Радость изобретателя и мастера оказалась преждевременной. Более тщательное испытание, проведенное комиссией, выявило в винтовке ряд недостатков.

В горизонтальном положении она стреляла хорошо, но при длительной стрельбе, когда сильно перегревался ствол, появлялись случаи невыбрасывания гильз. При стрельбе вверх возвратная пружина не имела силы поднять подвижные части системы с введением патрона в патронник. Из-за этого винтовка переставала быть автоматической. Обнаружились и другие мелкие дефекты.

В целом же первый образец автоматической винтовки Федорова получил хорошую оценку. Конструктору предложили дальнейшие работы по усовершенствованию образца производить на Сестрорецком оружейном заводе, где имелись лучшее оборудование, инструменты и материалы.

Федоров с радостью принял это предложение. Его беспокоило лишь то, как отнесется к переводу в Сестрорецк Дегтярев. Но Дегтярев, давно мечтавший о работе в хороших условиях, охотно согласился.

Как и предполагал Федоров, условия работы для Дегтярева на заводе оказались несравнимо лучшими. Однако самому Федорову этот перевод не принес значительного облегчения. Он опять должен был ездить из Петербурга в вечерние часы, так как оружейный отдел по-прежнему не хотел освобождать его от должности докладчика.

Все же в Сестрорецке работа над винтовкой пошла значительно быстрее. Этому способствовало наличие более совершенных станков и инструментов. Федоров, не имея возможности часто бывать у Дегтярева, всегда снабжал его необходимыми чертежами или схемами с подробными объяснениями. Дегтярев был хорошим, исполнительным мастером, и дело с усовершенствованием винтовки двигалось сравнительно быстро.

Между Федоровым и Дегтяревым возникла настоящая дружба. Они привязались друг к другу, жили одним стремлением создать свое, отечественное оружие, которое оказалось бы лучшим из всех известных систем.

Как-то Федоров сказал Дегтяреву, что здесь же на заводе работает хорунжий Токарев, который тоже делает автоматическую винтовку.

– А я слышал, – сказал Дегтярев, – что кроме Токарева, здесь еще работает над оружием изобретатель Рощепей.

– Это верно, – подтвердил Федоров, – вам следует с ними познакомиться.

– Тогда будем с ними тягаться: кто сделает лучше и быстрей.

Однако, как ни стремились Федоров и Дегтярев закончить доработку винтовки быстрей, их работа затянулась на долгие годы. Ведь в то время не было никакого опыта по конструированию автоматического оружия. Им приходилось, как писал потом Федоров, «вспахивать целину».

А с каждым новым просмотром винтовки придирчивые члены комиссии находили в ней все новые и новые недостатки. Лишь в 1911 году Федорову с помощью Дегтярева удалось устранить все замеченные недостатки, и винтовка была допущена комиссией до широких испытаний.

Недостатки в винтовке касались не самой системы, а лишь ее отладки, то есть устранения задержек при стрельбе. Задержки получались в подаче патронов от коробления ложи и ствольной накладки, от направления выбрасывания гильз, сдваивания выстрелов, выпадения капсюлей из патрона. Единственным крайне важным изменением по сравнению с системой 1907 года являлась необходимость введения ускорителя для устранения случаев неполного отбрасывания затвора в крайнее заднее положение, в особенности учащающихся при нагревании ствола. Ускоритель был предложен Федоровым и осуществлен уже в образце 1911 года. Эта деталь давала возможность с большей силой отбрасывать затвор при выстреле, а следовательно, и усилить возвратную пружину. Ускоритель, несмотря на свои незначительные размеры, представлял собой новую, очень важную деталь в системе механизма винтовки. Самая совершенная отладка, которую так образцово производил В. Дегтярев, не могла устранить случаев неполных отходов затвора при нагревании ствола и стрельбе вверх; ускоритель же окончательно устранил этот недостаток.

