- Оставь его, урод!
Это уже зажавшие меня в каре ребята с автоматами. Да и не только с ними. Вон у тех троих, похоже, огнеметы даже. А вот тот, что возле обозвавшего меня уродом, ствол к голове Светланы прижал. Приготовились к встрече.
Я аккуратно положил на травку раненого. Вообще-то все здесь забетонировано, но вертолет упал на самом краю площадки, там, где росла трава. И, по-моему, это совсем не та площадка. Хотя - вон там, похоже, вход в подземелье, из которого я вырвался. Да, очень похоже, вон, даже дверь выломана…
- Руки! Или там… лапы вверх давай!
Было видно, что командир не видит пока продолжения. Он поправил микрофончик, начал что-то тихо говорить. А мне становилось плохо. Все- таки оба ранения были неприятными. Нет, сил еще хватало, но этот жар от вертолетного огня… Он сушил кожу. Да и этот камуфляж, не давал коже дышать. Надо было что-то делать. Или - не надо? Я хотел увидеть шефа, что же, сейчас меня к нему и отведут. А Светлана… Я думаю, что после того, что я сделал с этим их Менгеле и медперсоналом, они сразу возьмутся за старое.
Пилота уже переложили на носилки. С его головы сняли шлем, и на волю высыпались длинные русые волосы. Вот так!
Как "так" мне не дали додумать.
- Тебе туда - кивнул командир куда-то в сторону. - И без фокусов. Семен, покажи.
Это были, действительно, огнеметы. Прогудевшая возле меня струя дохнула жутким жаром и заставила меня отшатнуться.
- Понял, урод? Шаг вправо, шаг в лево - и хана. Я бы тебя сразу, да вот шеф… Ведите его! И если он хоть трепыхнется…
Надо подчиниться. Нет, можно сейчас кинуться. Половину я бы еще выкосил, пока бы горел. Но только половину. Да и вот та сволочь пальнет в Светлану не задумываясь. Нет. Потерплю.
"Терпи, Будь осторожной. Будь хитрой. Жди. Я тебя вытащу. Сама не геройствуй" - передал я свои мысли девушке. И услышал только тоскливый стон в ответ. Разуверилась и отчаялась. Бедная девочка.
Наверное, это была заброшенная ракетная шахта, в которую мы спускались по длиннющей винтовой лестнице. В конце - узкие проход через раскрытые сейчас толстенные (куда там сейфам!) металлические двери, затем - узкий лаз, и сама шахта - сырой бетонный колодец, закрытый сверху. Довольно просторно и тепло. Я тут же содрал с себя всю одежду. Один из провожатых огнеметчиков, стоявший у люка - лаза ахнул, выругался, но никаких мер не принял. Затем он убрался назад,и узкий лаз закрылся массивной бетонной плитой. Да-а, нашли клетку. Ну хоть тепло и сыро. Комфортные условия для ужа из "Буревестника". Впрочем, и для меня тоже. Лечь, свернуться калачиком… хм… "калачик", замереть и все силы - на раны. А пока суть да дело - думать, думать и думать. По тому, что я достал из мозгов командира наших преследователей, их шеф здесь и не бывает. Не хочет светиться в этом деле. Заправляет его заместитель. Существо безгранично жестокое и в тоже время трусливое, хитрое, далеко не глупое. Где-то я такое сочетание… Типа Гиммлера, что ли? И вот эти дела с трансплантантами, вроде весьма доходные и даже не столь обременительные, как наркота. По крайней мере, пока на них не обратили такого внимания, как на наркобизнес. Но это - пока. И посему все это держится в строжайшем секрете. Даже он, этот Радюк знал о сути этого бизнеса потому, что обеспечивал и охрану объекта и доставку "доноров" и уничтожение отработанного материала. В смысле останков. Убивать-то там уже нечего было. Нет, о детях он ничего такого не слышал. Нет, без его ведома никто сюда не поступал. Может, какой другой филиал этим и занимается, но он не знает. Шеф? Нет, не знает. Только слышал, слухом земля полнится, что где-то там, рядом с властными коридорами обретается. Да, в последнее время все они… И не только наш шеф. Немного, говорят, "того". Крыши у них поехали конкретно. Знаете, что наш приобрел? Подводную лодку! Нет, не ядерную, но все же. Откуда известно? Команду набирал. Отправлял завербованных куда-то в заполярье. Почему "куда-то"? Ну, потому, что до самого северного аэропорта билеты заказывал. Почему с такими полномочиями - и в погоне? Да голову бы оторвали за этот побег. Отсюда живыми выпускать нельзя. Смерти подобно.
