— Ну так, — проговорил он вслух, — работаем, стараемся. Если где-то не дотягиваем, уж вы, товарищ генерал, носом ткните. Исправим, углубим, как говорится, забуримся по полной…

И тут же сам себя мысленно одёрнул — «Что за ересь несу». Всё эта чёртова интрига. Неизвестность. Вот она и пугает, хоть и глупо в его возрасте и с его-то опытом.

— Да расслабь булки, Семён Алексеевич, — хлопнул ладонью по столу Рюмин. — Я тебе новую должность хочу предложить.

Мордюков сглотнул.

— А я что… со своей не справляюсь? — машинально вырвалось у него.

— Да блин, что ты заладил, — снисходительно хмыкнул генерал. — Я тебе повышение предлагаю.

— Повышение? — переспросил Мордюков, не сразу поверив. Он-то уже смирился, что сидеть ему на своей должности до пенсионной доски.

— Повышение, — кивнул Рюмин. — У тебя на территории показатели — дай бог каждому отделу, раскрываемость образцовая за последний год. Сотрудники твои в лучших ходят, на конкурсах профмастерства постоянно светятся. А этот молодой-то твой… как его…

Генерал поднял руку, прищёлкнул пальцами, будто требуя подсказки.

— Яровой, — тут же откликнулся Мордюков. — Старший лейтенант Яровой Максим Сергеевич.

— Да-да, он самый, — кивнул Рюмин. — Он у нас уже на всю область гремит. Да что область — по центральным каналам репортажи шли. Маньяков ловит, серийника этого раскрутил, массовое убийство поэтов раскрыл… чёрт бы их побрал, этих поэтов.

— Есть такое, — не удержался Мордюков. — Потенциал большой у парня, ага… Под моим чутким руководством, между прочим.

— Под твоим, под твоим, — усмехнулся генерал.

— Яровой у меня на хорошем счету. Такие глухари тянет, что не каждый матерый опер возьмётся. А ведь он в штабе сидел, — оживился Мордюков. — Писарем, как говорят.

Он даже рассмеялся, вспомнив.

— А я в нём потенциал увидел, товарищ генерал. Подтянул к оперативной работе, так сказать. И раскрылся человек. Под моим руководством, заметьте, результаты показал. Я в этом самом писаре, если угодно, жемчужинку разглядел. Искорку.

Мордюков поймал себя на том, что говорит уже с жаром, слишком хвалебно и запальчиво, и чуть осёкся. Но Рюмин лишь слушал, прищурившись, и улыбался.

— Вот, вот, ты молодец! — похвалил его генерал. — Вот это мне в тебе и нравится. Вроде, кабинетный работник, а кадрами управляешь так, что они у тебя с искрой, за тобой идут. Всё верно, и спорить не стану.

— Ну так у меня опыта оперативной работы на земле, — пожал плечами Мордюков, — два воза и три тележки.

— Знаю, знаю, помню твои заслуги. Вот то-то и оно, что пора тебе уже, Семён Алексеевич, и расти дальше, — проговорил Рюмин и сделал паузу. — В общем, хочу тебе предложить должность своего зама по оперативной работе. Мой Коновалов на пенсию собрался. Ну, как собрался… по результатам московской проверки. Короче, не будем вдаваться в подробности, сам всё знаешь. Справки читал, до личного состава доводили. Его слабые места из года в год всплывали.

— Да, конечно, в курсе, — кивнул Мордюков.

Про Коновалова поговаривали давно, в общем-то, из года в год. Но почему-то решительные действия были предприняты только теперь. Впрочем, это всё Мордюков спрятал подальше, чтобы на лице покамест не отражалось.

А Рюмин как раз заглядывал ему в глаза.

— Ну и как, сам-то согласен? Переезд, понимаю. Но служебную квартиру дадим, — тут же добавил генерал. — В центре города, недалеко от Главка. Трёхкомнатную. За это не переживай.

Мордюков даже не стал скрывать эмоций.

— Конечно, согласен! — вырвалось у него. И тут же тише добавил: — Только вот… справлюсь ли я?

Он поймал себя на том, что слишком поспешно согласился, и тут же мысленно одёрнул себя. А вдруг генерал подумает, что он карьерист, что всё это был хитрый расчёт, чтобы вжик — и на тепленькое место? А не ради дела и страны. Погонит? Чёртова привычка всё накручивать. Опять паранойя. Тут радоваться надо, а не сомневаться.

