— Я больше не знаю, что я думаю о вас обоих. Почему ты, по крайней мере, не поговоришь с папой? Возможно, все это ошибка. Может быть, он может что-то сделать, чтобы все исправить.

— Может ли Джек вернуть мне годы свободы, которые он у меня украл? Может ли он отменить то, что спал с другими женщинами — с теми, из-за которых его волосы поседели и он стал похож на твоего дедушку?

Я смотрела на нее, пока ее взгляд не опустился на бетон, окружающий бассейн.

— Как ты думаешь, было весело семь лет сидеть в магической тюрьме? Как ты думаешь, было весело спать одной, в то время как мужчина, который поклялся быть мне верным, заполнял свою постель, кем ему заблагорассудится. Я надеюсь, когда ты будешь в моем возрасте, твоя дочь не будет говорить тебе в лицо такие неприятные вещи. Я надеюсь, что твой ребенок будет достаточно мудр, чтобы видеть правду, независимо от того, сколько дорогих машин ей купит отец-изменщик.

Фиона расплакалась и убежала. Я нахмурилась и отпустила ее. Мне надоело терпеть, когда люди несправедливо меня судят. Если она хотела верить своему отцу, она могла ему верить, но он не мог сказать ничего, что заставило бы меня простить то, что он со мной сделал. Ей нужно было это принять.

Но однажды я выберусь из этого хаоса. Однажды я найду новую нормальную жизнь, в которой смогу встретить мужчину, способного снова заставить меня улыбаться.

Ма фыркнула, когда я плюхнулась в шезлонг рядом с ней, и разочарованно выдохнула.

— Ты довела свою малышку до слез.

Я повернул голову, чтобы на нее посмотреть.

— Моей малышке двадцать лет, и она в лицо назвала меня преступницей. Я же не расплакалась и не убежала из-за ее оскорбления.

— Долгое время у нее был только Джек. Невозможно развестись со своим отцом.

Возмущение тем, что моя единственная дочь подталкивает меня к примирению с ее отвратительным отцом, было слишком велико, чтобы я могла посочувствовать жизни Фионы. За все эти годы она ничего не сказала мне о повышении Джека, о женщинах, с которыми он спал, или о деньгах, которые он заработал на том, что сделал со мной.

Возможно, в конце концов я пойму ее молчание, но произойдет это не сегодня. Моя дочь годами предпочитала своего отца мне, осознавала она это или нет. Моя работа как ее матери заключалась в том, чтобы указать ей на это.

Я повернулась и посмотрела на бассейн. Это был бетонный пруд, наполненный химикатами. Мне он не нравился, но Фиона любила плавать в любой воде. Единственное, о чем я сожалела, поссорившись с ней, так это о том, что испортила дочери удовольствие.

— Я знаю, что Фионе тоже пришлось нелегко, но то, что Джек покупал ей дорогие машины не оправдывает того, что он сделал со мной. Мне надоело быть милой с людьми только для того, чтобы не поднимать волну. После того, как Джек обеспечил ей безбедную жизнь, Фиона еще долгие годы не сможет понять мою точку зрения. Впрочем, надеюсь, она выберет себе в мужья мужчину получше, чем я, и ей не придется получать такие же тяжелые уроки.

Моя мать пощелкала языком. Так она поступала, когда не соглашалась. Она пощелкивала языком.

— Ты свободна от Джека или нет, Аран? Каждый раз, когда ты сердишься, это доказывает, что между вами все еще есть что-то, что нужно уладить. Ненависть и любовь часто становятся партнерами в постели. Вместо этого тебе нужно проявить нейтралитет или апатию.

— Джек предал меня ради долбаного повышения, Ма. Я хочу отрезать ему мужские части и повесить их на зеркало заднего вида его дорогой машины.

Ма усмехнулась.

— Богиня милосердия, Аран, тебе нужно забыть об этом, пока ты не убедила себя, что так и нужно поступить.

— Я устала винить себя за то, что позволила этому случиться, и я устала от того, что люди обвиняют меня в плохом поведении Джека. Этому безумию пора положить конец. Я развелась с Джеком, и богиня Дану это разрешила. Я больше не обязана быть с ним любезной. В этом смысл развода.

— Тогда почему ты так злишься?

Я подняла руку и указала на дверь, из которой минуту назад выбежала Фиона.

