихий, заснеженный городок встретил их могильным молчанием. Никаких представителей, никакой встречи…

– Ну что ж, Василий Алексеевич, – сказал Федоров. – Давайте выгружаться. – И первый выпрыгнул в снег. За ним спрыгнул Дегтярев.

– Да, Владимир Григорьевич, дело не ждет, да и душа болит, как подумаешь, что война.

Поручив женам укладывать вещи, они прямо с вокзала направились в уездный комитет партии.

На другой день Федоров и Дегтярев осмотрели завод. Он состоял из нескольких маленьких полуразрушенных и недостроенных цехов, завьюженных не только снаружи, но и изнутри.

Часть оборудования была растащена, часть уцелела, но из-за пыли, ржавчины и снега было трудно определить его пригодность. Инструментальное хозяйство было почти полностью расхищено. Документации никакой не сохранилось. Обойдя завод, они не встретили ни одной живой души, кроме воробьев и голубей, прочно обосновавшихся там, куда не пробирались снег и ветер.

Вечером созвали всех работавших раньше на заводе. Явилось человек шестьдесят – все, что осталось от кадрового состава рабочих и служащих завода. Федоров, переписав и опросив собравшихся, остался очень доволен: среди них нашлось немало опытных рабочих-оружейников: слесарей, токарей, станочников и, что явилось приятной неожиданностью, оказались старые чертежники.

– С этими людьми можно смело браться за дело! – шепнул он Дегтяреву и громко сказал: – Кто желает работать на восстановлении завода, прошу поднять руки.

– Все хотим! – крикнул кто-то из рабочих. Взметнулись десятки рук. Рабочие обещали работать не щадя сил, единодушно избрав директором завода Федорова.

Федоров тут же поручил Дегтяреву подбирать людей и создавать опытную мастерскую.

Восстановление завода оказалось делом нелегким: не хватало людей, не было материалов и инструментов, не было топлива.

Поначалу создали мастерскую по ремонту оружия. Под наблюдением Дегтярева там чинились винтовки, пистолеты и различное автоматическое оружие времен империалистической войны.

Федоров подготовлял оборудование и инструменты к тому, чтобы начать производство советских автоматов.

Изготовление образцов по чертежам, составленным Федоровым в новой, метрической системе, повлекло за собой изготовление ряда приспособлений, инструментов и калибров. Дегтярев заботливо оснащал и расширял образцовую мастерскую, собирал в ней лучших специалистов и способную молодежь, старательно учил ее оружейному искусству.

Автоматическое оружие теперь требовалось как никогда. Началась гражданская война. Интервенты и белогвардейцы организовали против Советской России несколько фронтов. У врагов не было недостатка в новейшем оружии и снаряжении. Рожденная же в огне сражений Красная Армия располагала лишь скудными запасами, оставшимися в старой армии от империалистической войны.

Тем временем, пока Федоров налаживал производство автоматов, Дегтярев готовил кадры для образцовой мастерской и будущего конструкторского бюро.

Как-то в мастерскую пришел деревенский паренек – крепкий, жилистый, небольшого роста.

– Хочу работать у вас, – робко сказал он Дегтяреву. – Охота на оружейника выучиться.

– Ты что, слесарь? – приветливо спросил Дегтярев.

– Маракую малость…

Из-под зеленой войлочной шляпы Дегтярев пристально осмотрел плотную фигуру паренька, остановил взгляд на его натруженных руках.

– Из деревни я… учился у кузнецов и на заводе года два проработал.

Дегтярев прочел направление, где говорилось, что слесарь Сергей Симонов сдал испытания по 9 классу.

– Ну что ж, оставайся, посмотрим, на что ты годен. Будешь отлаживать автоматы.

– Как – автоматы, я же их в глаза не видел?

– Не бойся, увидишь, ничего в них нет страшного, – с улыбкой сказал Дегтярев. – А потом, я завсегда тут – без помощи не оставлю.

