– Поверь, – сказала Джейд, вытаскивая десятидолларовую банкноту из кошелька, – это вовсе не так здорово, как ты воображаешь. Даже самые богатые люди чудовищно запускают свое жилище. В окне пентхауса Дорис Дюк висит старый сломанный кондиционер. Ты бы обалдела, увидев, какие обшарпанные обои и протертые ковры бывают у знаменитостей. Люди порой ведут себя как свиньи. – Она наклонилась к водителю и скомандовала: – Высадите нас здесь на углу.

Вид из окна действительно открывался роскошный, но сама квартира без мебели оказалась совершенно стерильной, с беленым потолком, голыми белыми стенами и серым стандартным ковролиновым полом. Зоя не представляла себе это помещение жилым, таким, где можно расслабленно попивать кофе теплым солнечным утром.

А вот квартирка в доме без лифта оказалась на редкость уютной.

– Наверное, веке в восемнадцатом здесь были комнаты для прислуги, пока дом еще не разделили на множество отдельных квартир. – Джейд, быстро осмотрев комнаты, сразу решила отказаться. – Я так и думала, едва взглянув на описание, но другие агенты даже не потрудились посмотреть на это своими глазами. – Она придержала дверь, пропуская Зою. – Топ-топ. Нам нужно посмотреть еще несколько сегодня вечером.

Следующими оказались сдвоенные апартаменты на Пятой авеню. Роскошные, современно оборудованные ванные комнаты, сверкающие золотом краны и прочие прибамбасы, голубой кафель, но Джейд заявила, что сами комнаты слишком малы и похожи на коробки.

Двухкомнатная квартира рядом с отелем «Плаза» хранила очарование студенческого общежития, и Джейд поморщилась, уловив сомнительный запах из кухни.

Мансарда в Трайбек и полуподвал в Челси были отвергнуты с определением «рай для престарелых хиппи».

Размеры, виды из окон, расположение – многочисленные квартиры начинали сливаться в одно размытое пятно. Зоя присела на подоконник в очередном полуподвале и устало потерла виски. Вместо воображаемых уютных уголков и романтических видов она увидела вполне конкретные ободранные обои и мутные стекла окон, почувствовала отвратительные запахи.

– Почему-то в объявлениях это выглядело так заманчиво, а на деле оказалось убого, – сказала она Джейд. – Можешь считать меня неисправимой оптимисткой, но я действительно ожидала большего.

– Ты в самом деле неисправимая оптимистка, но я не осуждаю тебя. – Джейд потянула Зою за руку, помогая подняться. – Вставай. Нам осталось взглянуть еще на одно помещение, для моего личного клиента.

– Я есть хочу, – хныкала Зоя. – Чипсы. Креветки. «Космополитен». «Маргарита».

– Потерпишь, – отрезала Джейд. – Здесь совсем рядом. Можно пройтись пешком. А потом я угощу тебя обедом в «Вермилион». Мышка как раз сегодня работает.

– Хорошо, – согласилась Зоя. – Но только это будет последняя попытка.

Джейд балдела от стука собственных каблучков по паркету солидного холла в старинном доме в Челси. Великолепные шпильки от Прады, босоножки от Исаака Мизрахи и туфли-лодочки из змеиной кожи были неотъемлемой частью индивидуальности Джейд еще с тех времен, когда она только начинала заниматься своим бизнесом. Звук шагов по плитке или паркету напоминал ей о силе, власти, способности контролировать любое пространство, в котором приходится действовать. Джейд любила свою работу, хотя двенадцать лет назад, устраиваясь в риелторскую контору, и помыслить не могла, что это станет ее призванием. Но мать постоянно приставала к ней с вопросами: «Что ты намерена делать, когда получишь диплом по социологии? Ну подумай сама, какая работа тебя ждет – социального работника? Не могу даже представить».

Джейд, впрочем, тоже не могла.

Привратник выдал им ключи, и они поднялись на двенадцатый этаж в лифте, отделанном деревянными панелями.

– Мы только на минутку заглянем. – Джейд повернула ключ в замке. – У меня есть клиент в Лос-Анджелесе, который фактически живет между двумя побережьями и подыскивает себе что-нибудь достойное. Вроде «своей половинки», как ты говоришь, но это касается жилья.

– Надеюсь, ему повезет больше, чем мне.