— Конечно, справишься, — уверенно сказал Рюмин. — А не справишься — вон, сразу на пенсию отправлю.

Генерал усмехнулся, а Семен Алексеевич только аккуратно сглотнул.

— Шучу, шучу. Не для того я тебя беру, Сёма, чтобы потом выгонять. Давай-ка ты здесь, как Ярового разглядел, так же разглядишь и других. Не всех, но… Кадры у меня есть, просто глаз нужен правильный. Направить в нужное русло, так сказать.

— Ну, таких вот трудно будет найти, таких, как Яровой, — усмехнулся Мордюков. — Он у нас, можно сказать, уникальный экземпляр.

Если начальство будет ждать, что у них теперь в месяц будет появляться по новому Яровому — действительно можно очень быстренько улететь. На пенсию.

— Да и бог с этой уникальностью, — отмахнулся генерал. — Мне бы просто нормальных. Если посредственные сотрудники будут честно и усердно работать, это уже достижение. А то сейчас что ни набор — то одно расстройство. То по здоровью не проходят, то тестирование, чтоб его, валят, то на полиграфе сыпятся. В общем, работаем с тем, что есть.

Он наклонился вперёд.

— Так, Сёма, давай рапорт пиши. Э-эм… Пиши… С предложенной должностью… э-э… Так, лучше зайди в кадры. Я сейчас туда позвоню, они тебе формулировку продиктуют, должность там длинная. Напридумывают штатные расписания, блин.

— Прямо сейчас и зайду, — ответил раскрасневшийся Мордюков.

Рюмин сделал паузу и внимательно посмотрел на Мордюкова.

— И ещё вопрос. Вместо себя кого видишь начальником ОВД?

Мордюков пожал плечами.

— Это же вы решаете. Я могу ходатайствовать, конечно, но окончательное слово всё равно за вами и Москвой.

— Ты давай без этого, — спокойно перебил генерал. — Ты кандидатуру назови. Я тебе доверяю. Раз ты там работу так выстроил, с такими результатами, значит, знаешь, кто чего стоит, у кого какие перспективы, сильные и слабые стороны.

Мордюков почти не раздумывал.

— Я бы Ярового предложил.

Генерал нахмурился.

— Ярового… А не слишком молодой?

— Ну, Гайдар в шестнадцать лет полком командовал, — усмехнулся Мордюков и сам на секунду задумался, сколько же Яровому лет. Потом махнул рукой. — У Максима возраст куда солиднее. А уж если по делам смотреть…

Рюмин покачал головой и улыбнулся.

— Ладно. Пусть рапорт пишет. На беседу ко мне его звать не будем, формальности лишние. Я тебе, Сёма, доверяю. Мы с тобой вместе начинали, я тебя знаю.

Он поднялся, давая понять, что разговор окончен.

— До Нового года ты пока на своём месте докукуй. Рапорт запускаем в работу, дальше приказ через Москву. Всё-таки зам по оперативной работе — должность серьёзная. Не затягивай с бумажками, все что кадры попросят, сделай метеором.

— Спасибо, товарищ генерал, — кивнул Мордюков.

— Да мне-то за что, — отмахнулся Рюмин. — Твоя благодарность — это твоя работа. Отблагодаришь службой.

— Буду стараться, товарищ генерал, — заверил Мордюков и даже сидя как-то вытянулся, выпрямился, будто на строевом смотре.

— Вот это правильно, Сёма, — одобрительно хмыкнул Рюмин.

Утренняя планёрка для всего офицерского состава проходила в актовом зале. Такую собирали раз в неделю: зачитывали приказы, распоряжения, бумажки из Москвы и главка, а заодно приказы по личному составу. И сегодняшний приказ оказался особенно приятным для Шульгина. И, честно говоря, для меня тоже. Зачитывал документ сам Мордюков, сидя в президиуме у приступка.

— В соответствии с положением о прохождении службы в органах внутренних дел, — вещал торжественно шеф на весь зал, — присвоить очередное специальное звание капитана полиции заместителю начальника уголовного розыска, старшему лейтенанту полиции Шульгину Николаю Николаевичу.

По традиции виновника торжества пригласили на сцену. Шульгин, сияя, поднялся со своего места, прошёл в центр зала. Мордюков вышел к нему навстречу, вручил погоны с блестящими звёздочками, пожал руку:

— Поздравляю, Николай Николаевич. Так держать.

— Служу России, — отчеканил Шульгин, развернувшись к залу.