Сколько она уже в этом мире? Кажется, больше десяти лет. И успела настолько в него врасти, что если бы предложили вернуться назад, ни за что бы не согласилась. Она медленно обвела взглядом зал.

Старый Ормс, пересев к камину, был со всех сторон облеплен детьми. Робин, Осберт, дочки Лайона, торопясь и перебивая друг друга, спешили поведать старому графу обо всем, что занимало их умы. Ормс честно пытался выслушать всех и, кажется, наслаждался их вниманием.

Нортман, так и не выпустив из рук маленького Артура, о чем-то спорил с Лайоном. Там же виконт Ормс, который чаще поглядывает на свою жену, чем на собеседников.

Лианна, утянув в сторону Кэрин, с самым загадочным видом что-то ей говорит. Хотя предмет разговора не был для Алесии загадкой. Падчерица мечтала, что у Бартонов родится хотя бы еще одна дочь, чтобы обручить с ней сына.

В свете многие шептались, что графу Бартону ужасно не везет, уже три дочери и до сих пор ни одного мальчика. Но и Кэрин и Лайон относились к этому с полным равнодушием, и не скрывали, что всегда хотели большую семью.

Впрочем, за эти годы успели наладиться не только семейные дела. Жители королевства все чаще предпочитали брать в поездки чемоданы, вместо сундуков. Разнообразие мебели привело к тому, что во многих домах заметно изменилась обстановка. Даже у бедняков, которым складные столы и стулья позволяли экономить место в жилищах.

Голубь-граф развился настолько, что даже появился закон, запрещающий убивать почтовых голубей.

Поместье под столицей не просто разрослось. Как-то незаметно из почти-дачи оно превратилось в полноценный научный городок. А у основания холма пришлось воздвигнуть целых четыре здания.

Во-первых — для лекарей, которые стекались со всего королевства, чтобы перенять опыт Альмы, Ирены и одного старого лекаря, который напросившись с учениками, так и остался тут жить.

У Алесии не было доказательств, но она смутно подозревала, что развитию лекарской школы как-то поспособствовал старый Ормс. Возможно, даже воспользовавшись связями при королевском дворе.

Там же обучались и девочки сироты, которым предстояло стать няньками в знатных домах.

Второе здание отводилось под скандальный цех настольных игр. Почему скандальный? Потому что руководила им жен-щи-на. Впервые в истории. Правда выбить разрешение оказалось очень нелегко. И если бы не герцог Рельс, буквально влюбившийся в домино, едва ли это бы удалось.

Люсия отнеслась к внезапной славе довольно равнодушно и честно выполняла свою работу. Да, не все новинки имели успех, но те, что входили в моду, с лихвой окупали провальные проекты.

В третье помещение перебрался Михаль со своей мастерской. После того, как случайно спалил свою на холме. Один из опытов прошел настолько неудачно, что парень почти на два года забросил увлечение химией. Зато, объединившись с Ташей, хорошо рисовавшей чертежи и Иогасом, у которого оказались золотые руки, создал ряд весьма полезных вещей, таких как: водяной насос, переносной камин на треноге, выдвижную ступеньку для карет, рессоры.

И усовершенствовал стиральную машину, чтобы можно было приводить ее в движение не руками, а ногами. Получившаяся конструкция очень напоминала прикрученный к баку велосипед, и Алесия даже успела намекнуть молодому изобретателю, что неплохо бы превратить последнее в отдельное транспортное средство.

Ну а четвертый дом предназначался для гостей, которые приезжали из любопытства. И готовы были платить любые деньги, чтобы лично набрать воды с помощью подъемного механизма, или покрутить педали, глядя, как в баке вращается белье.

И это было только вершиной айсберга. Да, удавалось далеко не все. Но даже одна удача на пять неудач — очень неплохо. Алес провела пальцами по подоконнику. Если подумать, сама она сделала не так много. В основном, поощряла таланты и подталкивала их вперед. Ну и пользовалась знаниями из родного мира, естественно.

— Теперь-то расскажешь, что за игра? — выдернул ее из мыслей голос Лианны. И когда только падчерица успела оказаться рядом? — Я, между прочим, с самого конца осени мучаюсь любопытством!