Джейд распахнула дверь и остолбенела. Своды золоченой арки над входом поблескивали таинственно, величественно и вместе с тем гостеприимно.

– Bay! Я не рассчитывала увидеть нечто подобное в таком доме.

Пройдя чуть дальше, они словно вступили в иной мир. Винтовая лестница вела наверх, где уютно расположился небольшой балкончик с деревянной балюстрадой. Камин в гостиной был выложен бело-голубой голландской плиткой. От книжных полок в библиотеке, казалось, веяло теплом. Кухня, оборудованная по последнему слову техники, радовала блеском множества приспособлений. А еще там были паркетные полы, две спальни, роскошные и уютные, и множество мелочей вроде светового окна и тому подобного.

– Классно! – Зоя погладила кожаные корешки книг. – Здесь сразу чувствуешь себя как дома.

– Очаровательно! – Джейд прошлась по ковру, который напомнил ей что-то очень далекое, из детства. – Это как кабинет дедушки в Бостоне. Родители по глупости продали ту квартиру, но, правда, когда дедушка скончался, отец уже по уши увяз в делах здесь.

Забавно, что запах лимонной полироли и трубочного табака пробуждает так много воспоминаний. Джейд, удобно устроившись вот на таком же точно ковре, словно вновь услышала, как дедушка рассказывает свои бесконечные истории. Она представила, будто, присев на кушетку у камина, пьет вместе с бабушкой чай из красивых чашечек с розовыми бутонами.

– Если бы у меня было три миллиона, я бы купила ее.

Джейд не шутила. В этом месте она ощущала нечто такое, чего не могла обрести прежде – нигде и никогда. Однако то, что хорошо для ее клиента, пожалуй, круто для нее.

– Ладно, пойдем пообедаем, – предложила она Зое.

В клубе «Вермилион» пока было не слишком людно, и Мышка выделила им уголок за стойкой бара, где вполне поместился обед на двоих, состоявший из салата «Цезарь», коктейля из креветок и чипсов. В перерыве между блюдами, пока Зоя рассказывала Мышке, что они повидали, Джейд отлучилась на минутку в дамскую комнату, позвонила нескольким клиентам и назначила встречи на следующий день.

Затем отправила сообщение мистеру Такияме – в который раз. Она писала ему каждый день с момента их последней встречи, пронзительной сексуальной сюиты, длившейся всю ночь до рассвета. Наутро Таки предпринял попытку прекратить их отношения, объяснив, что из Японии приезжает его супруга.

– Для меня это не имеет значения, – расслабленно вытянувшись на постели, сказала Джейд.

Но он лишь молча поклонился, повернулся и вышел.

Он просто губил жизнь Джейд, нарушая ее привычный порядок и логику. Она надеялась, что осмотр квартир поможет отвлечься от мрачных мыслей, напомнит, что каждый день – это новый старт, каждый мужчина – новые перспективы… Получалось у нее пока неважно.

Проверив, включен ли телефон, Джейд в очередной раз выругалась. Такияма должен позвонить. Она не может его потерять. И вовсе не потому, что так безумно хочет именно его, но секса, потрясающего секса. Закусив губу, Джейд потащилась в бар.

– Что с тобой? – осведомилась Мышка, подавая еще пару коктейлей «Космополитен».

Садясь, Джейд гордо вскинула подбородок.

– Ничего. Ровным счетом ничего.

Она не собиралась обсуждать свои проблемы здесь, в танцевальном клубе для малолеток.

– Не переживай, – утешила ее Мышка. – Рано или поздно ты найдешь подходящую квартиру. Ты же, черт побери, специалист в этом деле, непревзойденный.

Мышка бросила шейкер в мойку и направилась к группке девиц, замаячивших у противоположного конца стойки.

Джейд пробормотала что-то в ответ, и горло внезапно сжалось, паническое чувство охватило ее. О Боже, она уже много лет не испытывала ничего подобного. Да что же происходит?

«Он просто мужчина, обычный мужчина. И ты вовсе не любишь его и даже не считаешь привлекательным. Все дело в сексе, но ты можешь трахаться с кем угодно».

С кем угодно… Тогда почему она так тоскует именно по нему? Почему боится, что никогда не испытает этого вновь – такого полного удовлетворения, такой наполненности, боится, что ей никогда не будет так хорошо?