— Может, плазма? — предложил я.

— Нет, — покачал головой Роан. — Плазма оставила бы радужный нагар. Тут другое. Что-то, чего я не понимаю. А я не люблю, когда что-то непонятно.

Он выключил проекцию, швырнул тряпку на стол и сказал:

— В общем, списывай. Даже если заклею — при первом перегреве пробьёт снова.

Я кивнул, но внутри всё сжалось. Этот костюм был больше, чем просто броня. Он помнил мой первый вылет, когда я едва не спалил манёвровый модуль. Помнил, как я падал на обломках станции, как вытаскивал себя из шлюза чужого корабля. Он был моим вторым телом. И теперь от него осталась только оболочка — тонкая и мёртвая.

— Ладно, я что-нибудь придумаю, — сказал я, подбирая скафандр с пола.

— Не вздумай экономить на жизни, Ардан, — буркнул Роан. — Второго шанса тебе никто не даст.

Он вернулся к пульту, полистал пару панелей, что-то пробормотал себе под нос, и рядом с ним вспыхнул голографический счёт. Я даже не успел сфокусировать взгляд, как цифры начали расти. Медленно, но неумолимо.

— Это что? — спросил я, когда шкала добралась до неприличных величин.

— Это, — с деловым видом ответил Роан, — минимальный расчёт по восстановлению твоего корабля. Детали, работа и диагностика.

— Да я за эти деньги новый корабль куплю! — ошарашенно произнёс я. — С навигацией, живыми фильтрами и даже креслом, которое не скрипит.

— Купишь, — спокойно согласился Роан, — только не здесь.

Он ткнул пальцем в счёт.

— Имперцы перекрыли поставки. С ближайших верфей всё идёт под их заказы. Так что свой «новый» корабль ты получишь лет через десять. Или через двадцать.

Я прошёлся взглядом по обшивке «Ветра». Металл поблёскивал сварочными швами, а на правом борту, под слоем копоти, виднелась старая надпись — стёртая, но всё ещё читаемая: «Небо принадлежит тем, кто не ждёт разрешения».

Смешно.

— Если решишь ремонтировать, — добавил Роан, — половину суммы придётся внести сразу.

— Знаешь, Роан, иногда мне кажется, что ты не механик, а грабитель, который просто маскируется под инженера.

— Называй как хочешь, — пожал он плечами. — Я просто помогаю людям увидеть правду.

Он стукнул ладонью по корпусу «Ветра», и откуда-то изнутри раздалось характерное звяканье.

— Вот, слышишь? Даже твой корабль с этим согласен. Так что делаем, Каэль?

Я посмотрел на корпус — старый, обгоревший, но упрямо целый. «Ветер» выжил там, где не должны выживать корабли.

— Сделай так, чтобы он мог вылететь с планеты, — решил я. — Остальное потом.

— Как скажешь, — Роан снова вытер руки о тряпку. — Но помни — если эта жестянка развалится в следующем полёте, ко мне никаких претензий.

— Какой смысл предъявлять претензии, если ты делаешь то, что я тебя прошу? — заявил я.

— Вот за это парень ты мне и нравишься, — кивнул он. — Таких остолопов космос обычно не прощает… но почему-то любит. Стоить тебе будет столько.

На голографическом счёте появилась новая цифра. Практически всё, что я получил сегодня, сдав «норму». Даже останется, если не думать про убитый скафандр.

— Делаем, — кивнул я, согласовывая счёт. Деньги ушли с моего счёта ещё быстрее, чем туда попали.

— С тобой всегда приятно иметь дело, Каэль! — заявил Роан. — Не вздумай сдохнуть на этом корыте. Где я ещё такого клиента себе найду?

Когда я вышел из ангара, солнце уже клонилось к закату. Воздух пах ржавчиной и пылью. Я достал коммуникатор и посмотрел на печальную правду. С учётом поверхностного ремонта, скафандра и топлива на вылет — сегодня я ушёл в минус. Огромный такой минус, что отдалил мой вылет к боевую академию фронтира ещё дальше.

Раньше я знал, ради чего работаю. Норма, академия, билет. Теперь от этой уверенности не осталось ничего. Даже станции, которая обеспечивала меня независимостью от семьи.

Видимо, сейчас мой единственный шанс — Арис Соларион. Имперский учёный, представитель высшей знати, человек, который разговаривал со мной так, словно мы были знакомы. Он сказал, что прилетит. Что обсудит «стоимость выкупа».

