— Можно хоть сегодня обойтись без него? Мне уже гораздо лучше.

— Тебя уговаривать, как Робина? — хмыкнула женщина, ставя чашку на круглый столик. — Могу рассказать сказку, спеть песенку…

Лия закатила глаза. Одна-единственная попытка отослать Агнету обернулась в итоге тем, что Алес стала лично приносить лекарственное питье. И следить, чтобы оно было выпито до последней капли.

— Обойдусь. — девушка взяла чашку и поднесла к губам. Раз уж нельзя увильнуть от неприятного дела, лучше покончить с ним сразу. К тому же, хоть мачеха и ворчала, она была главным источником новостей. И единственной нитью, связывающей с остальным миром.

Вот и сейчас, опустившись на край одеяла, Алесия чуть потерла виски. Выдохнула. И посмотрела так, что без лишних слов стало понятно — речь пойдет совсем не о новостях. Впрочем, начала она издалека.

— Рада слышать, что ты чувствуешь себя лучше. Больше не знобит?

Лия мотнула головой.

— И горло не беспокоит?

Получив еще один отрицательный ответ, женщина коснулась губами ее лба, после чего улыбнулась.

— Что ж, это хорошо. Последствия отбеливания уже тоже почти прошли. А значит, пора понемногу возвращать тебя в свет…

Едва не поперхнувшись горячим питьем, Лианна отчаянно замотала головой. Хоть постоянное сидение в четырех стенах навевало бесконечную скуку, не могло и речи идти о том, чтобы показаться кому-либо на глаза. Окружающие же сразу увидят все изъяны кожи. И уродливый след над бровью…

Еще раз вздохнув, Алесия сцепила пальцы на коленях.

— Ты все равно не сможешь прятаться от людей вечно. Рано или поздно тебе придется показаться в обществе.

— Никогда.

— Графиня Роберон на днях выразила сожаление, что у тебя столь хрупкое здоровье. А леди Латорс заметила, хоть и не при мне, что девица, которая хворает от любого сквозняка, едва ли может рассчитывать на хорошую партию. Мне бы не было дела до их слов, но насколько помню, ты очень хочешь выйти замуж. Конечно, твой отец мог бы сам подобрать тебе жениха и познакомить вас в день свадьбы, однако мне кажется, что это не самый разумный подход.

Приторно сладкое молоко в один миг вдруг стало безвкусным. Сознательно или нет, мачеха надавила на самое больное. Лианна отвела взгляд.

— Ты же знаешь, что я не могу появиться в свете в таком виде.

— В каком — таком? Несколько едва заметных пятнышек, которые еще надо разглядеть. Ты явно переоцениваешь свечное освещение, к тому же…

— Те, кому надо — разглядят. — перебила ее девушка. — И тогда я стану всеобщим посмешищем. И никто из молодых людей даже не посмотрит в мою сторону!

Встряхнув головой, Алес скрестила руки на груди.

— Я бы не была столь категоричной. К тому же, есть как минимум один человек, который ни разу не спросил меня о твоем здоровье, но все время оказывался неподалеку, как только заходила речь о тебе. И если хочешь знать мое мнение…

Лия сжалась. Она готова была уступить мачехе в чем угодно, но также знала, что никакая сила не заставит ее показаться в свете. Пусть уж лучше все думают о ее слабом здоровье. В этом хотя бы есть что-то романтичное.

— Не хочу! И если ты думаешь, что я от безысходности решусь выйти за Джера… — Лианна осеклась. Она и сама не могла понять, почему именно это имя сорвалось с губ. Ведь у нее даже мыслей не было о виконте.

В глазах Алесии заплясали насмешливые огоньки.

— А ведь я даже не сказала о ком речь. — хмыкнула она.

— Нетрудно догадаться. — буркнула девушка, сосредоточив внимание на остатках молока. — Он просто первый, кто приходит на ум, когда заходит речь о чужой назойливости.

— И все же…

— Нет.

Алесия махнула рукой.

— Ну хорошо, вернемся к этому разговору позже. А сейчас я собиралась сказать совсем о другом. У меня на днях появилась одна идея, которая позволит тебе появиться в обществе так, чтобы никто не увидел твоего лица… — она выдержала звучную паузу.

