Как оказалось, громкое название «тоннель», было крайне преувеличено. Не прошли они и пары метров, как оказались в пятачке света. Впереди тупик. Но сверху… сверху над ними висел Квадрат, спуская вниз погрузочные палеты.

Пираты продолжали штурмовать двери. Они поняли, что грубой силой их не открыть и притащили плазменный резак. Но, благодаря стараниям одного златокудрого техника, резать пришлось по всему периметру двери. Это было не быстро, но работа двигалась и в какой-то момент, замерев на секунду, дверь упала на пол помещения.

Вооруженные люди вбежали в жилой контейнер. Никого не было, лишь дыра в стене. Все побежали к ней. А внутри, по тоннелю вверх, поднимались палеты с детьми. Пираты успели выстрелить лишь пару раз. За край палеты выглянул Молох. Его снова окутал синий силуэт щита, но парень успел кинуть свой пистолет вниз. Он заискрил, разлетаясь кусками оплавленного металла и пластика. Это вынудило пиратов внизу спрятаться в тоннеле. Всего на пару секунд, но Квадрат успел поднять на борт свой груз. Бывшие пираты, а по совместительству охрана лаборатории НоваГен, упустили свою цель.

— Один, — услышали пираты синтетический голос. — Два…

Отчет. Он доносился от лежавших на полу дронов:

— Три… ЧПОК!

Жилой контейнер, пираты внутри и ближайшие постройки с учеными НоваГен, разорвало на куски мощнейшими взрывами, смешав плоть, кровь и всё научное оборудование в мёртвое, горящее месиво.

Глава 19

Их было четверо. Четыре героя и одна боль… на всех. А в довесок две разъярённые фурии, крайне удачно блокирующие выход из отсека. Вот такая печальная математика.

— Капитан, я вами разочарована, — голос Эвелин Дарквуд, ее интонации, они могли заморозить океан и пробить гору.

Картина маслом. Из грузового отсека было принесено четыре максимально неудобных стульчика, на которые были посажены Доминго, Трэм, Молох и Рида. Не просто люди, а еще и «счастливые» обладатели прямо-таки монструозных шишек на лбу. Эх, никогда не злите докторов, они знают лучше других, куда и как вас бить.

— Ох, зайки-зайчики… — Джозефина протянула им четыре куска замороженного мяса из корабельных запасов. По куску каждому «пострадавшему». — Что же вы такие неаккуратные? Приложите к ранкам.

О том, что в медотсеке имеются нормальные мази и другие препараты, легко снимающие последствия таких травм, знали все. И оба доктора тоже знали… что все остальные знали. Но одного взгляда госпожи Дарквуд хватило, что бы все поняли, что они либо используют это мясо для лечения, либо оно пойдет на их поминки.

— Ридочка, солнышко, как же тебя так угораздило? — Джо была самим сочувствием. Она подошла и погладила своего капитана по голове.

— Вообще-то, это ты сама влепила мне шишак футляром из-под клизмы, когда мы с Молохом вернулись. — пробурчала Рида. Зря-я-я, ведь эти слова пробудили монстра, стоявшего рядом с Джозефиной.

— Она сейчас не о последствиях, капитан Морган! А о причинах! — Одни только кровожадные интонации в голосе Эвелин Дарквуд давали понять, что перечить ей смертельно опасно. — Мы заходили в рубку, когда Трэм управлял дронами. Видели все в мониторы. Я бы еще поняла, если бы вот то всё сделал только капитан. У него справка есть и вавка в голове. Но вы, госпожа Морган⁈ Я считала, что такой человек сможет воздержаться от подобных глупостей.

— Возможно, милые леди, ваши упреки слишком преувеличены и движимы больше беспокойством о друзьях, чем реальной оценкой степени опасности. — Трэму повезло. Его состояние все же останавливало медиков от причинения более масштабных «поучительных мер» физического воздействия. Эвелин зыркнула на парня и промолчала. И так же молча пошла к смотровому монитору рубки. Долго возилась у пульта. А потом еще дольше… Судя по всё усиливающемуся стуку пальцев, что-то пошло не так.

— Доминго, включи запись с камеры дрона.

