Я оплакиваю напуганную девочку с мозолистыми руками от установки множества палаток. Она постоянно задавалась вопросом: где её отец? Почему его нет рядом, чтобы защитить её?

Я плачу о молодой девушке, которую Кристина встретила в торговом центре, которая нервничала во время своего первого выхода, потеряв надежду на своё спасение, и которая знала, что только она сама может справиться с этой задачей.

Я плачу за все эти годы, пока не иссякнут все слёзы, пока не пересохнет в горле от рыданий, а мышцы не напрягутся от переполняющих меня эмоций. Но я твёрдо стою на ногах ради той женщины, которой я стала. Ради неё я вытираю лицо и делаю глубокие вдохи, пока моё сердце не приходит в норму.

Ради той, кто слишком рано познала, что значит быть женщиной, я ищу свой телефон в гостиной и хватаю его, как только нахожу. Ради той, кто боится остаться одна, кто опасается, что её снова бросят, но никогда не признается в этом даже себе, я открываю экран и печатаю сообщение. Не Кристине, не своим подругам, хотя я знаю, что они бы пришли на помощь в мгновение ока, если бы я позвонила им.

Джулия: сегодня я ела попкорн с маслом.

Ответ приходит не сразу, даже не через минуту, и я возвращаюсь, устраиваюсь поудобнее на диване и отказываюсь от попкорна, потому что всё, чего я хочу, уже здесь, всего в нескольких шагах от меня. Именно это чувство охватило меня, когда Артур отказался оставить меня одну в той ванной несколько дней назад. Чувство, которого я никогда раньше не испытывала до этого момента: чувство безопасности.

Косплей Геракла: Мой любимый с беконом.

АРТУР

— Посмотрите, кто наконец-то освоил ксерокс... — говорю я, после того как уже довольно долго стою, прислонившись к дверному косяку копировальной комнаты и наблюдая за Лией.

Я не собирался приезжать прямо из аэропорта в «Брагу», но, когда я позвонил, чтобы сообщить ей о своём приземлении, я понял, что не могу ждать до вечера, чтобы увидеть её. Именно этому я и посвятил последние несколько минут.

Шум копировального аппарата не позволил ей услышать моё появление, а Джулия была слишком погружена в свои мысли, чтобы заметить моё присутствие без предупреждения. Моей первой остановкой был её кабинет, но я обнаружил, что он пуст, как и кабинеты её ассистента и секретарши. У меня было предчувствие, что она будет здесь.

Это произошло на второй неделе её пребывания в «Браге», и я предположил, что её нетерпеливость не позволит ей ждать, пока освободится её команда, а здравый смысл не даст нарушить расписание Клары и Дианы ради нескольких копий, сделанных в последнюю минуту.

Прошло почти два месяца с тех пор, как мы столкнулись в этой комнате, когда я застал Джулию за проклинанием ксерокса. Как же быстро пролетело время!

Лия поворачивается, её глаза исследуют всё моё тело с той дерзкой манерой, которую я так люблю. Мне всегда это нравилось, даже когда она пыталась это скрыть. Её грудь вздымается от глубокого вздоха. Я знаю, моя дорогая. Я знаю. Я тоже очень скучал по тебе.

— Ты приехал, — тихо сказала она, прикусив губу.

Я не могу заставить себя двинуться с места. После десяти дней, проведённых вдали от неё, без возможности прикоснуться к ней, я не уверен, что смогу сдержаться и не наброситься на её восхитительный рот, как только окажусь рядом. Я отчаянно пытаюсь утолить этот голод, который, кажется, не утихает.

Десять дней это долгий срок, но, если бы прошло всего десять часов, моя настойчивость, вероятно, не уменьшилась бы ни на йоту.

— Я приехал, — говорю я, любуясь ею, пока она стоит рядом с ксероксом. — Одна её рука лежит на аппарате, а другая свободно свисает вдоль тела. Её чёрное платье оставляет открытыми плечи и облегает фигуру так, как мне нравится. Сбоку платья есть разрез, который приоткрывает кожу на бедре. Мы смотрим друг на друга издалека, и ни один из нас не двигается.