В том же году на испытания были представлены автоматические винтовки Токарева, Браунинга, Щегреня. Но, как отмечено в отчете артиллерийского комитета, лучшей из всех оказалась винтовка Федорова. И комиссия заказала десять экземпляров этих винтовок для полигонных испытаний.

На плечи Дегтярева, в помощь которому заводом было выделено несколько опытных мастеров и штат квалифицированных рабочих, легло тяжелое бремя. Нужно было заново изготовить и отладить эти десять винтовок в весьма короткий по тому времени срок.

Федоров ввиду важности задания наконец должен был переселиться в Сестрорецк, продолжая ездить для подготовки к докладам в Петербург. Он неустанно наблюдал за работами, внося усовершенствования в систему.

«Что-то покажут полигонные испытания?» – думал он.

Этот же вопрос не давал покоя и Дегтяреву.

Дегтярев хотя и не был конструктором винтовки, но считал ее родной. Каждый винтик в ней был выполнен и прилажен его руками. Изготовление этой винтовки было для него своеобразной школой по конструированию и оружейному делу.

Но вот наконец все винтовки были собраны, отлажены и сданы специальной комиссии.

В день испытаний Федоров с Дегтяревым поспешили на полигон. Но им довелось увидеть очень немногое. При полигонных испытаниях опытные стрельбы велись специально обученной командой, конструктор и мастер к стрельбе не допускались.

Они знали, что из каждой винтовки должно быть произведено 10 тысяч выстрелов. По тому времени это было серьезное испытание.

«Выдержат или нет?» – спрашивали они себя.

Винтовки должны будут работать в условиях, приближенных к фронтовым… Время идет медленно, словно его тянут на поводу. И так день… другой… третий…

Но вот настал наконец и последний день: из помещения стрелков к ним навстречу вышел генерал с густой окладистой бородой. Он вытер платком лицо и весело приветствовал Федорова и Дегтярева.

– Хорошо, Владимир Григорьевич, хорошо. Отлично. От души поздравляю вас…

В тот же день, то есть 6 сентября 1912 года, в протоколе комиссии по разработке автоматической винтовки было записано, что представленные Федоровым десять образцов автоматической винтовки его системы отлично выдержали полигонные испытания.

После полигонных испытаний винтовка Федорова была заказана Сестрорецкому заводу в количестве 150 экземпляров для более широких войсковых испытаний.

Небезынтересно отметить, что в странах Западной Европы в это же время велась усиленная работа по созданию своих автоматических винтовок. Однако западным изобретателям не удалось завоевать первенства. Германская автоматическая винтовка Маузера была одобрена и заказана для испытаний в войсках лишь в 1913 году. В том же году, то есть на год позже, чем в России, была одобрена автоматическая винтовка и во Франции и только в 1914 году – в Америке.

Но из всех автоматических винтовок к 1914 году комиссионные и полигонные испытания выдержали лишь две системы – Федорова и Браунинга; причем Браунинга – позже почти на полтора года.

В конце 1912 года в Сестрорецке под наблюдением Федорова и Дегтярева развернулось производство заказанных винтовок. Одновременно с этим Федоров начал изготовление двух образцов автоматических винтовок уменьшенного калибра под разработанный им патрон улучшенной баллистики калибром 6,5 и 7 мм с гильзой без закраин, что было очень важно, так как гильзы с закраинами иногда были причиной задержек подачи патронов.

Еще при разработке винтовки под существующий патрон Федоров столкнулся с серьезными трудностями. Закраина (выступ на шляпке) затрудняла подачу патронов.

И вот Федоров занялся разработкой нового патрона без закраин, улучшенной баллистики и уменьшенного калибра.

Против этого нововведения выступили многие авторитеты из военного ведомства. Они говорили, что при уменьшении калибра патрона уменьшится и убойная сила пуль.

Федоров решительно выступил против этих доводов. Он занялся подробным изучением многочисленных отчетов военных хирургов, участвовавших в русско-японской войне. Он подверг сравнительному исследованию на убойность японскую 6,5-миллиметровую оболочечную пулю, а также другие пули этого же калибра.