Горчаков выжимал всю скорость, дорога уже опустела: чиновники вернулись со службы и ужинают, молочники уже доставили молоко вечерней дойки и тоже разошлись по домам, а к прогулкам под мерзким моросящим дождиком совсем нет желающих.
В порт ворвались, почти не снижая скорость, здесь фонари на каждом шагу, Горчаков ведёт автомобиль умело, явно здесь уже бывал, а я всматривался в величавые обводы парусных кораблей. Эти аристократы морей ещё не знают, что их век кончился, наступила демократизация: уродливые платформы с паровыми двигателями быстро вытесняют всё зависящее от капризов ветра.
— Вот он, — сказал он шепотом.
«Звезду Ливерпуля» от нас отделяют, частично заслоняя, два фрегата и один пароходофрегат, парусники испанские, пароходофрегат французский.
Я пробормотал:
— А чего французы здесь? Мы же воюем?
— Но дипломатические связи не разорваны, — сообщил он.
— Странная война, — буркнул я. — Останови здесь. И дуй обратно.
Он вскинулся.
— Я останусь ждать! Если нужно, только кивни. Я хорошо фехтую, ты знаешь, и стреляю тоже хорошо.
— Жди за портом, — велел я. — Здесь на причале все, как на ладони!
Я покинул автомобиль и отбежал в тень, а оттуда смотрел, как он развернул автомобиль и погнал из порта.
Суета только на «Звезде Ливерпуля», в спешке загружали тюки, которые можно было загрузить утром, по наклонным доскам на корабль вкатывают бочки с российским мёдом, капитан покрикивал, поторапливая и, неслыханное дело, заставил и матросов, принять участие в погрузке.
Я набросил на себя стелс, потоптался среди грузчиков, стараясь никого не задеть, но никак не могу выбрать момент, чтобы взбежать на борт судна.
В голове раздался зловещий шёпот:
— Отойди на три шага влево… Влево, это где левая рука!
— Твоя или моя?
— Длань царя природы!.. Ещё шаг… Та-а-ак, а теперь лови!
Я вскинул голову, с мачты корабля в мой сторону летит по широкой дуге толстый корабельный канат с большим узлом на конце.
Подпрыгнув, я ухватился, даже успел оттолкнуться от причала, и канат понёс меня обратно к кораблю. Я не просто держался, как клещ за толстую собаку, постарался всползти хотя бы на пару метров, но уже видел, что с грузом амплитуда каната только-только донесёт меня до борта, затем двинемся обратно, и в конце концов канат замрёт, прямой как струна, над водой между причалом и кораблем.
В последний момент, когда канат остановился и готовился отправиться обратно, я вытянул руки и прыгнул, хотя прыжок не получился, оттолкнуться мог только от самолюбия, но кончиками пальцев, ухватился за край борта корабля, подтянулся и без сил свалился на ту сторону.
— Как романтично, — в восторге прошептала Мата Хари. — Из последних сил!
— Свинья, — буркнул я, едва переводя дыхание, — нарочно?
— Мужчины куются в преодолениях, — сказала она. — Я же помогаю эволюции человеков?
— Спасибо, — буркнул я. — Что-то нашла?
— Да. Остаточные следы те же, что и в кабинете Горчакова. На палубе их мало, все ведут вниз, там пассажирские каюты.
Я медленно поднялся, подо мной бухты канатов, одна разъехалась под моим весом, пробегающий мимо матрос замедлил шаг, всматриваясь, я застыл. Матрос покрутил головой и побежал дальше.
— Time is money? — спросила Мата Хари.
— Мы вражескую литературу не читаем, — буркнул я и, оглядываясь, на палубу, куда начали взбираться оставшиеся на пирсе матросы, быстро сбежал по ступенькам вниз.
Мата Хари, трижды задев меня жестким пузом по голове, довольно мощно, скользнула следом, от меня нужды скрываться нет, в узкий коридор влетела впереди меня, сюда выходят двери семи кают, Мата Хари зависла перед одной из них, поднялась выше, почти прилипнув к потолку.
— Здесь…
— Документы?
— Люди, что были ночью в кабинете отца твоего друга.
Я перевёл дыхание, собрал волю в кулак, сейчас нужно действовать быстро, очень быстро. Мата Хари довольно пискнула в ультравысоком диапазоне, я сильным пинком распахнул дверь и шагнул вовнутрь, сразу же стреляя из обеих глоков.