— Потому что моя дочь считает, что ее отец невиновен в каких-либо преступлениях.

— Дело ведь не только в Фионе, не так ли?

— Нет, это также из-за Расмуса, который тоже считает, что Джек не может сделать ничего плохого. Конн говорит, что Расмус может помочь мне найти портал демонов. И поскольку Лиам пропал, я не могу позволить себе роскошь отказаться с ним работать.

Ма посмотрела на меня.

— Так зовут парня с «конским хвостом»?

— Да, — сказала я, закрывая глаза. — Расмус в Команде Джека. Как бы хорошо я ни относилась к этому засранцу, мне не удалось привлечь его в Команду Аран. Он просто тупой.

Моя мать рассмеялась, и я не думаю, что это было связано с моим выбором слов.

— Ну, мужчины могут быть такими, когда они во что-то твердо верят. Женщины тоже могут быть такими. Мы с твоим отцом оба были неправы, когда не сказали тебе, что на самом деле чувствуем к Джеку. Возможно, мы на время потеряли бы твою любовь, но нам следовало рискнуть, чтобы посеять семена правды. Именно это ты только что сделала с Фионой, верно?

Я выдохнула и кивнула.

— Я так яростно реагирую, потому что сейчас мои чувства задеты еще сильнее. Мой муж мне изменял, заставляя хранить верность, а моя дочь считает меня преступницей. Какой толк от магии в таких обстоятельствах? Никакой, Ма. Никакой. Меня совсем никто не жалеет.

Мамин смех заставил меня искоса на нее посмотреть.

— Я рада, что тебя забавляет моя боль. — Я вскрикнула, когда меня ущипнули за руку за то, что я дерзила матери. Потом я тоже рассмеялась. — Прости, Ма.

— Встряхнись девочка. Я смеюсь не над твоей болью. Я смеюсь над иронией жизни. Если ты хочешь привлечь парня с «конским хвостом» в Команду Аран, тебе, наверное, стоит начать с приличной стрижки. Ты похожа на сумасшедшую, которая сама себя постригла.

— Спасибо, Ма. Может, стрижка поможет Фионе тоже увидеть меня в лучшем свете. Это она подстригла их для меня много лет назад. В тюрьме у меня не получалось как следует за ними ухаживать.

— Ну, тогда это было первое, что тебе следовало сделать, когда ты вышла, тебе так не кажется?

Я бросил на нее взгляд, который обычно приберегала для чего-нибудь отвратительного.

— Нет. Я все делала в правильном порядке. Я вернула Камень Дагды, соединилась с ним, а затем развелась с Джеком. Таковы были мои приоритеты.

— А какое место в твоем списке занимала прическа? — спросила Ма.

Я наклонила голову в одну сторону, затем в другую, разминая шею, чтобы снять накопившееся напряжение. После того, как моя голова стала двигаться более свободно, я повернулась к маме и улыбнулась.

— Раз уж тебя это так сильно беспокоит, есть ли у тебя какие-нибудь предложения о том, где мне приобрести свой новый стильный образ?

— Да. Фиона водила меня в одно заведение на Фаррингтон-авеню. Они делают хорошую работу, хотя и стоят весьма недешево. Хозяйка магазина просто волшебница. Я предлагаю тебе попробовать записаться к ней на прием. Тебе понадобится настоящий профессионал, чтобы разобраться с этим бардаком на твоей голове.

Я достала свой телефон и протянула ей.

— Набери номер парикмахерской, и я позвоню. Не дай богиня, чтобы еще один благословенный день людям пришлось смотреть на меня в таком виде.

— Серебристые волосы требуют дополнительного ухода, Аран, — певучим голосом сказала моя мама.

Называется отдохнула у бассейна и встретилась с семьей. Я провела обеими руками по волосам. Ну, я попыталась. Мои пальцы запутались в кудряшках. Ладно, наверное, не мешало бы сделать удобную для ухода прическу.

Ма повернулась ко мне и улыбнулась, возвращая мой телефон.

— Мир кажется ярким, когда у тебя волосы в порядке.

Я просто кивнула, потому что знала, что, высмеивая ее язвительные стишки, я могу заработать неприятную сыпь в неподходящем месте. Бриджит О'Мэлли не терпела неуважения ни от кого, включая собственную дочь.