Он сел напротив, сложил руки на столе:

— Получил вчера депешу из столицы. Императрица лично интересуется вашими успехами.

Я поднял брови. Екатерина Великая. В моей истории её уже давно не было в живых, но здесь она правила. Это ж сколько ей сейчас — почти восемьдесят⁈ И, судя по всему, она внимательно следила за тем, что происходит в промышленности.

— И что она хочет? — осторожно спросил я.

— Результатов, — коротко ответил Иван Дмитриевич. — Конкретных, измеримых результатов. Новые ружья, новые технологии, обученные мастера. Она понимает, что война близко. И хочет, чтобы Россия была готова.

Я кивнул:

— Понимаю. Результаты будут. Мы работаем не покладая рук.

— Я знаю, — согласился он. — И я это передаю наверх. Но вы должны понимать — терпение у высшего руководства не бесконечное. Им нужны осязаемые успехи. Желательно в ближайшее время.

— Сколько у нас времени? — прямо спросил я.

Он задумался:

— Месяца два. Максимум три. К концу весны нужно показать что-то впечатляющее.

Я прикинул в уме. Два-три месяца. За это время можно успеть сделать новые ружья с пьезоэлементом, провести испытания, запустить первую небольшую партию. Если всё пойдёт по плану.

— Успеем, — твёрдо сказал я. — У меня есть новая идея для ружейных замков. Если она сработает — наши ружья станут надёжнее любых европейских.

Иван Дмитриевич заинтересованно наклонился вперёд:

— Что за идея?

Я коротко рассказал ему про пьезоэлемент, про кварц, про механизм с молоточком. Он слушал внимательно, не перебивая. Когда я закончил, он медленно кивнул:

— Интересно. Очень интересно. Когда будет готов первый образец?

— Через два-три дня, — ответил я. — Завтра заберу обработанный кварц у ювелира, послезавтра соберём прототип, проведём испытания.

— Хорошо, — он встал. — Держите меня в курсе. Как только будет готово — сразу сообщите. Я хочу посмотреть сам.

— Договорились, — пообещал я.

Мы вышли из кабинета. Иван Дмитриевич направился к воротам. Я же вернулся в мастерскую Савелия Кузьмича.

Там кипела работа. Савелий уже отковал несколько пружин разной жёсткости — от совсем мягких до очень тугих. Фёдор тщательно обтачивал молоточек на токарном станке, добиваясь идеальной формы и веса.

— Как дела? — спросил я, подходя.

— Продвигается, — ответил Фёдор, не отрываясь от работы. — Ещё пару часов — и молоточек будет готов. Обойму для кристалла начну делать завтра.

— Отлично, — одобрил я.

Я ещё немного понаблюдал за работой, потом решил ехать домой.

На следующий день я проснулся рано, позавтракал и сразу поехал к ювелиру. Он уже ждал меня, сидя за своим верстаком.

— А, Егор Андреевич! — поздоровался он, вставая. — Как раз закончил вашу работу. Смотрите!

Он достал из ящика небольшую коробочку, открыл. Внутри на бархатной подкладке лежали четыре кристалла кварца — идеально обработанные, цилиндрической формы, с закруглёнными торцами. Они сверкали на свету, отполированные до зеркального блеска.

Я осторожно взял один кристалл, покрутил в пальцах. Размер — точно по чертежу. Форма — безупречная. Поверхность — гладкая, без единого скола или царапины.

— Великолепная работа! — искренне похвалил я ювелира. — Именно то, что нужно!

Он довольно улыбнулся:

— Я ж говорил — какой бы я был мастер, если б такую простую работу не сделал.

Я достал кошелёк, отсчитал оставшиеся три рубля:

— Вот, держите. И спасибо ещё раз.

— Всегда рад помочь, Егор Андреевич, — он принял деньги. — Если что ещё понадобится — обращайтесь. Остальные четыре доделаю завтра.

Я аккуратно упаковал кристаллы в коробочку, спрятал во внутренний карман кафтана и вышел на улицу. Захар уже ждал с лошадьми.

— На завод, — скомандовал я, садясь в седло.

Мы помчались по улицам Тулы. В груди росло волнение. Сейчас начнётся самое интересное — сборка прототипа. Если всё получится, если кварц действительно даст искру нужной мощности — это будет прорыв. Настоящий технологический прорыв.

