Поняв, что запахло жареным, Митяев пытается покинуть офис, но охранники останавливают его у входа и приводят ко мне с заломанными за спину руками.

— Ну и на что ты надеялся? — Смотрю, как искажается в ужасе его физиономия. Но при этом понимаю: предъявить ему особо и нечего. Он был просто посредником. И подталкивал к преступлениям других, где-то пользуясь наивностью, где-то доверием. Где-то и вовсе косил под дурака.

— Вы ничего мне не сделаете. От силы — уволите. Думаете, не найду другую работу? Мне уже предлагали отличное место в «Алмазе», — самоуверенно фыркает Митяев, пытаясь не показывать свое истинное состояние.

— Уволю. В волчьим билетом. Поверь, с такой характеристикой, какую я напишу, тебя не возьмут ни в одну организацию, даже самую захолустную. А о контракте с Вольским можешь и не мечтать. Он уже в курсе твоих выходок, — говорю я предельно серьезно.

— Не может быть. Вы ведь с ним не общаетесь!

— Ты многого не знаешь, парень. С мудаками, как ты, я разбирался, когда ты еще под стол пешком ходил. И поверь, я могу устроить тебе такие проблемы, о которых ты и не догадываешься. Забирай свои манатки и проваливай. И чтобы завтра духу твоего в этом городе не было. Иначе крупно пожалеешь, — решаю припугнуть посильнее. — Устроишься куда-нибудь на завод, если тебя вообще возьмут, там и подумаешь над своим поведением.

— Спасибо и за это, — бубнит себе под нос Митяев, поняв, что тюремный срок ему не грозит. Но я его в покое все равно не оставлю, велю проследить, чтобы он уехал как можно дальше и больше никогда здесь не показывался.

А насчет характеристики я сказал правду. Вряд ли он теперь хорошо устроится в жизни. Потому что карма в действии — вовсе не шутки.

Оставшись в одиночестве, вздыхаю, затем велю Ксюше принести мне выпить.

Все проблемы позади. А те, что возникнут в дальнейшем, буду решать по ходу дела. Пока мне предстоят лишь приятные заботы — определиться, где и при каких обстоятельствах я сделаю предложение своей Вишенке.

Надеюсь, хоть она не доставит мне хлопот и ответит взаимностью.

Алина

Едва на засыпаю, сидя на лекции по металлическим конструкциям.

Формулы, графики, нагрузки… Все очень скучно, хотя по этому предмету у меня стоит за прошлый семестр высший балл. Да и препод наш — тот еще зануда. Старый лысый мужчина скрупулезно рисует на доске схемы и стрелочки. А я только и жду, когда же закончится это долгое занятие.

Все мысли сосредоточены на Германе, который готовит особенный сюрприз. Вечером он пригласил меня в ресторан, хотя я пока не знаю, в какой именно. И после учебы я жду его звонок.

Сегодня у нас всего три пары, поэтому надеюсь успеть дома хотя бы часок вздремнуть. А потом буду собираться на свидание, которое намечено примерно на семь.

В перерыве между лекцией и следующим практическим занятием успеваю выпить кофе, поэтому по окончании пар чувствую себя уже довольно сносно.

— Алин, ты сейчас куда? — догоняет меня Лера в коридоре. Последнее занятие у нас было по разным подгруппам, поэтому мы не разговаривали.

— Домой.

— Я думала, мы хоть сегодня погуляем. Видела, в одном магазине идет осенняя распродажа. Классные шмотки по бросовым ценам. Не хочешь сходить?

Смекаю, что мне и впрямь не помешало бы новое платье для вечера.

— Хорошо. Давай сходим. Но домой все равно надо зайти, хотя бы оставить вещи. А потом позвоню тебе. Договорились? — подмигиваю ей.

— Оки. Тогда на связи, — соглашается Лера, после чего мы расходимся. Нам с ней все равно в разные районы. Она идет на парковку, где оставила машину. А я направляюсь к ближайшей станции метро, пребывая в отличном настроении.

Интересно, что за сюрприз решил сделать мне Гера? Я вся в нетерпении!

Но не успеваю дойти до входа в туннель, как кто-то меня зовет:

— Алина! Постой! Мне нужно с тобой поговорить!

Голос знакомый, но я не сразу понимаю, чей именно. Оборачиваюсь — и вижу Кристину Вольскую, которая неторопливо подходит ко мне. Моя сестра — мелькает в голове мысль, но тут же сменяется тревогой. Что ей от меня надо?

