— А кто пешими командует? Про них ничего не говорили, — удивился Янык.

— Как это, кто? Токтан командует, я же говорил, — ответил Танас.

— Токтан командует какой-то флангой, и непонятно, что это такое!

— Фалангой, Янык, — поправил его Тефан. — Фаланга, это название построения нашей пехоты, мы и сами об этом недавно узнали. Впрочем, сам увидишь, сильная штука!

— Понятно. А хранительница «Аргирвиты»? Что, тоже какое-то построение, раз Добромир командует?

— Нет, это просто девочка, — улыбнулся Баяр. — Но она сама кем хочешь покомандует. С нею связана вся наша надежда в предстоящей битве.

— А-а-а, — задумчиво протянул Янык. — Всё ясно.

Он, конечно, ровным счётом ничего не понял. Какая фаланга? При чём тут девочка?

— Тефан, «Ежи» готовы, — сказал Танас. — За дело все!

Царь Донии направился к выходу, Тефан, Баяр и Янык пошли за ним. В тронном зале остались только Архегор и Добромир.

— Арина спит ещё? — спросил старец.

— Да, не стали будить, пусть ещё отдохнёт. Кто знает, что ей предстоит сегодня?

Добромир сделал несколько шагов по залу, вытянул наполовину меч из ножен, с шумом вогнал его обратно и обернулся к старцу:

— Может, не появится сегодня этот «Вудлак» Кседорский?

— Кто знает? Может и не появится. Но рассчитывать на это не следует. Мне ещё не даёт покоя этот «Кузнечик», — задумчиво проговорил старец.

— Мой господин, ворота открываются! — радостно сообщил черноплащник.

— Сам вижу, — буркнул Форофирт.

Он сидел на своём любимом чёрном коне и с пригорка наблюдал, как выстраивается его войско. Он немало удивился, когда открылись ворота Кинёва, и оттуда начали выходить сначала всадники, затем пешие воины. Форофирт следил за донийцами, не понимая их действий.

Всадники галопом неслись в сторону тафгуров, потом свернули по сторонам и побросали на землю какие-то связки. Когда донийцы их подожгли, Форофирт догадался в чём дело: всадники ставили дымовую завесу. Едкий дым от подожжённых связок из деревяшек и пучков соломы, пропитанных смолой, расстилался от самого Тнера до оврага. Эти приготовления могли означать только одно: донийцы выйдут биться в открытое поле.

Сейчас Форофирт находился в явно приподнятом настроении. Он знал, что воинов у Танаса не много, и даже не рассчитывал, что царь Донии выведет дружину за стены города. Удача сама плыла ему в руки.

— Что, Танас? Решил, что я сквозь дым не разгляжу твоё мало-сильное войско? Или ты думаешь заморить нас этим дымом? Прямо закашляемся мы все тут, зачихаемся до смерти!

Тафгуры, стоявшие рядом, ядовито загоготали: не часто их господин изволил шутить.

— Донийцев пока не трогать, пусть выходят, — приказал Форо-фирт. — Мы окружим их в поле и перебьём, как куропаток. Кинёв захватим голыми руками.

— Почему вы меня раньше не разбудили? — возмущалась девочка. — Я же просила тебя, Актана!

Арина быстро шла по улице рядом с Архегором. Впереди неё, обходя обломки камней, ступала девушка, позади шагал Добромир. Все четверо приблизились к сторожевой башне у ворот, через которые выходила уже последняя сотня пеших воинов. Поднявшись наверх, Арина выглянула через бойницу. Над полем висела полоса дыма, перед которой рядами выстраивались донийцы.

— Баяр, твоему отряду пора выдвигаться, — сказал Танас. — За дымом и за нашей дружиной пройдёшь в овраг, тафгуры не заметят.

— Хорошо, я пошёл исполнять, — арадиец направился к выходу.

— Баяр! — окликнул Добромир. — Будь внимателен, тафгуров всё-таки много.

Он повторил те же слова, которые говорил ему перед битвой в Урании.

— Но нам же не привыкать!

Баяр развернулся и зашагал по лестнице. «Парни, за мной!» — послышался его голос уже на выходе из башни.

Из ворот, следуя за воином в красном плаще, галопом выскочил конный отряд.

