Джеред приложил руку к губам, сдерживая возглас проклятия.

— И если Харбан упустит его сейчас, может оказаться, что нам придется обыскать весь Цард и привлечь все силы Конкорда, — после паузы констатировал он.

— Если только я или мои братья не изыщем способы проследить его по энергетическим картам, которые он создает. Найдем путь к источнику, так сказать.

— А вы сможете это сделать? — спросил Арков.

— Я не знаю.

— Допивай, — поторопил Джеред. — Нам нужно отправить сообщение Харбану, а самим придется вернуться в Эсторр.

— Объявляя тревогу по всему пути следования, — добавил Арков.

— Будь все проклято! — Джеред пнул сапогом песчаную землю. — Это вторжение!

— Сегодня я горжусь тобой, — промолвил Гориан. — На самом деле горжусь.

Лодка стремительно мчалась вниз по течению, неся их наверх, к ясному солнцу северного Карка, и далее в Цард, где им предстояла встреча с королем Хураном. В других следовавших позади суденышках, с дюжиной гребцов в каждом, везли двух предводителей мертвых, шестерых пленников карку и наблюдателей Хурана, которые должны были подтвердить, что стали свидетелями блестящей победы.

Позади маленькой флотилии, в том же направлении по узким берегам реки двигались мертвые. Гориан, после стольких трудов, чувствовал себя измотанным, но Кессиан, который фактически управлял всем мертвым воинством, выглядел неплохо. Запредельное напряжение сил на нем практически не сказалось.

— Теперь я вижу, что не ошибся. Ты даже более силен и талантлив, чем я думал, когда явился за тобой в Эсторр.

Кессиан пожал плечами. Лицо его было хмурым, холод, царивший в речном тоннеле, заставлял мальчика кутаться в плащ. Когда Гориан перед началом атаки внедрил в его сознание энергетическую карту и велел ему удерживать неизменной ее сложную форму, походившую на переплетение древесных корней, он ничего не сказал, а просто взялся за дело. У самого Гориана не было уверенности, что это сработает, но мальчик справился превосходно. Но если Гориан испытывал удивление и восхищение, то Кессиан выглядел подавленно.

— Что-то не так? Сегодня ты значительно продвинул вперед знание Восхождения.

— Ничего я такого не сделал, — буркнул Кессиан. — А ты обидел мою маму.

— Я… — Гориан приглушил всколыхнувшуюся в нем волну гнева. Кессиан находился глубоко в тоннеле, далеко от нее, откуда невозможно увидеть, что происходит в Интен-Гор. — Откуда ты знаешь?

Кессиан нахмурился и взглянул на Гориана с таким видом, как будто тот ляпнул откровенную глупость. Гориан изумленно приподнял брови.

— Я всегда могу чувствовать маму, если она не очень далеко. А ты не разрешаешь мне даже увидеть ее или поговорить с ней. Ты обидел ее! И если б я бросил вести твою армию, виноват был бы ты.

— Но ведь ты этого не сделал!

— Потому что ты рассердился бы на меня.

— Может быть, немного.

Кессиан бросил на него взгляд и отвернулся, снова уставившись на проплывавшую мимо каменную стену.

— Почему ты недоволен? — Гориан покачал головой. — Мы победили, и твоя мать цела и невредима.

Кессиан едва заметно кивнул.

— Ну и из-за чего ты куксишься? Ты герой. Ты помог мне победить. Мы явились, куда хотели, и получили то, за чем пришли. Я уже говорил тебе, таков путь сильных. Их предназначение.

— У меня не было особого выбора, правда? — В голос Кессиана вернулась прежняя плаксивость, от чего Гориана передернуло.

— Не понял?

— Ты просто использовал меня, ни о чем не спрашивая. Ты не должен был так поступать. — Теперь Кессиан смотрел на него в упор, но со страхом во взоре. И на то имелись основания.

— Что ты имеешь в виду? — тихо переспросил Гориан.

— Восходящий никогда не должен ничего делать против своей воли. Оссакер говорил…

— Оссакер. Проклятый Оссакер! — Гориан сжал кулаки. — Когда ты поймешь, что ты уже не там? Ты здесь, со мной. Поэтому ты будешь делать все, что я скажу! Пока не усвоишь, что нужно для тебя самого. Я пытаюсь избавить мир от зла, а ты хнычешь, потому что один слепой дурак вообразил, будто мы все должны быть пацифистами. Вылезай из лодки!