Буквально вчера мы с Игорем Дмитриевичем получили результаты сравнительной экспертизы, которая и подтвердила наше родство. Теперь он — мой отец уже официально. Ну, почти, официально. Все-таки восемнадцать мне давно стукнуло. Однако он уговорил меня в ближайшее же время поменять отчество в паспорте и в свидетельстве о рождении. Естественно, я этого сделать не успела.

И я даже не знаю, что он сказал обо мне моей старшей единокровной сестре.

— Привет. Ты хочешь говорить прямо здесь?

— Нет, конечно. Зайдем в кафе. Например, во-о-он в то, — указывает она на заведение неподалеку, которое мы частенько посещаем с одногруппницами.

— Ладно, давай, если уж ты так желаешь.

Я не могу понять ее намерений. Если уж она и хотела познакомиться со мной поближе, почему не позвонила заранее? Или не договорилась встретиться втроем, вместе с нашим общим отцом? Но Кристина всегда себе на уме. Это я уже знаю из слов Германа. Да и сам Вольский отзывается о ней по-разному.

Минут через десять, сняв верхнюю одежду, усаживаемся за столик.

Меню здесь скромное, это довольно бюджетное кафе, ведь рядом находится универ, и сюда вечно заходят студенты. Но, кажется, Кристину совершенно не волнует ассортимент. Она явилась с другой целью, которую мне еще предстоит выяснить.

— Значит, ты и есть моя сестра. Вот уж не ожидала, что дорогой папочка умудрился заделать ребенка на стороне, изменяя маме, — кривит она нос.

Начало беседы мне уже не очень нравится, но пока решаю промолчать.

— Значит — да, — отрезаю я, пытаясь казаться максимально вежливой.

— А еще, слышала, ты встречаешься с моим бывшим женихом? Надо же, какое удивительное совпадение. Герман совершенно не меняется. И его вкусы — тоже. Потому и сделал тебя своей личной помощницей, водил повсюду.

Она откидывается на спинку стула, насмешливо глядя на меня, и я напрягаюсь.

— Он ведь твой бывший жених. Какое тебе сейчас до него дело?

— Совершенно никакого. Это он до сих пор не может меня забыть и периодически звонит, предлагая встретиться. Я уже говорила ему, что у меня есть любимый мужчина, но Герман тако-ой настойчивый, — протягивает Кристина.

— Что?.. — осекаюсь я. — И когда это было в последний раз?

— Да вот, буквально недели две назад он приглашал меня к себе. Кажется, в тот самый день, когда мой папочка решил с тобой познакомиться.

Вспоминаю, что в тот день Герман и правда был чем-то сильно занят.

Но он ведь находился на работе? Или нет?

Может, он действительно рассчитывал встретиться с Кристиной, а мне просто соврал, что не может приехать? Сомнения начинают душить, в горле встает ком.

— Думаю, что все было не так, — заставляю себя произнести, хотя и сама до конца не верю в то, что говорю. — Я стала его секретаршей по иной причине.

— Он тебе такое наплел? Боже, какая же ты наивная, Алиночка! Он ведь запал на тебя лишь потому, что ты очень похожа на меня. Разве ты сама до сих пор не поняла, что у него к тебе нет никаких чувств? Он все эти годы любил меня и до сих пор забыть не может, — усмехается Кристина.

— Он тебе такое сам сказал?

— Кто же, кроме него? — удивляется она. — Он еще тогда, после встречи в театре, позвонил мне пьяный и долго говорил, насколько сильно по мне скучает. Говорил, что встретил девушку, которая похожа на меня, и теперь якобы представляет меня на ее месте. Я еще тогда подумала, что за девушка? Даже вспомнила о тебе.

— Почему же ты сейчас решила об этом рассказать? — хмурюсь я.

Сердце сжимается от плохого предчувствия. Я не хочу слушать Кристину, но ее слова и впрямь похожи на правду. Да и совпадений слишком уж много.

— Думаешь, он мне нужен? Вовсе нет! Между нами давным-давно все кончено. Просто ты — моя единственная сестра, и я искренне желаю тебе счастья. Вот и решила предупредить, насколько двуличный тип Герман Касаткин. Чтобы ты не лила горючие слезы, милая, когда он сам заявит тебе о разрыве. Рано или поздно наваждение пройдет, и он опять станет меня преследовать.