«Ду-у-ура! Думай о главном! А что — главное?! Мысли в разбеге, я — в ауте… Сю-ю-юр!»

Поднявшись по металлической лесенке, Саша притрагивается к люку. Естественно, тот заперт. Тогда телохранитель бьет ладонями рядом с проржавевшими петлями, и одна из них не выдерживает. Крышка благополучно отлетает, а замок остается на месте.

Саша по-кошачьи бесшумно спрыгивает на площадку и выпрямляется перед Ренатой. Она затравленно смотрит на него из своего убежища, в голове продолжается катавасия: «Йо-хо-хо! И бутылка рому!». А внизу не стихает пальба — уже не меньше десяти выстрелов. Хоть и с глушителями, а все равно слышно не дай бог как, будто бьют по пустой трубе. Никакая песенка не поможет…

— Ну! — Саша вытягивает Ренату из ниши.

— Что делать?! — растерянно спрашивает девушка, хотя ясно, что нужно карабкаться на чердак.

«Ну, что за напасть?!»

В один миг что-то придумав, телохранитель прихватывает Ренату за бока и зашвыривает на чердак. Она расцарапывает руку, подбородок, едва не вываливается назад, но вовремя ухватывается за обросшую пылью подпорку, что помогает ей подтянуться. Острый шлак, смешанный с высохшим голубиным пометом и пухом, впивается ей в коленки. А сзади ее теснит телохранитель, который, запрыгнув следом, задвигает крышку люка на место.

— Что дальше-то? — успевает спросить девушка, наблюдающая, как Саша, поднимая пыль, волочит по полу тяжеленный бетонный блок.

Вместо ответа он взгромождает плиту поверх люка, чем надежно баррикадирует выход.

— Надо позвонить папе! — наконец-то догадывается Рената. — Он быстро разберется, что здесь проис...

Саша, уже было двинувшийся вперед, резко останавливается и с сомнением во взгляде смотрит на нее.

— Что? — не понимает девушка.

— Вы нормально себя чувствуете?

— Так что?! — уже настойчивей и громче повторяет она, ощущая в его взгляде что-то нехорошее.

— Идем! — отзывается охранник и продолжает путь, пригибаясь, чтобы не стукнуться головой о низкую крышу чердака.

Рената бросается следом, но спотыкается о перекрытие и, рухнув на пол, едва не разбивает лицо.

— Рената, вы что там? — доносится голос из темноты.

— Ч-черт! Упала я, блин!

Девушке кажется, что этот пыльный чердак никогда не закончится. Мало того: постройка имеет форму буквы «Г», и потому, когда Рената уже надеялась на завершение этой пытки, им приходится поворачивать направо. Здесь и днем-то, наверное, потемки, что уж говорить о сумерках? Бегать на ощупь — отвратительное занятие…

— Куда мы?!

Девушка в очередной раз спотыкается о какой-то невидимый штырь, но успевает ухватиться за узкий подоконник слухового окна.

— Там второй выход, — бросает в ответ Саша.

В следующую секунду ее угораздило вспугнуть спящее голубиное семейство. Перепуганные птицы мечутся, хлопают крыльями, и от неожиданности Рената едва не блажит на весь чердак. Ведь ей постоянно мерещится, что сзади их догоняют и вот-вот откроют пальбу («Почему? Зачем?!»). Она страшится теперь и отзвука своих собственных шагов…

Но вот Саша наконец нащупывает крышку второго люка. Она также заперта, и ему по-прежнему ничего не стоит снять ее с петель.

Когда телохранитель прыгает вниз, на него бросается взбежавший по ступенькам крупный бритоголовый парень в черной «кожанке». Только тут Ренате приходит в голову, что их маневр был разгадан. «Что им всем от нас нужно?!» — мысленно вопит она, в ступоре наблюдая за дальнейшими событиями. Но «ступор» недолог, события промелькивают моментально.

Девушка впервые видит папиного охранника в работе. Его движения коротки, точны и скупы: бросок, а затем быстрый уверенный удар кулаком в «адамово яблоко». Отчетливо что-то хрустит. Нападавший безвольно вытягивается на грязно-желтой плитке. А ведь «браток» этот был не из тщедушных…

Рената спускается, осторожно обходит лежащего, не спуская с него глаз.

