Наверное, чтобы хоть на нем отыграться за поведение Кристины, потому что женщину, даже такую подлую, бить нельзя.

А еще потому, что они портят все мои планы на вечер.

— Герман, это Борис Неверов. Ну, ты наверняка и сам знаешь. А это Алина Андреевна, незаменимая помощница Германа, — указывает на Вишенку, которая стоит сама не своя. И я могу ее понять. Кристина слишком много треплет языком. И что я вообще в ней раньше находил?

Придется как-то реабилитироваться в глазах моего зеленоглазого чуда.

Попутно подмечаю еще раз, насколько же они похожи внешне.

— Давайте программки, все по кругу и распишутся, — предлагает режиссеришка, почему-то напоминающий енота в своем черном костюме и белой рубашке с бабочкой.

— Да, конечно, сейчас. — Алина растерянно лезет в сумку и достает программки, протягивает Борису. Проводит взглядом по актерам, которые ждут отмашки руководителя, чтобы начать празднование, у них уже все готово.

А я жду, когда мы наконец покинем это проклятое заведение.

Знал бы, чем все обернется — ноги бы моей здесь не было!

— Герман Назарович, я отойду ненадолго… Мне очень надо… Здесь же есть уборная? — обращается ко мне Вишенка.

— Да, конечно, я подожду здесь.

— Я покажу тебе, куда идти, моя дорогая, — предлагает какая-то пожилая женщина в вычурном лиловом платье, услышав, о чем идет речь.

Они удаляются за двери, а Кристина подходит совсем близко ко мне.

— Нам надо поговорить, — шипит она еле слышно.

— Нам давно не о чем разговаривать. Сейчас мы уходим.

— Отец хочет предложить тебе выгодную сделку.

— Я его сделками сыт по горло еще с тех самых пор, когда считал его будущим тестем. Никаких сделок, Кристина, так ему и передай. И пусть уже успокоится со своими парнями — только карму себе испортит, — цежу в ответ.

— Ну, как знаешь. А он, между прочим, очень на тебя надеялся…

— Пройденный этап, — отрезаю я.

Разворачиваюсь, пытаясь отыскать взглядом Вишенку, пока мне сует в руки бумажки с подписями Борис Неверов. Что-то долго нет моей секретарши. Сколько можно сидеть в туалете? Или у нее вдруг прихватило живот?

Находит какое-то помутнение — и я выскакиваю из гримерки, даже не прощаясь. Бегу по коридору, открываю дверь женского туалета.

— Алина, ты здесь? — кричу я, но никто не отзывается. — Алина!

На всех парах залетаю внутрь, заглядываю под кабинки, но нигде никого не вижу. Ее здесь попросту нет. Она просто нашла подходящий предлог.

Выскакиваю в коридор, не обращая никакого внимания на охранника, выбегаю в фойе, откуда к этому времени уже все разошлись. Затем на улицу.

Алина ушла! А точнее сказать — сбежала.

Дыхание срывается, мне дико не хватает воздуха. Хочется кричать на всю улицу, звать ее, но прекрасно понимаю, что в этом нет никакого смысла.

Она просто бросила меня. Неужели из-за бывшей невесты?

Да чтоб эта Кристина под землю провалилась вместе со своим папашей!

Вибрация телефона слегка отрезвляет, потому что я и впрямь ощущаю себя пьяным от тех чувств, которые пробуждает во мне Алина Вишня.

Оказывается, мне пришло сообщение.

«Простите, не могу к вам поехать, возникли срочные дела».

Вам?! ВАМ, блять?! Опять двадцать пять! Это ведь наша личная переписка.

Решила, значит, ретироваться, уйти по-английски, не прощаясь. Ну, хоть смс-ку написала, видимо, чтобы не обрывал телефон. Догонять ее бесполезно.

Вот и что дальше делать с этой зеленоглазой занозой? Ума не приложу.

Алина

Почему ушла, я и сама толком не понимаю.

Отчетливо понимаю лишь одно — мне не стоит продолжать отношения с Германом, как бы он ни настаивал на обратном.

Билеты на самолет, значит, они купили…

Вместе с Анной Леонидовной… Хм…

Еще в гримерке смутно припоминаю, что на днях у босса запланирована командировка — я как раз мельком видела на его компьютере график дел на ближайшее время. Вот только куда и с кем — там указано не было.

