— Сама дура!

— Тихо! — повторил я. — Идём домой. Немедленно.

Мы вернулись в дом. В гостиной было тихо. Телевизор был включен на минимальную громкость, там мелькали кадры какой-то очередной дурацкой передачи. На столе стояли недопитые бутылки вина и бокалы. На вешалке пестрели оставленные шарфы и куртки. Всё выглядело так, как будто мы вышли всего минуту назад.

Но сейчас ощущение было другое. Как будто дом вымер.

Мы обыскали весь дом, Артёма нигде не было. Затем собрали всех внизу, в гостиной.

— Люди! Люди! — выкрикнула Нинель, уже почти сорвав голос. — Вы слышите⁈ Тёмушку убили!

Она недолго продержалась и теперь снова нагнетала панику, переходя на визгливые нотки.

— Я видела его труп! — ее огромные губы тряслись холодцом. — А потом вернулась — хоп! — и нету никого! Унесло его под лёд! Он был в проруби, мёртвый! Отвечаю…

— Ох… Артем, — Ирина Плотникова закрыла лицо ладонями, скрывая слезы.

Она, кажется, переживала за него сильнее всех. Остальные отнеслись с недоверием, ждали подвоха. Не хотели выглядеть дурачками. Все помнили, что Ланской был балагур, любил розыгрыши, подколки, идиотские сценки. Устроить «смерть» было бы очень похоже на него.

— А где твой муж? — внезапно спросила Нинель, уставившись на Ирину. — Его среди нас нет. Антона нет! Где он?

Все притихли.

— Не знаю… — Ирина подняла красные глаза. — Когда я вернулась из бани, его не было в комнате. Подумала, может, в туалет вышел… или проснулся и поперся, как всегда, за пивом. Он бывает… ну… среди ночи может и выпить. Легла подождать и сама не поняла, как уснула. Разморило после бани. Ну, думала, придёт. И тут вы меня разбудили.

— Так это он, может, и убил! — выкрикнула Нинель. — Антон же с ним дрался! Вы сами рассказывали, как он с ним сцепился!

— А ну-ка, малолетка! Не гони на моего мужа! — рявкнула Плотникова. — Он хоть и балбес, но не убийца!

— Да откуда ты знаешь? — не отставала блондинка. — Он бы тебе прямо сказал: «дорогая, я тут убил твоего дружка»?

— Девочки… — вмешался Даниил, потирая свою лысину. — Давайте без истерик. Факт убийства ещё никто не доказал. Мне вообще кажется, что это всё-таки розыгрыш.

— С хрена ли это розыгрыш⁈ — одновременно выкрикнули обе женщины.

Даниил поднял ладони:

— Сами подумайте. Он забирает у нас телефоны. Потом приглашает всех в баню. Потом идёт один к проруби. Его «находят» мёртвым. Потом «труп» исчезает. Ребята… это что напоминает?

Он выразительно приподнял брови.

— Прямо как ролик с пранком. Причем классический.

Напряжение в комнате немного спало после слов Кожевникова. Каждый попытался представить себе Артёма, который сейчас ржёт где-нибудь из-за угла.

Я смотрел на всех и думал: «Слишком много совпадений. Слишком много странностей».

— Дай бог, чтобы это был пранк… — выдохнула Плотникова, вытирая слёзы. — Но ведь муж у меня тоже исчез… он-то не шутник у меня, куда…

— Ничего я не исчез, — раздался голос из коридора.

Хлопнула дверь, и в гостиную вошёл Антон. Шатался слегка, лицо бледное, опухшее, будто его только что приложили об стену. Или он сам приложился, только к горлышку бутылки.

— Ты где был⁈ — взвизгнула Нинель. — Ты убил Тёмушку!

— Дура, что ли… — пробурчал Антон, морщась. — Нехорошо мне было… Вышел подышать…

— Ага, вышел подышать! И убил заодно! — не унималась блондинка.

Буровик завёл глаза к потолку, но тут же вернул взгляд вперёд, потому что так его шатнуло ещё заметнее.

— Блевать я ходил, — зарычал Антон. — Тебе место то показать, курица белобрысая? Смотреть пойдёшь?

— Почему вы молчите? Он меня оскорбляет! — взвизгнула та, оглядывая всех сразу.

Ирина кинула на неё решительный взгляд, явно готовая вступиться за мужа.

— Тихо, — сказал я. — Все успокоились.

Переглянувшись, они и вправду притихли.

— Так. А сейчас мне каждый скажет, где он был в последние полчаса. Каждый.

— И мне сказать, где я была? — тихо протянула рыжая, улыбаясь и косо глядя в мою сторону.

