Во-первых, после встречи, на которую мы ходили вместе, у меня были другие дела в течение всего дня, и сегодня я не вернусь в офис. Во-вторых, у меня нет ни малейшего намерения возвращать ей трусики перед уходом. Если она захочет их вернуть, ей придётся заплатить выкуп, и это то, что я пишу на бумаге.

Моя дорогая,

Эти трусики были похищены. Если ты хочешь получить их обратно, следуй приведённым ниже инструкциям:

Подними своё восхитительное тело на крышу дома номер 812 по улице Мануэля да Нобрега, в районе Гарден, в Сан-Паулу, ровно в восемь часов вечера. Любая задержка может привести к серьёзным последствиям для здоровья этого несчастного интимного предмета одежды. Он надеется на тебя.

Искренне твой,

Похититель твоих трусиков!

Она точно, собирается отрезать мне яйца! Но если после этого я смогу наслаждаться её прелестями в своей постели, то это того стоит. Я оставляю записку на её столе, аккуратно сложенную, в месте, где, я уверен, никто не прикоснётся к ней. И для пущей безопасности отправляю сообщение на её мобильный телефон.

Артур: Я оставил для тебя записку на столе. И ты не захочешь, чтобы кто-нибудь любопытный нашёл её...

Да начнутся игры!

ДЖУЛИЯ

Артур стоит на пороге своей квартиры, ожидая моего прихода. На нем спортивные штаны, босые ноги, а обнажённый торс, подчёркивающий мышцы, которые напрягаются, когда он скрещивает руки на груди. Он выглядит очень сексуальным. Улыбка на его губах делает его лицо ещё более привлекательным, а уголки глаз слегка прищуриваются.

Каждый километр пути от офиса до его квартиры сопровождался внутренней борьбой. Я не должна была здесь находиться. Точно так же, как я не должна была спать с Артуром в копировальной комнате, принимать его в своей квартире, вести откровенные разговоры в офисе или желать каждую секунду, проведённой порознь, быть рядом с ним.

Мне не следовало просить его составить мне компанию, когда каждая частичка меня трепетала в ожидании новостей о том, как Кристина справится с ситуацией с Матео Агиаром, когда она заверила меня, что мне ничего не надо делать, и она сама справится с ситуацией, когда я закончила рассказывать ей о том, что происходит.

Я знаю Кристину уже достаточно долго, чтобы понимать, что она всегда держит слово. Однако это не помешало мне ощутить то, чего я не испытывала уже давно – настоящий страх потери. Я боялась потерять своё место в «Браге», боялась утратить уважение, которое заслужила своей работой. И, гораздо больше, чем я хотела бы признать, я была чертовски напугана возможностью потерять Артура, и не только из-за наших сексуальных отношений.

Этот страх не был связан с тем, что я думала о возможном осуждении людей. Я так не считаю. Никто не имеет права высказывать своё мнение о том, перед кем я должна раскрывать свои ноги и должна ли я брать за это плату. Моя компетентность никогда не будет измеряться количеством ночей, проведённых с мужчинами. Но я тоже не наивна. Я знаю, что мир воспринимает всё иначе. Как хорошо сказал Матео Агиар, ему даже не нужны были доказательства. Всё, что ему было нужно, это начать говорить, и люди сделают всё остальное.

Сплетни, домыслы, неудачные расследования, поддельные новости, которые будут приняты за истину. Всё это может стать ещё более масштабным, чем есть на самом деле. Я не сомневаюсь, что в какой-то момент кто-то заявит, что я переспала с бывшим президентом Республики только для того, чтобы украсть информацию о предвыборной кампании и сфальсифицировать выборы. И это пугало меня. Не то, что они могли бы сказать обо мне, а то, чего мне могли бы стоить даже разговоры об этом. Я не была готова к проигрышу, и это осознание пугало меня больше всего.

Логичный выбор был очевиден – сбежать от Артура. Эта ситуация зашла слишком далеко. Предполагалось, что это будет соглашение о сексе, а я оказалась в его кабинете, глядя на него, пока его пальцы, прижатые к моему подбородку, мешали мне отвести его понимающий взгляд. Он был готов помочь мне, утешить меня, но я не могла позволить себе поверить в это.