Телохранитель тащит подопечную в сторону незатейливого витража.

— Нам нужно вернуться в мою квартиру, — объясняет он.

— И мне нужно?

Саша красноречиво глядит в сторону «братка». Рената невольно хватается за руку телохранителя:

— Что происходит?!

Саша отворяет низенькую дверцу. Впрочем, какую там дверцу? Скорее, просто окошко, зачем-то вмонтированное в аляповатый витраж.

— Да что случилось? САША?!!

— Сейчас не время, — бросает он и подталкивает ее к распахнутому окну.

— Я ТУДА НЕ ПОЛЕЗУ!!!

— Оставайтесь, — Саша пожимает плечами и перешагивает через порожек на узкий балкончик, действительно больше похожий на карниз.

Рената задыхается от страха, но, прижимаясь к стене, следует за ним.

— Вот че попало! Вот че попало! — как заклинание, твердит она сквозь стиснутые зубы любимую присказку парикмахерши Маринки, а сама продвигается приставными шагами и старается не смотреть ни вниз, на слабо освещенный двор, ни по сторонам.

Впрочем, Саша тоже на всякий случай держится поближе к стене, идет боком.

Затем он ведет Ренату через балконы квартир на разных этажах. Рената чуть не свихнулась, пока перелезала вслед за ним через перила, подтягиваясь, перепрыгивая, нащупывая под собой хоть мало-мальски надежную основу, повисая на руках над пустотой... Хорошо, что Сибиряков-Гвардейцев — улица тихая, темная. По вечерам здесь боятся разгуливать из-за посиделок многочисленных и довольно агрессивных наркоманов. Рената часто слышала в новостях, что эти отморозки запугали жителей всех близлежащих кварталов. Но теперь им с Сашей такое положение вещей на руку. По крайней мере, случайные прохожие не станут свидетелями их подозрительных передвижений.

Каким-то неведомым — возможно, уже телепатическим (Рената не удивилась бы) — способом девушка угадывает расчет Саши: преследователи сейчас рыщут по чердаку и тому подъезду, куда отправляли не вернувшегося «разведчика». Дом большой, прочесать его — дело нешуточное. Разве не могли они с охранником спрятаться после спуска с чердака в чьей-нибудь квартире? Конечно, в кино показывают, что бандиты по такому случаю расстреливают всех и вся из автоматов, гранатометов и установок «Град», а напоследок выдергивают чеку и дают подержать недругу, но ведь то кино. О подобных прецедентах в Новосибирске Рената еще не слышала.

Наконец, вжавшись в простенок и держа наизготовку пистолет, Саша осторожно заглядывает в собственную квартиру, а потом легко распахивает окно и запрыгивает на подоконник (это, кажется, и есть та самая комната, в которой очнулась Рената каких-нибудь четверть часа назад). Вслед за этим звучит оглушительный выстрел. Девушка едва не оступается от неожиданности. Точнее, из-за того, что ожидала выстрела, но не в тот момент.

— Быстро! — приказывает Саша. — Больше никого...

Чтобы ускорить ее действия, телохранитель ухватывает подопечную за шиворот и втягивает в квартиру, а затем щелкает выключателем настольной лампы.

На пороге комнаты в неестественной позе лежит еще один «браток» в кожаной куртке. На лбу у бритоголового парня темнеет небольшое пятно. Рената замечает все, однако не сразу понимает, что Саша влепил ему пулю точно между глаз, а это пятно — рана. Почти бескровная. Когда же несколько мгновений спустя она соображает, в чем дело, то вскрикивает и ощущает, будто что-то оторвало ее от земли, закружило, а на глаза вновь падает пелена.

— Уезжать вам нужно из города, девушка, вот что, — Саша толкает ее на диван. — Сидите здесь…

— А вы куда?! — тут же приходит в себя Рената и, словно кошка, вцепляется в рукав его черного пиджака — не оторвешь.

— Сейчас вернусь.

Рената озирается. Почти вся мебель в комнате перевернута, книги сброшены с полок, вытряхнутые с этажерки CD-диски валяются вперемежку с коробками и конвертами, в которые они были упакованы до вторжения незнакомцев. Здесь явно что-то искали. Деньги? Да откуда у человека с Сашиной профессией такие деньги, чтобы ими было можно заинтересовать криминалитет?