— Ты сиди, — отрезал я. — Я знаю, где ты была. Остальные, кхм… могут быть под подозрением.

— Под подозрением?.. — выдохнула Плотникова. — Значит, вы считаете, что всё-таки его убили?

— Он исчез, — с нажимом сказал я, — и пока что я его тут не вижу. А раз так, то мы не можем исключать убийство.

— Я знаю, кто убийца! — вдруг выкрикнула блондинка и ткнула пальцем в Марию. — Она! Она же сказала, что Тёма умрёт первым! Типа, по закону жанра! Тёма ещё смеялся, рассказывал мне об этом!

— Да я шутила, ты что, Нинка⁈ — вспыхнула рыжая. — Сбрендила, что ли⁈ Я до сих пор не верю, что его убили! Ты просто перепила и придумала себе страшилки. Кроме тебя-то никто не видел.

Блондинка опустила глаза.

— Ах… Если бы… если бы я просто перепила… — прошептала она. — Если бы… сейчас дверь распахнулась бы, и Артём вошёл… и сказал бы: «Ну что, обосрались? Как я вас разыграл?», я бы…

И тут, словно внимая её словам, громко бухнула дверь с чёрного входа.

Все вздрогнули разом.

— Там… кто-то есть, — прошептал Даниил.

— Сходи, — сказал я. — Посмотри.

— А что я? Почему я? — замахал руками Даниил. — У меня даже оружия нет!

Он явно трусил.

— Ладно, я схожу, — сказал Речкин.

Тимофей поднялся, взял со стола тяжёлую, нераспечатанную бутылку вина, повертел, как дубинку, перехватываясь покрепче, и направился к чёрному входу. Он заглянул за угол, исчез во тьме коридора… и через минуту вернулся.

— Никого, — сообщил он, пожав плечами. — Может, от ветра хлопнуло. Или показалось.

— Ага, показалось! — взвились девушки. — Не всем же сразу!

— Да и ветра нет, — заметил Даниил.

— Странно… чертовщина какая-то, — пробормотал Речкин и поёжился.

— Постойте, — вскинула голову Плотникова. — Там же есть… этот… работник. Смотритель базы. Может, это он? Надо сходить к нему, узнать!

— Сходим, — заверил я. — Обязательно.

Но сначала мне нужно было разобраться с теми, кто стоял передо мной.

— Итак, — сказал я. — Прежде чем идти к смотрителю, хочу услышать, где был каждый из вас. Начнём.

Я повернулся к Речкину.

— Ты где был?

— Да тут, внизу тёрся, — развёл он руками. — Бухал маленечко. Все могут подтвердить, как я ходил туда-сюда.

— Да, — кивнула Ирина. — Я, когда шла к себе, видела его. Ну, уже после бани.

— А я… — подал голос Даниил, — я у себя был. Никто не подтвердит, конечно, но клянусь, я был в комнате. Давление у меня подскочило после бани, в ушах загудело аж, я отлеживался. Смотрите, ну… я весь красный. Я точно никого не убивал! Да вы что! Я после бани даже ноги еле волочил, не то что… тюкнуть кого-то.

Он говорил искренне и жалобно, но, естественно, это ничего не доказывало. Если бы мы могли отличать честного человека по лицу и голосу, почти все преступления раскрывались бы на раз-два.

— Мне тоже говорить, где я была? — с вызовом спросила Нинель, выпрямившись. — Вообще-то ты, Максим, видел — ты со мной был в бане.

— Верно, — кивнул я.

— А потом я пошла… — продолжила она, — и это я подняла тревогу! Я пошла домой и по пути заглянула на озеро, чтобы позвать Артёма. А он там… лежит. Плавает…

Она всхлипнула.

— Я побежала назад. Ты пришёл. А потом сказал, что его нет. Где же Артёмушка… где же ты… — и снова зарыдала.

Я вздохнул, посмотрел на каждого внимательно.

— Так, ясно, — сказал я. — Всё ясно.

Теперь пазл начинал складываться, но не в ту картину, в которую все хотели верить.

— В общем, — сказал я, обводя взглядом всех собравшихся, — если Артёма убили, то каждый из вас мог это сделать.

Присутствующие возмущенно зашумели.

— Ну… разве что кроме Марии, — добавил я, кивнув на журналистку. — Она была со мной.

— А может, вы вдвоём его и убили? — с сарказмом произнес Даниил.

— Ты что, Даня, с ума сошёл⁈ — вспыхнула рыжая. — Это же я, вообще-то! А это — мент! Максим же полицейский, ты нормальный?