На заводе меня уже ждали. Савелий Кузьмич, Григорий, Фёдор, Семён — все собрались в мастерской.

— Ну что, — сказал я, входя, — начинаем?

— Начинаем, — хором ответили они.

Я достал коробочку с кристаллами, поставил на верстак. Все склонились, разглядывая обработанный кварц.

— Красота, — пробормотал Савелий Кузьмич. — Ювелир постарался.

— Теперь дело за нами, — я взял один кристалл. — Фёдор, обойма готова?

— Готова, — он протянул мне небольшое металлическое кольцо с креплениями. — Кристалл должен точно войти.

Я осторожно вставил кварц в обойму. Он вошёл плотно, без зазоров, но и без излишнего давления.

— Идеально, — констатировал я. — Григорий, провод?

Он достал катушку с тонкой медной проволокой:

— Вот. Савелий Кузьмич сказал, что эта партия самая лучшая — ровная, без обрывов.

— Отлично. Семён, капсулы?

Он выложил на верстак десяток маленьких латунных цилиндриков:

— Двадцать штук уже готово. Все одинаковые, проверял калибром.

Я взял одну капсулу, осмотрел. Действительно, работа была выполнена качественно.

— Прекрасно, — я выпрямился. — Тогда приступаем. Савелий Кузьмич, покажи молоточек и пружины.

Он достал из ящика аккуратно обточенный металлический молоточек — небольшой, лёгкий, с закруглённой ударной частью. Рядом положил несколько пружин разной жёсткости.

— Вот, — сказал он. — Сделал десяток вариантов. От самой мягкой до самой тугой. Будем подбирать.

Я кивнул и начал давать указания. Следующие несколько часов мы провели, собирая первый прототип. Это была тонкая, кропотливая работа.

Сначала Фёдор закрепил кристалл в обойме. Потом Савелий присоединил к обойме один конец медной проволоки — припаял аккуратно, чтобы контакт был надёжным. Другой конец проволоки мы провели через капсулу, заполненную порохом очень мелкого помола.

Григорий собрал механизм спуска — соединил спусковой крючок с рычагом, рычаг с молоточком. Установили самую мягкую из пружин Савелия Кузьмича.

— Ну что, — я посмотрел на собранную конструкцию, — пробуем?

Все переглянулись. В глазах читались и любопытство, и тревога, и надежда.

— Пробуем, — твёрдо сказал Григорий.

Мы вынесли прототип во двор, подальше от построек. Савелий Кузьмич принёс защитный щит из толстого дерева, установил его рядом — на случай, если что-то пойдёт не так.

Я взял прототип, осмотрел ещё раз. Всё было на месте. Кварц в обойме, провод присоединён, капсула с порохом готова, молоточек заведён.

— Отойдите, — велел я остальным.

Они отступили на несколько шагов. Я держал прототип на вытянутой руке, направив капсулу в сторону пустого пространства.

Глубоко вдохнул. Нажал на спусковой крючок.

Щёлк. Пружина освободилась, молоточек со стуком ударил по кристаллу кварца.

И…

Ничего. Капсула не вспыхнула. Никакой искры.

Разочарование накрыло волной. Неужели не сработало?

— Пружина слишком слабая? — предположил Савелий Кузьмич.

— Возможно, — согласился я. — Попробуем более жёсткую.

Мы вернулись в мастерскую. Григорий заменил пружину на более тугую. Снова вышли во двор. Я повторил процедуру.

Щёлк. Удар.

Ничего.

Ещё более жёсткая пружина. Третья попытка.

Щёлк. Удар.

И… вспышка! Яркая, короткая. Капсула дымнула, порох внутри вспыхнул!

— Получилось! — закричал Григорий. — Получилось, Егор Андреевич!

Савелий Кузьмич заржал, хлопнув себя по коленям:

— Ну надо же! Камень искру даёт! Своими глазами вижу, а поверить не могу!

Фёдор подбежал, начал осматривать прототип:

— Кристалл целый! Не раскололся!

Семён тоже не мог скрыть восторга:

— Это же… это же революция! Никакого кремня, никакого огнива!

Я стоял, глядя на дымящуюся капсулу, и чувствовал, как внутри разливается тёплое удовлетворение. Получилось. Действительно получилось. Пьезоэффект работает, механизм работает, искра достаточно мощная, чтобы поджечь порох.