…Спасение пришло как гроза в ясный летний день: две невообразимой красоты чародейки с извивающимися плетьми в руках вспороли каменные стены, наделав шума и пыли, и проникли в самое сердце Серого города, вырвав из него «смертоносное жало». Все трое: Лизи, Орландо и Елена обхватили негнущееся тело Эдуарда и с трудом перенеслись на берег. Капсула с вожделенной жижей была с ними.

На берегу их ждала не только Кочевница. Она была в компании лесных фей — не меньше дюжины белолицых красавиц. Здесь были и Амальфи, и Кларисса, и неподражаемая сестра Виола. Все они будто знали, что дело неладно, и собрались поглазеть на умирающего Эдуарда из любопытства. Как всегда, парили в воздухе, сомкнув кольцо вокруг чародеев.

Орландо ничего не слышал, только видел, что все суетятся. Мэри с Элизабет оттаскивают Елену от мужа, а та, как вцепилась в него ещё в Сером городе, так и не выпускает из рук: словно приклеилась. Глаза тоже стеклянные. Может это заразно: то, что случилось с Эдом?

Виола и её приближённые оставались безучастны. Это взбесило Орландо:

― Что ты здесь делаешь, сестра?! Пришла поглазеть? Да! Он не маг. Он просто человек! Как ты там говорила? Теперь мы пожинаем плоды своей вечной неуспокоенности?.. — Парень ещё выкрикивал какие-то ругательства, снова начал проклинать кого-то или что-то, размазывая кровь по лицу.

Виола, не говоря ни слова, приблизилась к Орландо и, прикоснувшись ладошкой к его темени, вернула слух. Он отмахнулся от феи, как от назойливой мухи. Махайрод угрожающе прорычал, но сестра Виола не выказала ни малейшего возмущения. Напротив, её лицо изобразило понимание и смирение. В другой раз вольности Орландо не были бы прощены. В другой раз, но не теперь.

― Успокойтесь! — высоким голосом пропела Виола. — Пора вернуть себе способность мыслить. Он жив… Он просто заколдован. Я знаю это колдовство. Ему научился Кейвдэвл у гномов. Всякий, кто покушался на золото гномов, был обездвижен и прижат к земле, и с каждой минутой становился всё тяжелее и тяжелее… Но он жив. Вы слышите меня?

― Жив? — Мэри обняла Елену. — Ты слышишь? Жив!

― А никто и не сомневается, что он… ещё… жив!

― И он будет жить, красавчик! Уйми свою желчь! Он бы умер, если бы оказался один на один с водяными. А теперь он будет жить, если вы не станете глупить… Конечно… — Виола обвела взглядом растерянные лица присутствующих.

― Вы должны оставить его нам, — подала несмелый голос Кларисса.

Виола обернулась на молоденькую пухленькую фею. Взгляд почти ничего не говорил. Во всяком случае, сестра Виола не была рассержена на ту, что посмела вмешаться в её переговоры с волшебниками.

― Оставить?.. — Елена наконец-то вернула себе дар речи.

― Нет-нет, ты не бойся, — снова, с опаской поглядывая на сестру Виолу, пролепетала Кларисса. — Мы его вылечим… Расколдуем.

― Так может, и мы сумеем это сделать? — сказала Элизабет.

― Нет. Вы не сможете. Ни людям, ни магам этого не дано, — отрезала Виола. — Хотите? Уносите его с собой, — отмахнулась красавица. — Если поднимите, конечно, — скривилась в ухмылке сестра и присела на спину махайрода, желая пронаблюдать за тем, что чародеи будут делать со своим другом.

Орландо подошёл к Эдуарду и попытался приподнять его за плечи. Тот не сдвинулся с места, стал неподъёмным.

― Ладно, хватит, Орландо. — Мария отстранила Орландо от Эда и, показав рукой в сторону лежащего тела, сказала, обращаясь к феям:

― Берите его.

― То есть как это: берите? Ты чего командуешь?! — Лизи была вне себя от возмущения.

― Подожди, Лизи… — снова заговорила Елена. — Вы гарантируете, что он будет жить?

― Да.

― Елена, это же феи… Ты что, с ума сошла? Даже если они оживят его, ну… расколдуют, кто знает, что они сделают с ним потом? Посмотри на них… Он ведь твой муж, в конце концов!

Кто-то из девушек фей ехидно хмыкнул.

― Вот именно, Лизи, — твёрдо сказала Елена. — Муж. Пусть делают, что хотят, только пусть он будет жив.