Женщина качнула головой.

— Узнаешь после ужина. Потерпи еще чуть-чуть.

— Кстати об ужине. Пора бы всем переместиться в столовую. — последние слова она произнесла чуть громче. — Наша кухарка на днях придумала дивный пирог из блинов. В сладком и мясном виде. — Лия весело улыбнулась и, покосившись на мачеху, прибавила полушепотом, — Правда рецепт блинов мы взяли у тебя.

После ужина все вновь оказались в гостиной, которая освещалась множеством свечей. Попросив слуг принести большой круглый стол, Алесия поставила на него плоскую шкатулку.

— «Королевство» — прочитала Лианна вслух и подняла брови. — Королевство?

— Так называется новая игра. Ваша задача стать крупнейшим землевладельцем в королевстве и установить самую высокую плату за проезд через свои земли. — женщина обвела взглядом недоуменные лица и принялась объяснять.

По сути, правила были просты… для тех, кто хоть раз в жизни играл в «монополию». Правда пришлось адаптировать идею под местные реалии. Так, вместо предприятий и фирм были баронства и графства. Роль извещений играл голубь-граф.

Было недовольство короля, возвращающее на старт.

Штраф за неуплату налогов.

Наследство.

Изумруды и сапфиры, делали проезд через чужие земли более дорогим. Роль банка играла казна. Соответственно деньги — не цветные бумажки, а металлические монеты, на каждой из которых оттиснут номинал.

Фишки и кубик — из дорогих пород дерева. Само поле — две тонкие дощечки, сложенные пополам и старательно расписанные Ташей.

— Так как идея моя — я казначей. — объявила Алесия, закончив с правилами.

Спорить никто не стал.

Правда первый час участники еще путались в самых элементарных вещах. Потом вошли во вкус. И уже к середине ночи разгорелась нешуточная борьба. Быстрее всех освоился старый Ормс. Из уважения к гостям первым он разорил сына. Лия, незаметно подкладывавшая Джеру свои монеты, стала второй.

— Любопытная вещь. — заметил старый граф, прибрав две трети «земель» и большую часть казны. — Хоть и играет на людских слабостях. Полагаю, многие оценят. Даже при дворе.

Алес серьезно кивнула. Она придерживалась того же мнения. Игра была оригинальной. А еще сложной и достаточно дорогой, так что быстро ее не скопируют. Преподнести ее королю, взамен выторговать некоторые послабления. Например, вернуть себе право производить самовары, или расширить производство подсолнечного масла.

Но этой стороной вопроса пусть занимается супруг. Ему лучше удаются переговоры. А она с удовольствием останется за его спиной, чтобы и дальше спокойно искать таланты. Или заниматься семьей. И просто жить, радуясь каждому дню.

Дорогие мои читатели, вот и подошел к концу последний том, а с ним и эта большая история. По традиции, хочу немного приподнять завесу над более отдаленным будущим полюбившихся вам героев)

1. Будут ли у Алесии и Нортмана еще дети? Да, через пару лет у них родится дочь, которая однажды побывает на Актае и полюбит не только этот остров, но и сына наместника. Тот самый малыш Эмин, сын Мореса, что упоминался в начале книги, станет ее мужем.

2. У Бартонов будет шесть дочерей и только один сын. Робин, когда вырастет, действительно женится на своей троюродной сестре, что нормально воспринимается в том мире, хотя Алесия до последнего будет против.

3. Михаль через двадцать лет все-таки добьется своего и изобретет камеру для снимков. Да, изображение будет очень плохого качества. Но и это большой прорыв. Младший сын Алесии — Осберт Арельс, впоследствии тоже увлечется науками и к пожилому возрасту доработает идею до фотоаппарата. На самой первой хорошей карточке будет его мать — старушка с черными ясными глазами, вдовствующая графиня Арельс.

4. Младшие сыновья Лианны и Джера откроют в столице дом наук, куда любой может прийти с удачной идеей и получить помощь в ее развитии. Так как официально это не школа, придраться не сможет даже церковь.