Снег беспощаден, и только слепой не возьмёт след, особенно теперь.

Сенатор судорожно огляделся, вслушиваясь в шорохи леса, скрип ветвей и хруст снега под ногами. У него есть шанс! Нужно добраться до текущей воды и дальше идти выше или ниже по течению. Даже если горяне, а это именно они, приведут собак, они потеряют след!

Почти идеальный план, с одним маленьким минусом. Зима. Холод уже сейчас кусается через ботинки, пробует кончики пальцев на вкус. Стоит пройтись по воде, он почти наверняка поймает переохлаждение и даже если не заболеет, будет прикован к костру на пару дней. Пока ботинки не просохнут.

Но всё же это лучше, чем быть пойманным или убитым.

Сенатор прикинул в памяти ручьи, мимо которых проходил ранее. Позади в шорохах ветвей проступают злые голоса и, кажется, лай собак. Андерец прибавил шаг, перешёл на бег трусцой. Отчаянно пытаясь контролировать дыхание и расход сил.

Нужно только добраться до воды, и он будет спасён!

Истребитель приземлился плавно, как по маслу. Полоса уложена посреди леса, бетонными блоками, к которым огромными машинами подведены тропы для снабжения. Инженерные войска, пусть и не участвуют в войне напрямую, но их вклад ничуть не меньше.

Вместо ангаров натянуты брезентовые шатры исполины. Нирел свернул в помеченный тройкой. Ткань, натянутая на железный каркас, затрепетала, стоило истребителю заехать. Двигатель затих, и Нирел выбрался из кокпита на крыло. Воздух в «шатре» на удивление прогрет, вдали от стен и работают тепловые пушки. А над входом гудит тепловая завеса, не дающая холодному воздуху, пробиться внутрь.

Под взглядом Нирела двое механиков «закрывают» ангар. Сдвигают полотно до щелчка магнитной застёжки. Стоило проходу закрыться, и тепловая завеса смолкла. В ангаре, кроме Нирела ещё пятеро пилотов, двое стоят у истребителей и наблюдают за работой механиков. Остальные сидят за пластиковым столом, какие ставят на дачах или в дешёвых кафешках на тёплом побережье. Пилоты играют в карты, время от времени прикладывая руку к передатчику на груди и прислушиваясь.

Винель среди них нет, так что никакого желания присоединяться у Нирела тоже нет. Он спрыгнул с крыла и поймал себя на этом странном умозаключении. С каких пор наглая девчонка стала его объектом интереса? Отмахнулся от них и повернулся к механику, что подходит, вытирая руки чёрным от масла полотенцем.

— Интересная у тебя птичка… — Пробормотал он, оглядывая заломленные вперёд крылья, подвижные турбины и слегка изогнутый корпус. — Это ведь У-37?

— 38-Ц. — Поправил Нирел с чувством гордости, какое редко испытывал, обсуждая, что-либо другое.

— Н-да, редкий аппарат. — Кивнул механик и в глазах появился блеск любопытства. — Сильно отличается от тридцать седьмой модели?

— Ну… на самом деле все отличия убрали ещё до моего рождения. — Вздохнул Нирел. — Он мог выходить на высокие орбиты и, говорят, планировался как для прототипа плазменного щита.

— Ну, про такое я не слышал. — Механик покачал головой и вновь окинул взглядом истребитель, особо уделяя внимание шасси. — Плазменный щит, это типа от снарядов защита?

— Не, для снижения трения. — Нирел неопределённо покачал головой и невольно улыбнулся. — Самолёт должна была покрывать плазменная плёнка и трение о воздух падало почти в ноль, ну или как-то так.

— Звучит… фантастично.

Механик отбросил тряпку, которая скорее пачкала руки, чем счищала с них машинное масло. Сунулся к шасси и заглянул внутрь корпуса, цокая от восхищения работой древних инженеров. Шасси — это не просто костыль с колёсиком. Оно обязано быть лёгким, прочным, безотказным и, главное, компактным. А удержать до двадцати тонн, что ударяются о бетон на немыслимых скоростях… это задача, требующая куда больше гениальности, чем может показаться.

— Ну, говорят в старину технологии были круче. — Нирел пожал плечами и с какой-то ревностью следит за механиком.

— Брешут. — Сунув голову в лоно истребителя, отмахнулся тот. — Не круче, просто им было проще, подумать только, возможность связываться в любое время с любой точкой на планете, а как облегчала жизнь.