Мария с Орландо переглянулись, а Елена присела у тела мужа и принялась вытирать его подолом своей юбки, поправила мокрые слипшиеся волосы, попыталась поудобнее положить руку, но не смогла её поднять. Заплакала, спрятав лицо в ладони…

― Сколько времени вам понадобится, чтобы расколдовать его? — спросил Орландо.

― Вы заберёте его на обратном пути.

После этих слов, Виола, похоже, потеряла интерес к происходящему. Она встала и приблизилась к Кочевнице, заглянула ей в лицо:

― Теперь ты знаешь о своём предназначении?

― Не всё… — Мэри ответила несмело и не сразу.

― Возвращайтесь. С ним будет всё хорошо… — подала голос Кларисса, обведя чародеев несмелым взглядом. Потом сёстры окружили Эдуарда и словно пушинку подняли его в воздух. Они поплыли над землёй в сторону зарослей прочь от озера, унося обнажённое тело молодого человека, что ещё минуту назад не мог никто сдвинуть с места.

Елена погрузилась в состояние постоянной тревоги. У Орландо даже возникло сомнение, стоит ли теперь её брать с собой в кузницу. Но лишиться сразу двоих, самых талантливых соратников он не мог:

― Ты не веришь феям, Елена?

― Не знаю… А что теперь остаётся?

― Если б не Эд, мы не получили бы эту воду. — Под рубахой у Орландо была припрятана хрустальная сосулька с мутной вязкой жижей, за которую так дорого было заплачено.

― А если бы не Мэри, ты навечно остался бы в Подводном мире.

― Видишь, нам нельзя друг без друга. Жаль, что Эдуард сейчас не с нами. Без него я не уверен ни в чём…

Елена опустила красные воспалённые веки, вздохнула и присела на краешек стула. На столе лежала книга Эдуарда, открытая на странице с родословной Берингрифа.

― Не переживай, Орландо, я тебя не оставлю… Я пойду с вами. Только Эда, — Елена запнулась, — нам действительно будет не хватать. Да ещё этот малыш и Роланд. Он совсем не понимает, чем всё может закончиться для них.

Орландо стало чуть легче. Он никогда не сомневался в Елене. Она — сама мудрость и великодушие. Кто лучше Елены мог уладить все разногласия и недоразумения, кто всегда вносил ясность в их запутанное и взбалмошное существование? Комок подступил к горлу, когда он посмотрел на дрожащие руки девушки, осторожно, как к бесценной реликвии, прикасающиеся к страницам старой книги.

― Что ты здесь нашла? — Крепкая смуглая ладонь легла на белоснежные изящные пальцы. На одном из них — обручальное кольцо: тонкий золотой ободок с капельками голубоватой бриллиантовой росы.

― Мать Кейвдэвла — не совсем обычная женщина. В её роду были гномы. Наверное, какой-нибудь дядюшка по материнской линии поделился с ним своими секретами… Это страшное заклятие. Даже корень мандрагоры не поможет.

― Елена, Виола ведь обещала. Я слышал, эта Кларисса делает невообразимые вещи: чуть ли не мёртвых воскрешает. Она ведь дочка Виолы.

― Правда? Интересно, а кто её отец?

― Этими тайнами сёстры даже друг с другом не всегда делятся.

…Когда Елена приняла решение не оставлять друзей в это трудное для всех время, оставалось лишь изловчиться и отлучить от пристанища под дубом в Форест Феори маленького мальчика Альфреда с его отцом. Что придумать в оправдание этой отлучки, чтобы оставить бедных женщин в состоянии пусть даже ложной, но уверенности, что их близкие в полной безопасности, их отсутствие временно, безвредно или даже полезно? Совета решили спросить у… Сэмюеля.

― Не надо ничего придумывать, — спокойно ответил Сэм. — Самое простое решение — всегда на поверхности. Вы ведь волшебники?

― Шутишь, мальчик? Не время… — немного разочаровался Орландо.

― Папа рассказывал, что когда-то мама увидела, как мадам Елена пыталась вылечить меня. Я тогда был совсем маленьким и ничего не помню. Мадам Елена произнесла заклятие и опустила меня в таз с зельем. Мои ноги сначала превратились в рыбий хвост, потом в лапки ящерицы. Потом снова стали человеческими… Правда, ничего не получилось… — грустно вздохнул Сэмюель, — Но мама чуть не лишилась рассудка.