— Так почему тогда ведёшь переговоры, а не выполнишь свою угрозу?

Я нарывался и знал это, но остановиться не мог.

— Потому что… потому что у нас всех один враг. Ты можешь быть полезен в борьбе с ним. К тому же, как я выяснила, у тебя с ним личные счёты.

Я сразу понял, о ком она говорит.

— Неизвестный Бог, который хочет разорвать границу между миром живых и мёртвых?

— Да, — подтвердила мои слова Морана, — Сдается мне, этот отступник, с которым тебе предстоит провести поединок, один из его приспешников. Это одна из причин, по которой я решила тебе помочь.

— Можно вопрос?

— Задавай, но не факт, что получишь ответ.

— В чём твоя выгода? Если грань между Явью и Навью лопнет, то ты сможешь попасть в Мир людей и творить всё, что вздумается. Может — это именно ты, тот неизвестный враг, которого опасаются обитатели Кромки.

— Нет, — глаза Мораны сверкнули от ярости, — Как ты смеешь подозревать меня, Кромешник?

— Ты — богиня Смерти и стужи. Освободишься, опустив на землю холод, и пойдёшь выкашивать живых с помощью обитателей Нави.

— Неплохо мыслишь, Кромешник, но в корне не верно. Если откроется проход, все души рванут в мир живых. Начнётся хаос. Они почувствуют свободу, вседозволенность. Решат, что я им не указ. Даже на пике своих возможностей, я бы не сумела их приструнить и подчинить своей воле в Яви. Моё царство — Навь, там я практически всесильна.

На последнем слове голос Мораны дрогнул, и я сразу сообразил, что она приукрашивает. Не всё так спокойно в «Датском королевстве», как она пыталась мне доказать.

Сил навести порядок в мире мёртвых у неё явно не хватало, вот она и хваталась за любую соломинку, чтобы поправить своё положение.

Впрочем, сейчас все Боги ослаблены, но это не мои проблемы. Я, вообще, предпочёл бы, чтоб всё так и оставалось. Нечего бессмертным вмешиваться в жизнь людей, без них проблем хватает.

— Значит, мы договорились? — посмотрел внимательно в глаза Мораны, пытаясь выявить ложь.

— Да.

— И… как мы будем это делать?

— Что? Наполнять твой посох душами? Проще простого. Уж на это мне сил точно хватит.

Руки Богини распахнулись, резко удлиняясь, приобретая призрачную форму и рванули в стороны. Пальцы из клубящейся тьмы быстро ухватили ближайших Навий, которые хоть и боялись, но продолжали лететь в отдалении, не своя с нас пристальных взоров.

— Уа-а-а-а! — раздался пронзающий уши визг.

Две души в одно мгновение были притянуты к нам.

Морана смерила их презрительным взглядом.

— Придётся вам послужить для благого дела, иначе… — она встряхнула их, как нашкодивших котят и грозно сверкнула неестественно святящимися глазами.

Навьи изворачивались как могли, сотканные из тумана фигуры пытались вырваться из крепко держащих их пальцев, но не могли. Страха призраки не испытывали, понимая, что на Кромке Морана ничего им сделать не сможет. Не в её власти было поработить отчаявшиеся души, но у Богини были свои способы воздействия.

— Молчать! — рявкнула она, и Навьи перестали визжать, а я вздохнул с облегчением, — Вы сделаете всё, что я скажу…

— Морана, извини, что перебиваю, но таким образом мы ничего не добьёмся. Необходимо, чтобы они сами захотели помочь. Желали этого.

— Будут, — усмехнулась Богиня Смерти, — Ты думаешь — это кто?

— Не понял вопроса.

То — что это души умерших людей было очевидно, но женщина явно имела в виду что-то другое.

— Грешники. Их на Кромке держит не незаконченное дело и даже не тяжесть вины. Не пускают их в Навь совершённые при жизни злодеяния. Насильники и убийцы — вот кто они такие.

Усмехнулся.

— Вот таких точно не жалко, даже если в ходе поединка Соколов их развоплотит. Так и надо ублюдкам.

— Нет уж, — не согласилась Богиня, — Сделай так, чтобы они по-возможности остались целы, а вы… — Морана вновь перевела свой нечеловеческий, пугающий взгляд на трепыхающиеся у неё в руках души, — Ему поможете одолеть противника и тогда… Кромешник отправит вас в Навь. Не будет ни отчаяния, ни голода, и даже появится возможность перерождения. Шанс на новую жизнь.