Ещё в коридоре я просмотрел сквозь тонкую обшивку стен, внутри шестеро, четверо за столом, где в центре огромная масляная лампа, склонились над то ли картой, то ли биржевыми бумагами, двое стоят и тихо общаются, все очень в хорошем настроении, посмеиваются. За спиной сейф с распахнутой дверцей.
Двое, что стоят, ухитрились просто с невероятной скоростью выхватить пистолеты, один даже выстрелил, пуля ударила меня в плечо, но в следующее мгновение его отшвырнуло на стенку каюты, где и сполз с дырой в середине лба.
Все четверо погибли в разных позах за столом, хотя тоже умелые бойцы, каждый уже с ладонью на рукояти пистолета или сабли, с ударом ноги в дверь все начали вскакивать, готовые к бою.
— Шеф, — сказала Мата Хари, — это было слишком легко. В другой раз постараюсь усложнить.
— Пора тебя упростить, — ответил я раздраженно. — Слишком ты стала.
— Я аристократка, — заявила она гордо, — меня нельзя упрощать! А герой не должен искать лёгких путей.
Убрав пистолеты, я бросился к столу, торопливо собрал бумаги и сунул в пространственный пузырь, всё время прислушиваясь к поднявшемуся шуму наверху, подскочил к сейфу и выгреб оттуда остальные папки и отдельные листы, часть с гербовыми печатями.
Мата Хари метнулась в коридор, я спрятал всё в пузырь, быстро огляделся, что можно спереть ещё, рядом с сейфом объемистый ящик, откинул крышку и охнул: весь заполнен фиолетовыми кристаллами!
Начал торопливо хватать обеими руками и совать в пузырь, донёсся крик Мата Хари:
— Мы обнаружены!..
— Задержи чуть, — велел я, — мне полминуты…
— Быстрее, примат, — крикнула она. — А то…
Она не договорила, я понял, что хотела сказать, когда, опрокинув масляную лампу на стол, выскочил в коридор. Узкое пространство между каютами и стеной завалено трупами, а сверху с лестницы по нам открыли огонь.
Наполовину опустошив магазины, я выскочил наконец, перепрыгивая через раненых и убитых, на палубу, а там на меня набросился сбоку просто великан, сжал в медвежьих объятиях, не давая воспользоваться пистолетами, я с усилием отшагнул, сделал рывок, и мы оба перевалились через леер.
Я сделал глубокой вдох, в следующее мгновение ударило о воду, обоих повлекло вниз, где темно и страшновато. Противник некоторое время пытался меня душить, но я, не выпуская пистолетов, в свою очередь обхватил его и не отпускал.
Наконец он начал бить меня по голове, на берегу бы точно забил, кулаки огромные, сам как цирковой борец, но вода работает миротворцем, удары вообще не удары, а вот то, что мы опускаемся ко дну… вот оно, родимое, каменистое. Ещё не успело заилиться, порт совсем молодой.
Противник начал пускать пузыри, уже не пытается меня прикончить, вырывается отчаянно, я наконец отпустил, он ринулся наверх, весь в россыпи серебристых пузырей воздуха, поднялся ещё на пару саженей, а там движения потеряли чёткость, начал барахтаться судорожно, постепенно затих, а тело очень медленно начало опускаться.
Я хотел сунуть пистолеты в пузырь, но убоялся, что попадет туда и вода, пришлось закрепить за поясом, оглянулся, стараясь понять, в какую сторону двигаться.
Далеко вверху через толщу тёмной воды рассмотрел нечто похожее на дирижабль, такое же удлиненное и с заостренными спереди и сзади концами. Если зумить зрение, то увижу и налипшие ракушки на широком днище корабля.
Минут десять я сидел на илистом дне в полной неподвижности, кто знает что у них там за маги, вдруг могут через толщу воды засечь, вон Мата Хари чувствует живое под землей вполне уверенно, а под водой ей куда как проще.
Дрожь то и дело пыталась забраться под кожу и встряхнуть меня, нравится ей, видите ли, когда царя природы трясёт, но я подбрасывал в топку калорий, разогревал тело, в котором живу, терпеливо ждал, старательно расходуя запасенный в лёгких воздух по капельке. Вообще-то могу под водой просидеть полчаса-час, но больше моя аугментация не тянет, издохну, если не всплыву глотнуть воздуха.