Танас подошёл к арадийцам:

— Если вдруг тафгуры сломят нашу оборону и подойдут к городу, то вы вместе с Актаной и Ариной немедленно уходите через подземелье. Добромир, если это случится, я прошу тебя: спаси девочку и мою дочь. Не дерись на стенах с тафгурами. Убьёшь ты одного или десять, это не будет иметь никакого значения. Обещай, что исполнишь мою просьбу.

— Даю слово. Арина и Актана будут вне опасности.

— Архегор, это не последняя битва. Ещё Арадия впереди. Сохраните ваши жизни, прошу вас.

— Всё будет хорошо, Танас. Ты ещё увидишь Кинёв цветущим. Как и прежде.

— Не сомневаюсь, — Танас улыбнулся. Он подошёл к дочери и обнял её. — Актана, держись Добромира. И девочку берегите.

Царь Донии, не оборачиваясь, зашагал вниз по ступеням.

Выстроенная ровными шеренгами донийская дружина стояла напротив войска тафгуров. Форофирт разделил своих пеших воинов на два больших отряда. Впереди он выставил лучников, по флангам, как обычно, располагалась конница.

Танас выехал на гнедом коне перед своей дружиной.

— Воины! — крикнул царь. — Настал тот день и час, когда решается судьба всех, кто вышел на поле брани! И судьба не только нас самих, но и наших детей, жён, всей Донии! Сегодня будет тяжело. Может быть, так тяжело, как никогда раньше! Может быть, кто-то устрашится смерти. Пусть устрашится, но только не сейчас! Сейчас на вас глядят ваши матери, и для них существует только одна надежда — это вы, славные воины Донии! От каждого из вас зависит — будет ли Дония жива или исчезнет в чёрном пепле! Вырвите из груди Страх, ведь впереди ещё целая Жизнь! И если мы отдадим её, то отдадим… — Танас выхватил меч из ножен. — За Донию!

— За Донию! — раздался крик тысяч воинов.

Донийцы выхватили мечи и ударили ими по щитам. Призывный грохот к битве разлетелся над полем.

Тефан осадил коня перед Танасом.

— Отец, тафгуры двинулись, займись лучниками.

— За лучников не беспокойся, Тефан, они выполнят свою часть общей доли, — Танас смотрел на сына, и сердце его сжималось, ведь этот разговор может оказаться последним. — Сын!.. Не пропусти в город тафгуров, — только и сказал царь.

— Не пропущу, отец!

В голосе Тефана уже слышался боевой задор. Он развернул коня и помчался к своему отряду. Танас провел своего гнедого меж рядами воинов. Лучники, которыми он будет командовать, выстроились в две линии позади фаланги.

Смола догорела, и дым над полем рассеялся. Форофирт с пригорка рассматривал дружину донийцев и остался доволен: их было даже меньше, чем он предполагал. Он увидел реденькие пики коротких копьев, и теперь усмехался: «Ну, Танас, ты совсем от страха свихнулся, даже копьев и тех не мог изыскать. Ну что ж, тем лучше для меня, больше воинов приведу в Арадию».

Глухой звук тафгурских барабанов долетел до Форофирта. Его войско приблизилось к донийцам на расстояние полёта стрелы. Барабаны стихли. Тафгуры остановились.

«Всё, сейчас мои лучники пробьют бреши в рядах донийцев, — просчитывал Форофирт. — Затем вдоль реки в атаку пойдёт левое крыло пехоты. Конница на правом фланге обойдёт белую дружину — пройти там, вдоль оврага будет просто. У Танаса не хватило воинов для защиты своего левого фланга, и свободного места для всадников — хоть разгуляйся! После того как мои воины окружат донийцев, начнётся простое избиение, — Форофирт ухмыльнулся. — От дружины Танаса останется только куча мёртвых тел. Пленных брать не стану!».

— Приготовиться! — скомандовал Танас.

Стрелы легли на тетиву.

— Целиться по лучникам! Сначала выбиваем лучников! — кричал Танас. — Тяни! Пускай!

Передние ряды черноплащников стали валиться на землю. Лучники Форофирта, занявшие позиции перед своим войском, начали терять численность, но они также пустили стрелы.

— Стрелы! — раздались возгласы в рядах донийцев.

Воины закрылись щитами от летучей опасности. Чёрные стрелы ударили по щитам, по ногам. Появились первые раненые и первые убитые.

— Быстрее! Лучше целиться! Быстрее! — Танас на коне скакал вдоль рядов. — Выбивайте лучников, стрелять только по лучникам!

Тафгуры поняли угрожающую им опасность и перенесли удар стрелами на лучников Донии.