― Хорошо. Тогда к Роланду?

― Нет. К вам, мадам.

― Не говори ничего Сэму, девочка! — снова проорала Нэнси. — Странно, — сказала, обращаясь к гостю, а сама подумала: «Неужели и меня решили посвятить в свои секреты»?

― Мне нужна ваша помощь. И, прошу вас, пусть наш разговор останется между нами. — Орландо привычно стал на середину комнаты и начал её запечатывать. Комнату никогда не запечатывали. Древесина начала скрипеть, а кое-где покосилась и треснула.

― Что?.. Что это?! Что это вы себе позволяете, сэр?..

― Не бойтесь. Это просто элементарные меры защиты. Так нас точно никто не услышит, мадам. Это не опасно… для вас. И вообще ни для кого, — старался оправдаться и как можно более доступно всё объяснить Орландо. Выходило «не очень». У Эдуарда всё получилось бы куда понятнее. — Когда мы закончим разговор, всё вернётся на свои места, и трещины исчезнут… Поверьте, мадам?

― Вот ещё… В моём доме…хоть он и не совсем мой… Какие-то меры защиты! Мне не надо защищаться здесь ни от кого!

― Простите, мадам. Мне не хочется вас обижать и огорчать тоже. В Форест Феори, конечно, почти безопасно. Но… — Орландо медлил, подбирал слова, — пока жив хоть один тёмный маг, честный человек не сможет чувствовать себя в полной безопасности. Даже дома.

Нэнси не стала больше возражать. Похоже, до неё начал доходить смысл сказанного. Она погрустнела и посерьёзнела. Орландо продолжал:

― Так вот. Я хотел поговорить с вами. Это важно… для меня. Для меня больше, чем для других. Понимаете?

― Не очень.

― Сейчас. — Орландо встал и начал прохаживаться по тесной комнате, то и дело задевая разные предметы вокруг. — Вы ведь видели Мэри? — он остановился и уставился на Нэнси. От этого взгляда по спине у неё побежали мурашки. Она хотела сразу ответить, но потом запнулась и растерялась:

― К… конечно. Она работала у меня, у нас… с Питером.

― Вы не поняли. Не тогда. Сейчас. Не бойтесь, Нэнси. В Пещере Слёз вы ведь видели её?

― Дааа, — несмело выдавила из себя толстуха.

― Мне нужно узнать… Так, подождите. Как бы это получше объяснить? — Орландо снова сел на стул, задумался, блуждая взглядом по комнате, на расстоянии поднял выпавшую из рук Рози погремушку, встряхнул ею и, глупо улыбаясь, отдал малышке. Только и Нэнси, и Рози и не подозревали, что все эти манипуляции с игрушкой проделал красивый молодой господин. Они видели переносящийся по воздуху предмет и были шокированы. Рози разразилась безудержным смехом, а Нэнси… Она подскочила как ошпаренная и, закрыв грудью ребёнка, довольно членораздельно произнесла:

― Перестаньте. Немедленно пе-ре-стань-те. Это вам не цирк. Ваши фокусы тут никому не нужны. Если вы хотите что-то узнать… от меня, то прекратите вытворять эти ваши чудеса!

― Я не хотел. То есть… Ей ведь понравилось.

― Вы меня слышите, сэр Орландо?

― Да. Я постараюсь.

Красивое лицо Нэнси закипало гневом.

― Нет-нет! Я обещаю.

Нэнси взяла Рози на руки и уселась подальше от непрошенного гостя.

― Когда мы отнесли Марию в пещеру, беременность была ещё незаметна… Правда, Мэри тогда совсем ослабла. Прошло тридцать три дня. И теперь… Я иногда бываю там — в пещере. Я давно заметил, что Мэри меняется… Ну, вы понимаете? А теперь это так хорошо заметно. Я бы хотел знать… Вы ведь разбираетесь в этом, Нэнси?

― В чём?

― Вы можете сказать, когда она забеременела? — Орландо задал наконец-то этот вопрос, и ему стало легче.

― Ну, не знаю. Сейчас… — Нэнси сосредоточилась и начала загибать пальцы, шевеля губами. Ей оживлённо помогала Рози, то, хватая за пальцы, то, запихивая свои ручонки матери прямо в рот. — Скажу тебе так, голубок, — Нэнси неожиданно перешла «на ты», — это случилось в двенадцатый лунный месяц накануне сезона пурги.

― Вы уверены?

― Как в том, что после сегодня наступит завтра, а не вчера.