Теперь понятно.

У них все наверняка серьезно, а я — просто временное развлечение, о котором его другая любовница ничего не знает. А если и знает, то ей нет дела, потому что конкуренции во мне не чувствует. Женщины с годами лучше понимают, как манипулировать мужчинами. Даже такими, как наш генеральный директор.

И еще эта… Кристина…

Та самая женщина, о которой мне недавно рассказывала Лера.

Кристина Вольская — бывшая невеста Касаткина.

Уж не знаю, кто из них кого бросил, или расстались по обоюдному согласию. Но как бы то ни было, ее внешностью можно восхищаться. Она само совершенство, в отличие от меня — простой студентки, у которой за душой ничего нет, кроме совести. Она — словно модель, сошедшая с обложки глянцевого журнала. На ее фоне я в своих простых вещах — блеклое пятно.

Понятно, какие женщины нравятся Герману. И только я неизвестным образом пополнила список тех, кого ему вдруг ни с того ни с сего захотелось. Потому что отказывала несколько раз и не особо интересовалась им сама, вот тщеславие и взыграло. Как это великому Герману Касаткину смеют давать от ворот поворот? Непорядок. Срочно исправить! У него ведь такой жизненный принцип?

Нужно заканчивать с этим недо-романом. Думаю, сильно горевать обо мне Касаткин не будет — Анна тут же поднимет ему настроение.

Решение принимаю моментально.

Уже через несколько минут оказываюсь на темной улице, но я хорошо знаю центр города. Сворачиваю к станции метро, останавливаюсь, чтобы отдышаться. И вдруг вспоминаю звонок мамы. Уж слишком подозрительно звучал ее голос. Неужели и впрямь не поверила, что я с подругой?

Надо исправлять ситуацию, пока она чего не заподозрила лишнего. Потому как других вариантов на сегодняшний день все равно нет.

И я набираю по телефону Леру.

Она отвечает не сразу, только с третьего раза удается ей дозвониться. Слышу в динамике громкую музыку, через которую едва прорывается голос Леры:

— Что опять случилось?

— Ты мне нужна. Прямо сейчас.

— Сильно? Я тут как-то зависаю в клубе…

— И давно? — начинаю подозревать, что она уже «не за рулем».

— Да только приехали. Подожди, отойду в сторонку… — Звук становится потише. — Давай, говори, чего ты хотела.

— Дело в том… Я сказала маме, что пошла с тобой в театр, а она мне не верит. Хотелось бы предоставить ей доказательства. Но раз ты занята…

Понимаю, что обращаюсь к Федоскиной не вовремя.

— Вот и что с тобой делать, горемычной? Где ты? Я сейчас подъеду.

Мне уже неудобно, но все-таки говорю ей адрес.

— Минут через двадцать буду. — Звонок обрывается.

Эти двадцать минут проходят в сомнениях. Потому что я ничего не сказала Герману перед уходом. Еще решит, чего доброго, что со мной что-то случилось.

Переживать вряд ли будет, но вот сказать о своем намерении все же стоило.

Дрожащими руками набираю сообщение боссу в официальном стиле.

Хватит уже заниматься самообманом и на что-то надеяться. Кто он, а кто я?! И даже тот факт, что он стал моим первым мужчиной, ничего не меняет.

Лера забирает меня на остановке общественного транспорта.

Молча едем в мой район.

— И с кем таким ты была, что не хочешь признаваться маме? — первая нарушает она сложившуюся паузу.

— С боссом, — мямлю себе под нос.

— Я так и поняла. У вас с ним роман?

— Нет, ты что это такое городишь?! Никакого романа. Просто он попросил составить ему компанию и сходить на спектакль. Премьера, все дела. Ему ведь нужно поддерживать репутацию. А там были репортеры, — вру я безбожно.

— Понятно все с вами. Короче слушай, я только что разговаривала с Денисом, и он рассказал, что в нашей компании и впрямь есть шпион. Не догадываешься, кем он может быть?

Начинаю припоминать детали разговоров с Германом и странности, которые происходили в «Эталон-групп» за последнее время.

— Знаешь, я все грешу на Маринусю. Сучка очень уж подозрительная. Зачем она так рвется заменять Ксюшу каждый раз, когда та отсутствует? Наверняка ведь для получения информации, — тем временем продолжает Лера.