Я посмотрел вверх. В вышине, среди облаков, тускло блеснула ровная линия света — орбитальная тень «Сароса». Он уже прибыл к планете. Видимо, оценка ксорхианского корабля длилась недолго.

Дорога до поместья заняла меньше часа. Меня встретили слуги, сразу предоставив отчёт — отец в кабинете, братья на выезде, меня никто не спрашивал и мной никто не интересовался. Всем было плевать на младшего Ардана.

Моя комната была нетронутой. Никто не мог сюда заходить — это право я отвоевал, отказавшись от помощи семьи. Была и обратная сторона этой медали — убирать приходилось самому. Слуги ведь тоже были частью семьи.

Я снял пыльный комбинезон, бросил его на стул и, едва добравшись до кровати, рухнул, решив, что ванна подождёт до завтра. Сегодня сил не осталось. Голова гудела, пальцы болели от вибраций резака, а перед глазами всё ещё стояла вспышка — корабль Соларионов, огонь, свет, кристалл.

Если бы не Эхо, я бы решил, что всё это мне приснилось.

Сон пришёл быстро. Без снов, без мыслей. Просто темнота.

Утром меня разбудил гул новостных волн. Коммуникатор мерцал тревожным красным. Передавалось экстренное сообщение Империи. Включив трансляцию, я уставился на эмблему рода Соларион, заполонившую весь экран.

— Граждане системы Агрис! Сегодня вашу планету посетит представитель рода Соларион. Просьба сохранять спокойствие и по возможности не выходить из домов. Все гражданские полёты временно приостановлены. Безопасность — приоритет Империи!

Сообщение повторилось трижды, а потом экран погас. Через минуту связь отрубили полностью. Планета погрузилась в информационный вакуум.

Снаружи загудели двигатели и небо над поместьем почернело. Я вышел на балкон, уже зная, что увижу. Когда Соларионы прилетают — они не спрашивают, куда им можно приземлиться. Они просто делают то, что считают нужным.

Воздух вздрогнул и из облаков вынырнул корабль. Длинный, обтекаемый, серебряный, без единого шва на корпусе, он шёл медленно в сторону нашего дома, показывая всем и каждому, что садиться будет не в космопорту.

— Предтечи их побери, — пробормотал кто-то снизу. — Они же на поля идут!

Не просто на поля. На поля Арданов!

Транспортник опустился неподалёку от нашего поместья, сминая ряды урожая. Пыль взвилась стеной, листья горели, гравитационные компенсаторы давили воздух, выжимая из него жизнь. И никто не посмел ничего сказать.

С орбиты спустились ещё четыре корабля — лёгкие, манёвренные. Они начали носиться вокруг нашего поместья, перекрывая всё движение как в воздухе, так и на земле.

— Неопознанное излучение, — тихо сказал Эхо. — Обнаружено активное сканирование. Источник — неизвестная матрица.

Я не успел спросить, что это значит, как голос продолжил:

— Активирую режим полной блокировки. Передача сигналов прекращена.

После этого в голове стало глухо. Даже мысли начали звучать тише.

Транспортник остановился. Воздух заискрился от остаточного поля гравитации, и створки корпуса плавно разошлись в стороны. Изнутри выскользнула летающая платформа, и на ней в полном одиночестве стоял представитель Соларионов.

Платформа медленно скользила над полем, и я видел, как за ней тянется делегация. Десяток офицеров в чёрных мундирах, техники, несущих портативные консоли, несколько десятков слуг и… девушка.

Она была одета в чёрный обтягивающий костюм и у меня мелькнула мысль о том, что нацепи сверху него шлем, в таком можно будет выйти в космос. Но шлема не было, так что я смог увидеть чёрные длинные волосы, собранные в пучок. Девушка постоянно смотрела по сторонам, словно выискивала снайперов противника, поэтому я заметил, как сверкнули её глаза. Линзы? Какие-то импланты? В любом случае — у обычных людей ничего подобного быть не может.

Платформа опустилась у самой лестницы и, когда пыль осела, я впервые смог рассмотреть Ариса Солариона ближе.

Высокий. Слишком высокий для человека. Лицо правильное, без морщин, без усталости. Глаза… Были не человеческими. Тоже какие-то линзы или импланты, как у сопровождающей его девушки. Взгляд Солариона постоянно переливался, словно внутри работал механизм.