Лианна моргнула. На ум почему-то сразу пришла встреча у кожевников. Джер, чье лицо было закрыто полоской ткани. И как он, без лишних слов, стянул с ее руки перчатку. Девушка дернула плечом, отгоняя воспоминания.

Не собирается же мачеха устроить прием в кожевенном цеху? Как выяснилось — нет.

— Маскарад! — объявила Алесия, спустя несколько секунд. — Вечер, где каждый должен будет скрыть свою личность за маской. А еще явиться в нарядах, которые вышли из моды… лет триста назад. Благо, портреты предков имеются почти у всех. Да, придется устроить небольшую проверку на входе, и пропускать гостей только по именным приглашениям…

— Подожди! — остановила ее Лия, чувствуя, что еще немного и у нее голова пойдет кругом. С одной стороны, предложение мачехи звучало завораживающе. С другой же — пугало своей новизной. — Думаешь, кто-то согласится появиться на людях в платьях, которые вышли из моды еще до правления Сьюзара Второго?

— Почему бы и нет? Ведь все лица будут скрыты за вуалями и масками. К тому же, приглашения получат далеко не все, а подобное очень хорошо разжигает интерес. Наверняка некоторые потом попытаются повторить, но мы будем первыми. Впрочем, найдутся и осуждающие, однако я уже придумала, как закрыть им рты.

— И как же? — сама того не заметив, Лианна подалась вперед. Идея мачехи еще ее не увлекла, но уже зажгла в груди крошечный огонек. Внезапно захотелось оказаться среди людей, услышать музыку, потанцевать…

Алесия звонко рассмеялась и покачала головой.

— А об этом я тебе расскажу, только если ты перестанешь себя жалеть, выберешься наконец-то из постели, и примешь самое деятельное участие в подготовке.

Слухи о том, что графиня Арельс устраивает прием, разнеслись по столице даже раньше, чем было подписано последнее приглашение. Впрочем, приемы в разгар сезона — штука обыденная. Будь это обычный вечер, едва ли он привлек бы к себе столько внимания.

Но маскарад?

Таинственное словечко, выведенное аккуратным почерком, будоражило умы и передавалось едва ли не полушепотом.

Явиться в нарядах своих пра— … -пра-бабушек, да еще и скрыв лицо? Многих подобное предложение заинтриговало. Хотя, впрочем, нашло отклик далеко не у всех. Кто-то счел идею — чудачеством. Иные же назвали ее до крайности непристойной.

Но когда одна из дам попыталась донести последнее до графини, то получила довольно оригинальный ответ:

— Если благородный человек, оказавшись под маской, способен забыть о своем воспитании, то чем он отличается от необразованных крестьян? — хмыкнула леди Арельс, чуть изогнув бровь. — Впрочем, если кто-то боится, что скрыв лицо, он сразу же разучится вести себя в обществе, то может просто отклонить приглашение. Я пойму. И даже постараюсь не осуждать.

Сконфуженная дама попыталась, было, отговориться тем, что имела в виду молодежь.

— То есть вы пытаетесь упрекнуть здесь присутствующих, будто те не сумели достойно воспитать своих детей? — «удивилась» Алесия.

И вопрос закрылся сам собой. Все приглашения были приняты. А если у кого и остались сомнения, вслух об этом никто не говорил.

Пока столичные модницы переворачивали вверх дном старые сундуки, в доме Арельсов царил… нет, не бедлам, но спокойной жизни не было никому. И только граф, лучше всех знавший местный свет, как только составил список рекомендованных гостей, получил милостивое разрешение прихватить Робина и отсидеться в казармах.

Решив не мелочиться, Алесия устроила полную перестановку на первом этаже, попутно заменив все шторы и некоторую мебель. По ее же решению, между двумя залами была снята дверь, ради удобства гостей. Прежде огромный дом, теперь, когда в нем нужно было принять пятьдесят человек, вдруг показался женщине совсем маленьким.

А еще требовалось организовать музыку, закуски, какие-никакие развлечения. Вот где пригодились вырезанные Люсией домино и лото.

Лианна тоже не осталась в стороне. Именно ей выпала честь написать несколько десятков приглашений, красиво, выводя каждую букву. И украсить каждый экземпляр изящным завитком.