— Я не ожидала, что ты зайдёшь сюда сегодня, — произносит она, несколько раз моргнув, и словно выныривает из оцепенения, в котором мы находились. Джулия поворачивается, забирает копии, которые делала, и направляется в мою сторону, точнее, к двери, но я встаю у неё на пути. — Пожалуйста, скажи мне, что твой визит не связан с этой глупостью о кукурузном соке. Я уже говорила тебе, что не хочу пробовать. Это даже звучит отвратительно, что бы ты ни говорил по этому поводу. — Она пытается шутить, но слова не могут скрыть беспокойство, которое исходит от неё.

Я не смеюсь. Я не хочу шутить сейчас. Я не могу. Она останавливается в полуметре от меня и отводит взгляд, не желая смотреть на меня, о чём-то размышляя, и мне становится всё труднее держать руки подальше от её тела. Её шумный выдох провоцирует меня, а её сладкий запах ванили, чёрт возьми… Как же я скучал по тому, чтобы спать, уткнувшись в него носом.

— Эм?

— В этой комнате есть камеры наблюдения? — Спрашивает она.

— Нет, — отвечаю я, чувствуя, как сужаются мои глаза.

— Ни одной? — Её голос становится тише, и она делает шаг ко мне. Моя рука тянется к раздвижной двери комнаты, и я быстро закрываю её, запирая на простой щелчок вращающегося ключа. Затем я делаю шаг вперёд.

— Ни одной, — подтверждаю я, и она подходит ещё ближе.

— Это серьёзный недостаток в системе безопасности здания.

— Если подумать, то да. — Я делаю последний шаг, полностью сокращая расстояние между нами. Выдох Джулии достигает моего носа, и я почти в отчаянии вдыхаю его. — Мы должны это исправить.

— Мы должны. Но не сегодня, — заявляет она, прежде чем листы, которые она держала в руках, падают на пол, а её руки обвивают мою шею.

Джулия начинает поцелуй. Её полные губы прижимаются к моим, с силой проникая между ними. Сначала она нежно облизывает их, заставляя меня стонать в унисон с ней. Когда наши языки встречаются, я ощущаю, как огромная волна удовольствия охватывает всё моё тело. Из моего горла вырывается стон, и я с силой тяну её за волосы.

Лия запускает пальцы под воротник моей рубашки и впивается ногтями в мою кожу, слегка царапая её. Ощущение жжения приносит удовольствие, посылая мурашки по спине и вызывая восхитительные сокращения в яйцах. Я уже болезненно возбуждён. С ней всегда так. Мой член реагирует на каждое её прикосновение, словно на поцелуй.

Её губы отрываются от моих и спускаются к моему подбородку, прикусывая его. Затем она скользит зубами по моей шее, и продолжает двигаться вниз, опускаясь на колени. Ох ты ж, блядь!

— Куколка... — предупреждаю я, но она не обращает внимания. Джулия с ловкостью профессионала расстёгивает мой ремень и пуговицу на брюках. Когда её горячая рука обхватывает мой член и сжимает его с силой, я стискиваю зубы, чтобы сдержать звук, готовый вырваться из моего горла. — Блядь, Лия! — Восклицаю я. — Как же хорошо! Её движения вперёд и назад ритмичны и восхитительны, они сводят меня с ума. Мастурбация не должна быть такой приятной, но, когда это происходит, это именно так, и это феерически.

— Что? — Дразнит она, и я понимаю, что её желание опуститься на колени после того, как я начал её целовать, было лишь попыткой вернуть контроль. Она, глупая, всё ещё думает, что это поможет ей держать меня в своих руках. Я не отвечаю, и она сжимает меня ещё крепче, продолжая мастурбировать. Кончик её большого пальца задевает уздечку моего члена, и мои ноздри расширяются, когда я делаю глубокий вдох, глядя на неё сквозь стиснутые зубы.

Она улыбается, облизывает губы, и они блестят от слюны. Затем она берет в рот мой член, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не закрыть глаза. Мне нравится видеть, как мой член исчезает у неё во рту, и как она глубоко вдыхает мой запах, или как она трёт его о своё лицо, слегка шлёпая по нему.

Её рот скользит по всей длине моего члена, и я открываю рот, выпуская весь воздух из лёгких. Я провожу пальцами обеих рук по волосам Джулии не для того, чтобы контролировать её движения, а потому что я хочу, мне необходимо прикоснуться к ней. Её голова движется взад-вперёд, а язык скользит по моему члену, облизывая его во время каждого движения.