☑ Актёры — выбраны

☑ Сценарий — готов

☑ Бюджет — утверждён

☑ Оркестр — договорились

Осталось:

☐ Первая читка (понедельник)

☐ Репетиции

☐ Разрешения на локации

☐ Костюмы (Вера Дмитриевна)

☐ Декорации (Иван Кузьмич)

Много работы. Но продвигается.

Владимир откинулся на спинку стула, потянулся. За окном вечерело. Рабочий день закончился.

Он собрал бумаги, запер кабинет, спустился вниз.

У выхода столкнулся с Катей.

— Володя! Как дела?

— Нормально. Оркестр нашёл. Бюджет утвердили.

— Ух ты! Поздравляю! — Она просияла. — Значит, всё идёт по плану?

— Пока да.

— Тогда до понедельника. На читке увидимся!

— До понедельника.

Владимир вышел на улицу. Вечер был тихий, тёплый. Он шёл к трамвайной остановке, чувствуя приятную усталость.

День был продуктивный. Беготня, переговоры, расчёты — всё ради фильма. Ради того, чтобы снять по-настоящему, красиво, не жалея сил.

И главное — не отказался от идеи. Нашёл способ. Упёрся, договорился.

Потому что знал — живой оркестр в финале сделает сцену магической. Актёры будут танцевать под настоящую музыку, чувствовать её. Зрители это увидят.

Владимир сел в трамвай, посмотрел в окно на проплывающую Москву.

Ещё две недели подготовки. Потом — съёмки.

Его первый настоящий фильм.

Он улыбнулся и закрыл глаза.

Всё складывалось.

Владимир поднялся в квартиру, тихо прошёл в свою комнату. Быстро переоделся — чистая рубашка, брюки без пыли, начищенные ботинки. Плеснул в лицо холодной водой, провёл рукой по волосам.

Посмотрел в зеркало. Усталость в глазах, но не та, что убивает. Та, что приходит после хорошего дня.

На кухне мать мыла посуду.

— Мам, я ненадолго выйду.

Она обернулась, улыбнулась понимающе:

— К той девушке?

— К ней.

— Иди, иди. Только не задерживайся сильно. Завтра рано вставать.

— Не задержусь.

Владимир вышел на улицу. Вечер перетекал в ночь — небо тёмно-синее, почти чёрное, но ещё с полоской фиолетового на западе. Первые звёзды проступали одна за другой.

Он шёл к мосту быстро, но не бежал. Сердце билось чаще обычного.

Москва ночная была тихой. Редкие прохожие, погасшие окна магазинов, фонари горели через один — экономили электричество. Но город не казался мрачным. Наоборот — уютным, домашним. Из открытых окон доносились голоса, смех, где-то играл патефон.

Май. Тепло. Война закончилась месяц назад. Люди ещё не привыкли, что можно спать спокойно, гулять по ночам, не бояться.

Владимир свернул к реке. Мост показался впереди — силуэт на фоне тёмной воды. И на мосту, у перил, стояла Алина.

Он узнал её сразу — по силуэту, по тому, как она стояла, облокотившись на перила, глядя на воду.

Она услышала шаги, обернулась. Улыбнулась.

— Пришёл.

— Обещал же.

Владимир подошёл, встал рядом. Они стояли плечом к плечу, смотрели на реку. Вода текла медленно, отражая редкие огни фонарей. Где-то вдалеке плыла лодка — тёмное пятно на тёмной воде.

— Красиво ночью, — сказала Алина тихо. — Днём река обычная. А ночью — таинственная.

— Потому что не видно дна.

— Может быть. — Она помолчала. — А может, потому что ночь вообще всё делает другим. Более... настоящим.

Владимир посмотрел на неё. В полутьме лицо казалось мягче, загадочнее. Глаза блестели, отражая звёзды.

— Ты часто сюда приходишь? Ночью?

— Иногда. Когда не спится. Или когда хочется подумать.

— О чём думаешь?

Алина пожала плечами:

— О разном. О жизни. О том, что будет дальше. О том, что... — Она осеклась.

— Что?

— Ничего. — Она отвернулась к реке.

Владимир не стал настаивать. Стоял рядом, слушал тишину. Вода журчала, где-то шелестели листья ивы, далёкий гудок — ночной поезд на вокзале.

— А ты? — спросила Алина. — О чём думаешь?

— О фильме. О том, как снять так, чтобы люди поверили.

— Поверят. У тебя получится.

— Откуда знаешь?

— Вижу. — Она посмотрела на него. — Ты не такой, как другие. Ты... горишь. Когда говоришь о кино — глаза загораются. Это важно.

Владимир улыбнулся:

— Ты тоже горишь. Когда рисуешь.

— Может быть. — Алина улыбнулась в ответ. — Мы оба немного... не от мира сего, наверное.

— Художники и режиссёры всегда немного не от мира.

— Это хорошо или плохо?

— Не знаю. По-разному.

Они помолчали. Ветер поднялся — лёгкий, тёплый. Алина поёжилась, обхватила себя руками.

— Холодно? — спросил Владимир.

— Немного.

Он снял пиджак, накинул ей на плечи. Алина не отказалась — приняла молча, благодарно.

— Спасибо.

— Не за что.

Они стояли ещё ближе теперь. Владимир чувствовал тепло её плеча рядом со своим. Запах — лёгкий, цветочный. Мыло и что-то ещё.

Алина посмотрела вверх:

— Смотри, сколько звёзд. Ещё больше, чем вчера.

— Луны нет. Поэтому ярче.

— Ты знаешь созвездия?

— Немного. Вот Большая Медведица. Вон Полярная звезда.

— А вон та? — Алина показала на яркую звезду низко над горизонтом.

— Не знаю. Может, Венера.

— Красиво звучит. Венера.

Владимир посмотрел на Алину. Она смотрела на звёзды, губы слегка приоткрыты, лицо задумчивое. Профиль на фоне ночного неба. Хотелось запомнить этот момент — каждую деталь.