— Ой, доктор-красавица, как неудобно получиться. Наверно, искин стереть временный данный и не сохранить. Такое иногда случаться, не предусмотреть всех нюансов жизня, бывает порой разный разочарований. У меня так с женитьбой было.

Ох… Пытаться юлить в этой ситуации, было не просто смело, а пиздец, как смело. Но уважение в глазах коллег по несчастью ничто, по сравнению с другим взглядом… который не сулили ничего хорошего:

— Грызло закрой и включай запись, если не хочешь сменить своего уролога на гинеколога.

Бедняга подскочил и подбежал к монитору, что-то быстро настраивая.

— Слабак. — тихо пробурчала Рида, но пилот всё равно услышал.

— Капитана, ты меня извини. Ты мне друг, товарищ и брат. Но стать тебе сестра я не хотеть. Мне младший Доминго еще стучать по лбу любовник бывшей жена в назидание о потерянном красавце-мужчине. Вы крепкий штурмовик, я уверен, вас успеть откачать.

— Спасибо, ду… Доминго.

В этот раз долго ждать не пришлось. Видео действительно не сохранилось. Но некоторая раскадровка все же осталась. Например, кадр синеющего щита Молоха в момент прилета лазера.

— Из всех возможных вариантов, сохранилось именно это? Ни уставших, испуганных детей, ни взрывающихся пиратов. Ничего вызывающего жалость и оправдывающее нас⁈ Только кадр, где в меня прилетает лазером? — Удивление Молоха можно понять. Но что поделать.

— Извини, капитана, я не специально. Как говорить мой армейский друг Педро, приходя в дешевый бордель «имеем, что имеем».

Тени. Оба корабельных врача нависли над их же капитаном. Сложно передать этот взгляд. Как у родителей, что снова увидели, как их чадо целует и гладит бездомную собаку. Он по-прежнему им дорог, но глистогонку надо прикупить.

— Капитан, — в этот раз голос Эвелин Дарквуд был мягче. — Вы же всегда делали такие продуманные планы. Беспокоились о безопасности себя и остальных. Златокудрая принцесса в розовых, бронированных ботинках? Серьезно?

— Кхм… леди Дарквуд. Я понимаю ваше возмущение, но времени на составление плана, учитывающего столько неизвестных переменных, не было. Условия содержания детей, место их дислокации внутри лаборатории, действия охраны и надежность самого чизза. Слишком много параметров. Как говорил когда-то мой учитель: «Если не можешь составить самый продуманный план, используй самый абсурдный. Удивил, значит победил».

Девушка подошла ближе и забрала уже размороженный кусок мяса. Вместо него протянула капитану таблетку. Потом раздала такие же остальным «причастным» и вернулась к Молоху:

— А мой учитель говорил: «Мертвецы — лучшие пациенты. У них ничего не болит и всё устраивает». Капитан, самый лучший — это не всегда хороший. Пожалуйста, не заставляйте нас, бедных корабельных медиков, превышать служебные полномочия и наносить своему начальнику на лоб ноту протеста. От таких «хороших» планов, мы можем стать последними, кого вы увидите по его окончанию. Мы согласны на такую ответственность, когда иных вариантов нет, а не вот… вот в таких случаях. Пожалуйста.

Тишина… После слов доктора Эвелин, никто уже не возмущался. Только отводили и прятали глаза.

— Ну что ж, зайчики. Теперь вы нас поняли и не будете так делать, — благо Джозефина немного разрядила обстановку. — Дети спасены, и мы можем возвращаться на Гефест, ура! Предлагаю это отметить!

— Эм… тут есть нюанс.

Бедный Молох. После этих слов, госпожа Дарквуд медленно развернулась и посмотрела на него… Ощущение, словно главный корабельный лазер навелся на тебя и готов стрелять.

— Нюанс?

— Нужно кое-что доделать, перед отлетом.

— Что ты имеешь ввиду, кэп?

— НоваГен не должны так легко выйти из этой ситуации. Они должны запомнить раз и навсегда, что иметь дело с детьми для них чревато. Нужен финальный аккорд. Но спасая детей, такого не сделать, слишком рискованно, — едва доктор успела хоть как-то ответить, Молох поспешно добавил. — Это хорош… кхм… надежный план. Там даже не нужно личное присутствие. Клянусь ботинками принцессы.