— Ну да, здорово облегчало.

— Что за проблема-то?

— Навигация сбоит.

— Сильно?

— Меня увело на полтора квадрата.

— Н-да, недурно. Ладно, сейчас поправим, заодно проверим твою птичку.

Механик соскочил с шасси и свистнул, сложив губы трубочкой. Откуда-то из глубин «шатра» к нему поспешил помощник с массивным ноутбуком подмышкой. Не выслушивая, влетел на крыло и сунулся в кокпит, подключая провода к разъёмам в ноутбуке. Экран запоздало вспыхнул, выскочили чёрно-зелёные окна, что почти сразу заполнились цифрами.

Две машины начали общение в формате «запрос-ответ». С небольшой натяжкой, это похож на беседу с врачом. Помощник прислонился к кабине и, глядя в экран ноутбука, выкрикивает парные цифры:

— Одни… семь. Два… два!

Механик кивает, задумчиво постукивая пальцем по корпусу. На седьмом пункте нахмурился и мрачно кивнул.

— Ладно, сходи покури

Нирел кивнул, он не настолько разбирается в механике, чтобы следить за работой мастеров. А наблюдать, как его «птичке» лезут под «юбку» совсем не тянет. Он вышел через малый клапан и почти сразу поёжился от холодного ветра. Чем ближе к океану, тем холоднее, воздух сырой и на деревьях уже видна наледь. Она же блестит по края взлётно-посадочной полосы. На другом её конце замер экскаватор с приваренным вместо ковша реактивным двигателем. В кабине курит водитель в раздутом ватнике и меховой шапке.

Не зная, чем себя занять, Нирел пошёл вдоль шатра к уцелевшему лесу. Остановился посмотреть на путь, проделанный инженерными войсками — широкая колея разбитой и смятой земли. Торчат пни, похожие на сломанные зубы. В рытвинах скопилась вода, а на обочине уныло застыла проходческая машина. Настоящее чудовище из стали и ненависти к природе. Она задрала к небу ободранные гусеницы и погнутые валы.

Инженеры давно ушли дальше, прокладывать переправы через овраги и реки. Может быть, строят плацдарм для удара по Феру или в тыл горянам. А учитывая, зачем сюда перебросили Сирин, может статься, что инженеры возводят укрепления. Если к берегу прибудет флотилия Андера, с его авианосцами и УДК с БДК, то точка на карте быстро станет горячее любой на линии боевого соприкосновения.

Это без учёта кораблей и самолётов с ядерной нагрузкой. А если к берегам подкрадётся подлодка, каким-то чудом обойдя систему буёв… Нирел зябко передёрнул плечами.

В сером небе, пронёсся знакомый истребитель, Нирел узнал его по звуку. Прилетела Винель. В нагрудном передатчике затрещали голоса, но ничего важного не проскочило. Истребитель напарницы заложил вираж над «аэропортом» и пошёл на посадку. Нирел повернулся к полосе, но замер с занесённой ногой и, отвернувшись, пошёл дальше к лесу.

Ветер принёс далёкие выстрелы. Армия начала контакт с ферцами или подоспевшими горянами? Нирел прижал два пальца к передатчику, включая канал с оператором.

— Это Сирин-пять, слышу выстрелы. Относительно далеко от базы.

Томный от природы голос потёк прямо в уши.

— Вас поняла. Передам.

— У нас ведь есть наземная охрана… ну солиднее, чем та, что я вижу?

— Два подразделения пехоты, усиленные тяжёлой техникой. Не считая ПЗРК и целого инженерного корпуса?

— Ладно, спасибо… просто.

— Я понимаю, все мы беспокоимся. Всё будет хорошо, сладкий, а если не будет… то никого уже не будет.

— Спасибо, успокоила.

— Всегда пожалуйста. — Оператор хохотнула и оборвала связь.

Грэйн облизала губы и смахнула пот со лба. Шпион из неё просто ужасный. Только что она закончила отчёт для Синаи и почти падая в обморок, ждала, пока он закодируется в портсигаре. Теперь настал момент истины. Археолог оперлась о костыль и воздела себя из кресла. Сегодня тело едва слушается, хотя врач и утверждает, что она выздоравливает.

Голова болит, кончики пальцев немеют, а левая нога теряет чувствительность. Увы, пусть пуля в лоб её и не убила, но без последствий не обошлась. Это не считая уродливого шрама, из-за которого ей теперь до конца жизни носить длинную чёлку. А она ей не идёт!