― Ну, я бы на вашем месте не был бы так уверен… В последнем, — задумчиво произнёс Орландо. Он встал и распечатал комнату. — Спасибо.

Едва волоча ноги, Орландо вышел в коридор и наткнулся на острые коленки изрядно вытянувшегося после последней их встречи мальчугана. Сэм заглядывал в лицо молодого человека ясными голубыми глазами и ожидал, что тот заговорит сам. Но этого не произошло. Орландо будто не видел никого перед собой. Он направился к выходу и снова попал не туда. Попытался приоткрыть маленький люк, потом вернулся в коридор и огляделся.

― Сэр… Вы ищите выход? Он там, — Сэмюель потянул Орландо за одежду в сторону, где светлым пятном на фоне старой древесины выделялась новая дверь. — Здесь, наверное, раньше жили очень маленькие люди. Феи рассказывают, что эти люди когда-то хотели поселиться в Форест Феори навсегда. Потом вернулись домой. Сильно тосковали по дому… Как вы думаете, сэр, а мы сможем когда-нибудь вернуться домой?

Орландо очнулся:

― Что?..

― Хотите, я провожу вас в пещеру?

― Куда?

― Вы ведь направляетесь к Марии? Я никогда там не был. Можно, я пойду с вами? Я умею передвигаться сам, только медленно. А ещё мы можем попросить фей. Они отвезут меня на своих тиграх. Махайроды совсем не опасны, пока хозяйки рядом…

― Ты тоскуешь по дому?

― Да.

― Но он давно сгорел. Надо будет строить новый. — Орландо взял мальчугана на руки и вынес на лужайку у входа, потом вернулся в нору и выкатил кресло.

― А вы тоскуете по Мэри?

― Да.

― Это правда, что она не умерла?

― Не знаю.

― А если она не оживёт, то ребёнок погибнет? Ведь так?

― Пойдёшь со мной, Сэм? — Орландо до этого будто не слышал просьбы мальчика и теперь смотрел на него в ожидании ответа.

― Да.

Молодой человек взял Сэмюеля на руки и перенёсся прямо к Пещере Слёз.

― Ух-ты! Здóрово, сэр! — мальчуган таращил глаза и никак не мог отдышаться. — Как тогда, в кузнице… — Вместе с воспоминаниями о ночном путешествии в кузницу Берингрифа в памяти всплыл образ отца, и стало так горько и одиноко, что слёзы сами полились из глаз. Сэм давно поклялся, что не станет больше плакать никогда, что это удел женщин и детей, а он уже не ребёнок. Но сейчас не мог удержаться…

…У каждого человека есть только один шанс и одна судьба. И кто-то невидимой вездесущей рукой направляет его по реке жизни. Сейчас его рукой стал Орландо. Эта рука совершенно точно привела парня к ледяному заточению Марии, именно она заставила не взвешивать все «за» и «против» и снова довериться только голосу сердца.

Орландо вынул хлыст, сверкнула плеть, приведя в восторг мальчика, который ничего не видел в тёмной пещере, и ледяной гроб разлетелся на мелкие осколки, наполнив своды звуком бьющегося хрусталя. Вместе с этим сотни заточённых в толще льда мотыльков взвились ввысь и исчезли во мраке подземелья. Орландо подошёл к Мэри. Это был тот редкий случай, когда чародею самому хотелось поверить в чудо. Мария, казалось, спала и была очень красивой. На впалых щеках — едва уловимый румянец. Блестящие волосы цвета пшеничных колосьев ниспадают к его ногам. Будет ли дан ещё один шанс обрести счастье: ей и ему?

Прошлой осенью они прятались от дождя под разбитой лодкой, перевёрнутой вверх дном на берегу. В огромную дыру в днище смотрела луна — полная и беспристрастная, всегда и везде одинаковая луна. Тогда она была лишь подёрнута пеленой дождя.

― Интересно, Орландо, сколько ещё людей в эту минуту смотрят на луну? В этом и иных мирах?

― Не знаю. — Он любовался не ночным светилом, а её лицом. Оно в отличие от луны всегда было разным. Казалось, ни одно выражение никогда не повторялось на этом всегда бесконечно живом лице. Сейчас на нём была надежда и едва уловимая тоска.

― А он знает, — с уверенностью произнесла Мэри.

― Кто?

― Господь.

― Ты любишь своего Бога?

― Да.

― Как меня?

Мэри отвела взгляд от дыры и с любопытством заглянула в глаза Орландо. Улыбнулась.