– Что вы узнали от Енцо Скарпати, сержант?

– Он утверждает, что ничего не знал о планах Кордеро поехать в Остин. Вы уже, наверное, в курсе, что сестра Кордеро вернулась в Пуэрто-Рико, и мы пока ее не нашли. Мистер Скарпати якобы знать не знал об ее отъезде из Флориды.

– А как насчет знакомства Скарпати с моим отчимом? Уилсон спрашивал?

Сазерленд закрыл свой блокнот и сунул его в карман пиджака.

– Мистер Скарпати ответил, что никогда не знал Джей Би. И поклялся, что до сегодняшнего дня ни разу не был в Остине.

– Он, вероятно, лжет.

– Возможно. Так же, как он мог наврать и насчет приезда сюда Кордеро. Но у нас нет доказательств. Мертвый не сможет опровергнуть его слова.

– Как он вел себя на опознании?

– Выглядел огорченным. Сказал, что Кордеро был хорошим работником.

– Где сейчас находится Скарпати?

Сазерленд вздохнул:

– Ему не предъявлено никаких обвинений. Посему мне пришлось отпустить его обратно в Нью-Йорк.

– Отлично.

– Весьма сожалею, мисс Спенсер. – Он поднялся. – Я понимаю, вы надеялись, что он каким-то образом поможет установить невиновность вашей матери, но пока мы не докажем, что он лжет или как-то связан с покушением на вашу жизнь, мои руки связаны.

Она с горечью подумала, что они никогда не смогут его зацепить. Нью-Йоркская полиция уже несколько лет безуспешно пытается сделать это.

После ухода сержанта Сазерленда Лаура глубоко задумалась и невидящим взглядом уставилась на безмолвные картинки какой-то пресс-конференции, мелькавшие на экране телевизора.

Когда же ей стало ясно, что транслируют интервью со Стюартом, она схватила пульт дистанционного управления и включила звук.

– …сожалеем о нападении на мисс Спенсер, – напыщенно вещал Стюарт. – Оно никоим образом не связано с убийством Дж. Б. Лоусона.

Какой-то нетерпеливый журналист пробился вперед:

– Вам известно, мистер Флеминг, что ваша невеста поклялась найти настоящего убийцу?

Лицо Стюарта прорезала тонкая, циничная усмешка.

– Бывшая невеста. Да, я знаю об этом заявлении. Я ничуть не озабочен, если это вас интересует. Каждый волен придерживаться своей точки зрения. Что же касается меня, то дело открыто и будет доведено до конца.

Затем, высокомерно задрав голову, Стюарт поблагодарил репортеров, собравшихся у офиса прокурора, и поспешил к красному «порше».

– Ублюдок, – пробормотала Лаура, выключая телевизор. – Посмотрим, как ты закроешь это дело, когда я с ним разберусь!

Она осторожно, чтобы не причинить себе боль, потянулась к телефону и набрала номер «Сентинел».

– Милдред, – обратилась она к секретарше, – пожалуйста, пришли с кем-нибудь мою телефонную книжку. Если мне придется куковать в госпитале еще неделю, я, пожалуй, прямо здесь и поработаю.

– Мисс Спенсер? Вы меня слышите?

Голос принадлежал мужчине, хриплый, с легко узнаваемым акцентом жителя Бронкса. Лаура не спала, а пребывала в какой-то полудреме и потому сразу же открыла глаза. И чуть не закричала от страха.

У кровати стоял Енцо Скарпати. Невысокого роста, но весьма представительного вида. Пожалуй, в нем все было слишком – ярче, чем надо, блестели черные волосы, пристальнее смотрели глаза, больше золота было на пальцах. Даже отвратительная родинка на крыле его носа казалась крупнее.

– Что вы здесь делаете? – Ее глаза метнулись к двери, в то время как она попыталась сесть. – Как вы прошли через пост медсестер?!

Глупый вопрос. Человек, подобный Енцо Скарпати, пройдет сквозь стены, если захочет.

Он засунул руки в карманы пиджака.

– Там никого не было.

Лаура попыталась сделать вид, что не испугана, припоминая, что отчасти своим могуществом он обязан умению воздействовать на людей.

Его улыбка была ободряющей, почти отеческой.

– Уверяю вас, вам нечего бояться, – произнес он мягким, ласковым тоном. – Я пришел сюда, чтобы успокоить вас, развеять лишние подозрения.