Вот так. Смерти подобно. Что же они со Светланой сделают? Не-е-ет, лежать и думать нельзя. Трясти надо. Я вскочил, начал ощупывать стены. Глупости. если это ракетная шахта… Ну и что? какие-то там коммуникации все-же проходили? Ну, типа там кабелей, заправочных шлангов… Ничего… Только вот здесь водичка сочится. Аххх, хорошо-то как кожу хоть немного смочить. Но тоже странно - создавали такие сооружения на века, а тут - вода сочится, как в каком старом погребе. Только тепленькая. Значит, откуда-то сверху, не добраться. Та-а-ак. А впихнули меня сюда через… Да, вот здесь. Крепко, не проломишь. Мешок. Просто огромный бетонированный мешок. Карцер. Как тогда в изоляторе. Помнишь? И чтобы на полу не лежал, воду на пол. А здесь сухо. Сухо. Постой! Вода сочится, а на полу сухо? Куда-то же она… Все. Успокойся и присмотрись. Где твое хваленое инфракрасное зрение? Ну, присматривайся! И я увидел. Теплая вода, словно розовые ягодки, падала сверху и разбивалась на еще более мелкие розовые искорки. Затем они тоненькими волосками соединялись уже в ручейки, которые оканчивались у среза бетонного кольца в полу. Вот тебе и какое-то коммуникационное отверстие. В полу шахты? И такое солидное? Может, газоотводное? Чтобы шахту не рвануло при запуске. А, черт его бери! Главное в чем? Главное в том, что оно сейчас закрыто неплотно, если в щель бежит вода. Значит, при желании и настойчивости его можно… Но кроме желания и настойчивости необходимо еще и силушка. А пока ее не было. Не зажили еще раны и на восстановление уходили немногие оставшиеся силы. Ну, ничего. Отлежаться бы спокойно. Но какое тут спокойствие, если Светлана…
Где-то натужно загудел электромотор. Плита, закрывавшая вход, отошла в сторону.
- Эй, урод, давай наружу. И без фокусов!
В предостережение говоривший ахнул струей их огнемета. небольшенькой такой. Узенькой. Всего только лицо мне и опалил.
- Давай-давай, выбирайся! - подтолкнул меня голос, когда я отшатнулся, схватившись за глаза. - Давай, мать твою, а то совсем спалю!
К счастью, глаза остались целы и я увидел уже знакомый коридор и уже знакомые морды провожатых. Правда, теперь они были перекошены страхом, отвращением и ненавистью одновременно.
- Вперед тварь! - и я опять услышал шипение готового плюнуть огнемета. Может, повернуться и плюнуть мне? Не успею.
- Ты все же поаккуратнее. Надо живым довести.
- Да пошли они, бля! Ты же видел, что он с нашими!
Ну, теперь понятно. Нашли останки дружков. За это и вот этот гостинец - пламенем в лицо. Как же больно, зараза! Нет, не думать! Вот, не думал же, и… Аа-а-ах! - это я все-таки не выдержал, дотронулся до ожога.
- Подожди, скотина, еще не то будет! Иди - иди. Еще раз тормознешь - твою поганую задницу припеку. Вот так!
Он не выдержал и полоснул сзади по спине. Так, в порядке предупреждения. Ну, подожди, подожди…
Мы все-таки выбрались по этой бесконечной лестнице на свет Божий. Жара. Совсем не осенняя жара. Эх, в воду бы сейчас! На самое дно Марианской впадины! Да нет. Что-то типа армейского плаца. Все с автоматами наизготовку. И огнеметы. Три, там вон еще, и еще, и еще. Да, с такими силами спалят в момент. Но больно же как, а? Зачем меня сюда вывели? если сжечь, то и шахте можно было. Ага, вот оно что! Наместник захотел поинтересоваться. Да, даже и похож на Гиммлера. Низенький, обрюзгший, даже с усиками. Только что без пенсне. И два шкафа рядом - тот, что командовал при нашем прибытии, и тот, который Светлану под стволом держал. Да, точно трусливый. А девушка где? Да вон. Только не Светлана, а та, русоволосая. Вертолетчица. Она что, ранена не была? Была. Иначе, что за представление с вертолетом? Нет, наверное ее контузило. Чем, выстрелом контузило? Смешно. Она же в шлеме была. Нет, вон же правая рука на перевязи. Значит…
Отцы - командиры расступились и Гиммлер подался немного вперед, внимательно всматриваясь в меня. Это он, конечно, сглупил. А я не мог не воспользоваться этой глупостью. В течение пяти минут я скачивал с его сознания информацию. А потом он рухнул замертво. С этим я уже столкнулся тогда, на озере. Как образно говорилось про кракенов в одном романе, я "высосал мозг", а без этого, тело, оказывается, не функционирует.