Подведя паренька к верстаку и взяв у мастеров различные части автомата, он стал собирать их, называя детали, показывая, как их надо подгонять и отлаживать.

Когда автомат был собран, Дегтярев передал его Симонову:

– Вот видишь, дело не такое уж сложное. Ну-ка, попробуй разобрать его.

Симонов свободно и уверенно стал разбирать автомат, кладя части на верстак одна к одной.

– Правильно разбираешь. Части никогда нельзя класть в кучу, иначе запутаешься.

– Я и собрать могу, – улыбнулся Симонов.

– А ну-ну, погляжу, соберешь ли?

Симонов не торопясь начал укладывать и соединять детали и не сделал ни одной ошибки.

– Ишь ты, башковит! – похвалил Дегтярев. – Считай, что пробу выдержал. Будешь работать на сборке…

Наблюдая за работой других мастеров, Дегтярев время от времени подходил к новичку, наблюдал молча, присматриваясь, иногда осторожно, чтобы не помешать работе, спрашивал:

– Ну как, Сергей Гаврилович, не заедает? – И если видел, что тот в затруднении, показывал, где и что надо сделать…

Прошло дней десять, и Симонов совершенно освоился с работой.

Тогда Дегтярев решил понемногу посвящать его в некоторые секреты производства. Однажды подошел и как бы между прочим спросил:

– Сергей Гаврилович, ты примечал, наверное, какие части чаще всего ломаются при стрельбе?

– Нет, не успел, я на стрельбище-то всего раза два был.

– Ну ничего, я скажу – это боевая личинка и затвор. А чтобы эти ответственные детали были прочней, их надо закаливать.

– Это известно, да где калить-то, в горне разве?

– Правильно, калильных печей у нас нет, а зато есть паяльная лампа… Пойдем-ка со мной.

Дегтярев, ловко зажав деталь в длинных щипцах, стал ее нагревать на паяльной лампе.

– Ты примечай, Сергей Гаврилович, деталь надо нагревать не одинаково. Рабочую часть не докрасна, а до желто-соломенного цвета, другие же места до синеватого. Вот, видишь?.. А теперь клади ее в бачок – там льняное масло. Знаешь ли, зачем в масло-то?

– Нет, не знаю.

– Масло придает металлу вязкость – ломаться не будет…

Собрать и отладить автомат так, чтобы его механизм действовал безотказно, еще не значило, что оружие готово. Для того чтобы признать его годным для передачи в армию, оружие испытывали в стрельбе.

В мастерской было заведено, что, как только тот или иной мастер заканчивал сборку партии автоматов, их отвозили на стрельбище.

На этих испытаниях всегда присутствовали Федоров и Дегтярев.

Однажды, когда Федоров, по обыкновению, делал обход мастеров, Дегтярев представил ему новичка.

– Вот, Владимир Григорьевич, наш новый слесарь Сергей Гаврилович Симонов. Сегодня будем испытывать первую партию автоматов его сборки.

– А что, эти автоматы уже готовы?

– Готовы! – ответил Симонов. – Я немного раньше сделал…

– Очень хорошо, молодцом! Тогда пойдем на стрельбище.

– Там все подготовлено, – сказал Дегтярев. – Малинин и приемщик нас ждут.

Малинин, здоровенный детина, работавший стрелком-испытателем, приветствовал их зычным голосом по-солдатски: «Здравия желаю!»

В шестнадцатом году он был солдатом особой роты 189-го Измаильского полка, вооруженной автоматами Федорова. Принимал участие в боях на Румынском фронте, был тяжело ранен, но сам приполз в лазарет и вынес с поля боя свой автомат. По демобилизации из армии он разыскал Федорова и Дегтярева и пожелал работать у них.

Малинин был отличным стрелком, но не умел разобраться в тонкостях оружия, из которого стрелял, и подчас не мог ответить на вопросы, которые интересовали изобретателей.