Кнопка ночного вызова, встроенная в кровать, была в каких-то дюймах от ее руки, ей ничего не стоило дотянуться до нее, но она не стала. И отнюдь не из пустой бравады, а скорее от отчаяния. Дело против ее матери с каждым днем становилось все безнадежнее. Если сохранился хоть один шанс, пусть призрачный, что Енцо поможет в освобождении Ширли, она должна им воспользоваться.

– Что вам нужно?

– Извиниться за то, что натворил Тони. Это так же необъяснимо, как и непростительно, и я глубоко сожалею об этом.

– Но вы, конечно, ответственности за это не несете.

– Никоим образом! Я вас не знаю, мисс Спенсер. И вашего отчима тоже. И никогда не видел в вас угрозы.

– А если бы видели, то приказали бы нас убить? Улыбка, тронувшая уголок его рта, в глазах никак не отразилась. Впервые она поняла, насколько он опасен на самом деле.

– Я не убиваю людей, что бы там обо мне ни говорили.

– Тогда как вы объясните, что человек, столько лет, работавший на вас, человек, которому вы доверяли, бывший, насколько мне известно, вашей правой рукой, приезжает в Остин, чтобы меня убить, а вы об этом ничего не знаете?

Енцо задавал себе тот же самый вопрос. Только переговорив с Луиджи, он выяснил причину нелепого поведения Тони. Лаура Спенсер раскрыла его, и он опасался последствий. Дурак. Надо было всего лишь сказать правду, и всей этой заварухи удалось бы избежать. Енцо просто отозвал бы его в Нью-Йорк и прислал взамен другого исполнителя. И никаких проблем. Вместо этого Тони предпочел разобраться сам и все испортил.

– Видимо, – ответил он, – я знал его не так хорошо, как мне казалось. Такое случается.

– С другими, возможно, но не с вами! Я представляю, насколько тщательно вы подбираете себе людей. В противном случае вы бы не выжили…

Дверь распахнулась, и в палату, широко улыбаясь, вошел симпатичный молодой человек с букетом цветов в руках. Стоило ему увидеть Енцо, как улыбка исчезла, и лицо приняло каменное выражение.

Он бросил на Лауру быстрый оценивающий взгляд, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке. Затем прикрыл дверь.

– Какого черта вы здесь делаете? – обратился он к Енцо.

Енцо спокойно смерил его взглядом:

– А вы кто такой?

– Меня зовут Кендалл. Тед Кендалл.

Енцо прищурил глаза. Значит, это и есть бродяжий племянник Малкольма. Черная овца в семье. Енцо представлял его себе несколько иным. Характеристика, данная ему Малкольмом, сводилась к тому, что он испорченный, хлипкий, довольно капризный молодой богатей. Стоящий перед ним парень под это описание совершенно не подходил. Что интересно, он даже не казался испуганным или хотя бы слегка озабоченным.

– Я спрашиваю, – повторил Тед, – что вы здесь делаете?

– Веду цивилизованный разговор с мисс Спенсер.

Тед швырнул цветы на стул. С каким удовольствием он сделал бы из этого коротышки котлету, превратил бы его лоснящуюся харю в кровавое месиво! Одна только мысль о том, что Енцо сидит здесь и разговаривает с Лаурой, заставила закипеть его кровь.

Под спокойным, бесстрастным взглядом Енцо Тед приблизился и встал в каких-то дюймах от него.

– Можете прихватить свою цивилизованность с собой и выметаться отсюда. Но прежде чем уйдете, позвольте дать вам маленький совет. Держите грязные лапы ваших ублюдков и свои собственные подальше от Лауры. Потому что, если с ней что-нибудь случится, пусть даже царапинка появится на мизинце, я сам займусь вами, понятно?

Енцо не моргнув глазом выдержал разъяренный взгляд Теда. У парня больше мужества, чем он предполагал.

– Вы либо очень храбры, либо очень глупы, мистер Кендалл. Но, очевидно, любовь стала причиной такого поведения, и я прощаю вас, хотя и не отношусь к тем, кто прощает обиды. Да, я ухожу, впрочем, я и так уже закончил.

Повернувшись к Лауре, он коротко, старомодно поклонился.

– Еще раз примите самые искренние извинения, мисс Спенсер.