Мне следовало ответить «нет». Но я так хотела сказать «да». Его слова, сказанные вечером в автосалоне, до сих пор звучат в моей голове. Чего я действительно желала?

Я мечтала, чтобы он отвёз меня домой, чтобы он прикасался ко мне, пока мы не окажемся наедине. Я желала, чтобы он овладел мной страстно, а затем нежно. Мне хотелось, чтобы он обнимал меня, пока я не усну в его объятиях, чувствуя себя в безопасности, какой я никогда прежде не ощущала. Я мечтала, чтобы он уткнулся носом в мои волосы и засыпал рядом со мной.

Я хотела этого, и я получила это. Я должна была бы чувствовать себя ужасно виноватой, но я не чувствую себя таковой. И поскольку сегодня утром ко мне пришли мои подруги, я не могу не задаться вопросом, какую реальную возможность я не должна упустить.

Когда Артур обнимает меня, все мои сомнения исчезают, словно по волшебству. Возможно, я буду называть это «эффектом косплея Геракла». Я поднимаю руку и глажу его по щеке, а он нежно целует меня в губы, касаясь своей короткой бородкой моей кожи.

— Привет, — тихо говорю я, моё сердце бешено колотится в груди, и я не знаю, что сказать. Долгие годы учёбы и общения с Артуром заставляют меня нервничать, как подростка-девственника.

— Привет, куколка, — отвечает он, целуя меня в кончик носа. — Я скучал по тебе, — признается он, и это ещё одна вещь, которая сбивает меня с толку, хотя рядом с Артуром я чувствую себя в безопасности.

Он говорит о своих чувствах без страха, словно не боится их испытывать. Я никогда не ожидала этого от него. Я знаю, что не все такие, как я, но я не знаю никого, кто был бы похож на Артура. И ещё… он свободен.

— Ты видел меня всего несколько часов назад, — цокаю языком я. — И ты украл мои трусики. Его улыбка становится шире, и он медленно целует меня в губы.

Его язык нежно ласкает мои губы и язык. Сейчас его поцелуй - настоящая ласка. И если раньше наши губы всегда соприкасались в чём-то экстремальном и отчаянном, то теперь, с каждым разом, это становится проявлением привязанности и внимания, и я люблю эти поцелуи так же сильно, как и раньше.

— И я всё равно скучал по тебе. Я мог бы наблюдать за тобой весь день, Лия. Разговаривать с тобой весь день напролёт. Целовать и не целовать тебя весь день, каждый день, — он начинает говорить эти слова с улыбкой, но с каждым слогом его лицо становится все более серьёзным.

Как будто он сам не ожидал, что произнесёт эти признания. Моё сердце колотится где-то в горле, и я закрываю глаза. Я точно знаю, что это такое, именно это я и чувствую.

— Уже хочешь сбежать? — Спрашивает он, нежно целуя меня в лоб. — Ты должна мне выкуп, — эти слова немного смягчают напряжение, возникшее после его предыдущих заявлений.

— Насколько я помню, в записке было указано только, что я должна привезти сюда своё восхитительное тело. Выкуп уже оплачен. — я поджимаю губы, словно бросая ему вызов. Артур задумчиво смотрит на меня.

— У тебя есть какие-нибудь доказательства?

— О твоём преступлении? — Спрашиваю я, и он пожимает плечами. — Конечно, нет. Как было сказано в твоём сообщении, я бы не хотела, чтобы кто-нибудь нашёл твой восхитительный пост, не так ли?

— Тогда ты не можешь требовать, чтобы я сдержал своё слово. — Говорит он, и я запинаюсь, с моих губ срывается недоверчивый возглас.

— А как же честь?

— Я вор, Лия. У меня нет чести, — отвечает он, и я не могу сдержать смех. С ним так легко забыть о страхе.

***

— Значит, ты действительно играешь, — спросила я Артура.

— Иногда. — Произнёс Артур, оторвав взгляд от струн своей гитары. Он медленно окинул меня взглядом, начав с ног и заканчивая головой, надолго задержавшись на моём торсе, который был прикрыт одной из его футболок.

— У тебя милая гардеробная, — добавила я с улыбкой, и усмехнулась, вспомнив, что именно там взяла эту рубашку. Она была лишь одной из множества других, аккуратно развешанных на вешалках.