— Что? Нет.

Лицо Гориана похолодело.

— Нет? Кессиан, мне никто не отказывает. А уж ты и подавно. Это пойдет тебе пользу. У тебя будет возможность поразмыслить, а заодно и мускулы накачать, а то у тебя лишь кожа да кости. Пойдешь пешком, с мертвыми. Прочь с глаз моих.

— Нет, не пойду. — Кессиан вцепился в планшир.

— Еще как пойдешь.

Гориан сжал его руку так, что хватка Кессиана ослабла, после чего сгреб мальчика за шиворот и швырнул в реку. Тот вскрикнул, ушел под воду, потом вынырнул на поверхность и стал отчаянно барахтаться.

Гориан рассмеялся.

— Шагай по дну, парень, если не умеешь плавать. Ты не можешь утонуть, ты Восходящий. Наслаждайся этим. Вернешься, когда захочешь сказать мне что-нибудь новенькое.

С этими словами Гориан отвернулся от мальчика и махнул гребцам, чтобы продолжали движение.

Прежде чем они покинули остров, вернулся Харбан. Первоначальное острое разочарование Джереда быстро сменилось уважением. Карку явился не с пустыми руками, а с добычей, ходячим мертвецом. Судя по знакам различия, несчастный был из Гестерна. Он не сопротивлялся и, хотя никак не показывал, что слышит отдаваемые ему приказы, шел туда, куда велели, и останавливался, лишь уткнувшись в какое-нибудь препятствие.

— Как далеко впереди Гориан? — спросил Джеред, когда мертвеца подвели к костру, где Арков и Миррон начали его расспрашивать.

— Шесть миль, — ответил Харбан — Или около того. Он на воде. Мертвые идут пешком и, естественно, сильно отстали. Взять этого оказалось совсем не трудно. И вот что должно вас заинтересовать — мы не особо прятались, но они нас не замечали. А когда мы забрали этого малого, никто из идущих рядом не отреагировал. Никак. Они как шли, так и шли, словно не видели ни нашего появления, ни его пропажи.

— Может быть, они и не видели, — пожал плечами Джеред, — Миррон думает, что у них нет индивидуальной воли или мыслей. Только мускулы, позволяющие идти. И гниющие на ходу.

Мертвец, некогда рослый, могучий воин, представлял собой не самое приятное зрелище. Он растерял большую часть доспехов, из пролома в черепе сочились кровь и мозг, один глаз был выбит, но руки и ноги уцелели. Воняло от него преотвратно.

— Мне нужно вернуться к моим разведчикам.

— Хорошо. И вот что, Харбан, больше ни о ком не беспокойся. Постарайся не упустить из виду Гориана.

— Он не сможет убегать вечно. — Харбан поднял глаза на свод пещеры Интен-Гор. — Не задерживайтесь здесь. Это небезопасно.

— Не будем. — Джеред улыбнулся и наклонил голову. — Береги себя, Харбан. Телом и душой с тобой! Мы обязательно возьмем верх. Ваша гора не падет.

— Иди к своему мертвецу, — сказал Харбан. — Времени у нас в обрез.

Джеред вернулся к костру. Арков задавал вопросы. Миррон с болезненным выражением на лице пыталась зондировать энергетическую карту мертвеца. В воздухе висел тошнотворный запах мокрой гнили и плесени. Гестернец стоял, слегка сутулясь, и, казалось, дышал, но никаких других проявлений жизни не было.

— Итак, что мы узнали?

— Он не слишком разговорчив, — буркнул Арков.

— У него и мозгов маловато, так что удивляться не приходится. Осознает ли он, что вы разговариваете с ним?

— Незаметно.

— Понятно. Миррон?

Она встряхнулась, оторвалась от изучения и прокашлялась.

— Пол, это ужасно.

— Не сомневаюсь. Что-нибудь интересное?

— Его подпитывают энергиями из земли. Но его карта слаба, и связь с тем, что должно быть общей картой Гориана, весьма неотчетлива. Почти не…

Гестернец беззвучно рухнул на землю, в его последнем вздохе, кажется, прозвучало облегчение.

— …почти не ощутима.

— Символично, — заявил Джеред — Сорви с дерева один-единственный листок и посмотри, что с ним случится.