Глаза грешников вспыхнули алчным светом. Они прекратили вырываться и в предвкушении посмотрели на сначала на Морану, а потом на меня, но согласия пока не давали.

— Этот враг, — наконец произнес один из призраков, — Мы можем выпить его жизненную силу?

— Если сумеете это сделать, буду не против.

— Я хоть и предпочла бы увидеть этого ублюдка у себя чертогах, уж очень хочется допросить отступника, но… пусть это будем вам подарком. Я не жадная. Люблю одаривать по заслугам.

— Мы согласны, — выдали хором души грешников, плотоядно облизнувшись, вызывая у меня стойкое чувство отвращения.

Они как были ублюдками, так и остались. Я бы предпочёл их развоплотить, но выбора у меня оставалось, придётся идти на сделку.

— Сразу предупреждаю, самовольно вырваться из артефакта вы не сможете, и не надейтесь, когда Кромешник вас выпустит, улизнуть не выйдет, — предупредила их Морана.

По резко дернувшимся, наполовину размытым фигурам, я сообразил, что грешники так и хотели сделать.

— Где гарантии, что они в самый опасный момент не сбегут? — посмотрел на Богиню, пытаясь просчитать всё до мелочей.

— Выжги на них руну договора, тогда они не смогут нарушить своё слово.

Навьи заметались, не хотелось им оказаться под гнётом чужой воли, но уж больно сладкой была наживка. Проглотили.

Как только руны вспыхнули на призрачных телах, души сразу же подлетели в созданному мной посоху, который, почувствовав их приближение и желание временного слияния, затянул грешников внутрь.

Тоже самое случилось ещё с восемью Навьями, которые заняли место рядом с этими двумя.

— Я свою часть сделки выполнила.

— А… — начал было я.

— На поединок не зови. Не приду. Даже с учётом силы ритуального круга не сумею пробиться в Явь.

Впрочем, я и не надеялся. Хватило того, что Морана и так мне здорово помогла.

— За тобой долг, Кромешник, и учти, следующие семь душ не должны быть грешниками, только те — у кого остались незаконченные дела.

— Принимается, — вздохнул устало.

Нужно было срочно возвращаться домой и хоть немного отдохнуть перед поединком.

— И не переживай, — прозвучал напоследок голос Мораны, — Перерождения они не получат.

— Но, ты же сама сказала.

— Я пообещала всего лишь шанс… Договор был на то — что ты отправишь их в Навь.

— Я надеюсь они нас сейчас не слышат?

— Нет, конечно. Стала бы я тогда об этом говорить?

— И что этих ублюдков ждет в Нави, сытое посмертие?

— А-ха-ха, не угадал. Голода они и вправду испытывать не будут, но вот в остальном… Хочешь, я раскрою тебе маленький секрет?

— Не-а. Меньше знаешь — крепче спишь.

— Фу-у, какой ты скучный, но я всё равно дам намёк. Знаешь, чем я питаюсь?

Мои глаза начали расширяться по мере понимания.

— Душами грешников, — прошептал едва слышно, но Морана услышала.

— Верно.

Домой я вернулся около двух часов ночи. Глаза слипались, спать хотелось неимоверно. Я упал на кровать и сразу вырубился, мне даже не помешал храп Усудца, который был слышен на всю избу.

Ночные воспоминания вспыхнули перед моим взором перед самым началом схватки. Я очень надеялся, что заточенные на время души грешников, будут соблюдать договор, а не кинуться врассыпную, когда я выпущу их на волю.

— Ты собрался драться этой палкой? — усмехнулся Соколов, глядя, как я достаю из-за спины посох, — Глупец. Впрочем, мне же лучше. Проще будет тебя убить.

Пожал плечами.

— Я так не думаю.

Естественно, сразу же идти с козырей не стал. Надо было хотя бы отдалённо понять на что способен противник. Следовало быть очень осторожным, иначе можно было лишиться головы, а я хотел её сохранить, желательно целой и невредимой.

Пришлый Кромешник, в отличие от меня, ждать не стал, сразу же начал действовать. Илья сделал незамысловатый пас руками, и перед его лицом вспыхнула алым цветом руна Перуна, но не классическая её разновидность, а с небольшим отклонением, заключающая в себе атакующее направление.