К 1959 г. численность ленинградцев превысила довоенную и составила 3,4 млн. чел. Через тридцать лет, к1989 г. ленинградцев стало уже 5 млн. чел. И четверть из их работающего числа составляли люди с высшим образованием.
В 50-80-е гг. промышленный Ленинград быстро развивался. Главной отраслью оставалось машиностроение. Наиболее динамичными были его наукоемкие направления, что определялось высоким научным и образовательным потенциалом города: судостроение, энергомашиностроение, электротехника, приборостроение, точная механика, оптика. Ведущую роль в этом играли заводы: Кировский, Ижорский, Большевик (Обуховский), Металлический, Красный Выборжец, Балтийский и Адмиралтейский судостроительные, «Ленинец», «Звезда», «Электросила», «Оптико-механический», «Севкабель», «Светлана» и другие. Наряду со сложной оборонной продукцией, они выпускали паровые турбины, генераторы и прочее силовое оборудование, в том числе для атомных реакторов, дизели, тракторы, подъемно-транспортное оборудование, машины и оборудование для текстильной, обувной, полиграфической промышленности; телевизоры и радиоэлектронику.
Ленинград был центром кораблестроения, здесь находилось более 80 судостроительных предприятий различного профиля. Вторым по значимости в Ленинграде был комплекс энергетического машиностроения, во многом связанный с потребностями флота. В общем, это была морская столица СССР.
В Ленинграде были построено первое в мире надводное судно с атомной силовой установкой – ледокол «Ленин» (судостроительный завод №194, он же Адмиралтейские верфи; судовые турбины с Кировского завода, гребные электродвигатели с «Электросилы»), атомные ледоколы проекта 10520 с мощностью силовой установки 56 мВт. Первый из которых, «Арктика», стал и первым в мире надводным судном, достигшим Северного полюса. КБ «Малахит» спроектировал самую быструю в мире до сих пор АПЛ проекта 661 «Анчар», спущенную на воду в 1968, со скоростью 44,7 узла, и единственную в мире серию быстроходных АПЛ проекта 705 «Лира» с жидкометаллическим реактором.
Была создана Ленинградская энергетическая система, в которую вошли созданная в Сосновом Бору Ленинградская атомная электростанция (мощностью 4373 мВт) и Киришская тепловая электростанция (2000 мВт). В 1980 г. промышленность Ленинграда выпускала столько продукции, сколько ее выпускалось во всей стране в 1935 г.
Была проведена реконструкция ленинградского транспортного узла – второго по размеру грузооборота в стране после Москвы. Электрифицированы отходящие от Ленинграда железные дороги. Построен морской пассажирский вокзал в Гавани. Выше Володарского моста возникли новый речной порт и речной вокзал. Грузооборот Ленинградского морского торгового порта к концу 1980-х составлял около 10 млн. тонн в год; работа по непрерывному плану-графику существенно сокращала время стоянки судов в порту и способствовала быстрой перевалке грузов.
Балтийское морское пароходство было самым старым (основано в 1835) и самым крупным судоходным предприятием РСФСР и СССР к концу 80-х: около 180 грузовых и пассажирско-круизных судов, средним возрастом около 7 лет (суммарно 1,5 млн. тонн дедвейта), 16 постоянных грузовых и пассажирских линий, 26 научно-исследовательских судов. Приносило оно валютной прибыли на 360 млн. долл. в год.
Свобода мореплавания для наших грузовых судов обеспечивалась мощным военным океаническим флотом. С созданием советского ракетно-ядерного оружия, внутриматериковый характер Балтики перестал играть для страны негативную роль.
К сожалению, 1970-е гг. стали годами не только расцвета советской державы и Ленинграда, но и годами упущенных возможностей и начавшегося поворота к сворачиванию самостоятельного советского проекта.
При укромарксистах Хрущеве и Брежневе западники (как правило, происходящие из Украинской ССР) вернулись в госуправление СССР, получили «контрольные пакеты акций» в высших партийных органах и в КГБ. Стала нормой эксплуатация РСФСР в пользу национальных республик и западных братушек по СЭВ. Возобновилась передача российских земель в состав других советских республик. В экономике утвердилась либермановская система, в которой был упор на валовые показатели и рост себестоимости – от которой получали прибыль и премии. Была уничтожена промысловая кооперация и задавлены приусадебные хозяйства. Ликвидированы машинно-тракторные станции и их техника передана разнокалиберным колхозам, зачастую не способным даже к ее техническому обслуживанию. Началась ликвидация «неперспективных» деревень. Остановлены масштабные инфраструктурные проекты, связанные с освоением Севера. Экономика стала терять эффективность. Культурная оболочка советской системы пропиталась западничеством задолго до 1991, в ней заправляли дети и внуки репрессированных при Сталине троцкистов. Обгаживать историческую Россию было легко и удобно. Возобновились гонения на РПЦ.
В эпоху молодости автора этих строк Ленинград был городом образованных и, как правило, неудовлетворенных своим материальным положением и социальным статусом людей. Как и в XIX в. они считали, что причиной этому, что его страна не принадлежат к сверкающему Западу и держит его в путах. Хотя благодаря этим «путам», включающим бесплатное советское образование и непыльную работу, что оставляла массу свободного времени, либеральный интеллигент-западник и возродился в нашей стране как массовое явление.
Это сочеталось с заметным пренебрежением центральных властей к Ленинграду, которому в эпоху застоя в культурном плане отводилась роль исторического заповедника «города трех революций». Город снабжался по первому разряду, но яркие предприимчивые люди старались отсюда уезжать. Зато в городе процветал андерграунд, полностью ориентированный на Запад, часть его подкармливалась за счет «декабристоведения» и «пушкинистики», часть в многочисленных малоэффективных НИИ, часть в дворниках и кочегарах, часть посылками с Запада, ожидая выезда в Израиль или Америку.
Но подавляющее число будущих либералов-разрушителей СССР спокойно делало советскую карьеру, в том числе в партийных и идеологических учреждениях, откуда вышли ельцинские шокотерапевты-приватизаторы, вожди-русофобы для свежеиспеченных незалежных республик, и такие специалисты по разрушению собственной страны как будущий генсек М. Горбачев, член Политбюро А. Яковлев или «реформатор» Е. Гайдар. Позднесоветские идеологические учреждения были весьма комфортны для либералов, под маской «интернационализма» можно было спокойно гадить на историческую Россию.
В соседней ПНР поляки спокойно прославляли своих королей, особенно Ягеллонов, и свою шляхту, завоевавших русские земли. А вот позднесоветские идеологические учреждения странным образом боролись не против идеологического противника, агрессивного западного капитализма, а против исторического русского государства. Особенно любима была тема декабристов: от Милицы Нечкиной (ученицы М. Покровского, который и русскому народу отказывал в существовании) до Натана Эйдельмана и Ко, при которых это уже стало фигой в кармане. Писали про «ужасы царизма», а намекали-то на СССР. Декабристоведение стало отраслью исторической паранауки – десятки, если не сотни книг, выпущенных ленинградскими издательствами.
Получали ореол "свободолюбцев" все ненавистники России и антигосударственные элементы - шляхтичи-кинжальщики, абреки-головорезы, джигиты-работорговцы, террористы-народовольцы. Позднесоветские идеологические учреждения стали нерестилищем либерализма, который под флагом «борьбы против самодержавия» дискредитировал российское государство как таковое и готовил приватизацию госаппарата. Государство оплачивало антигосударственничество.
Автор этих строк видел культурно-информационную политику в позднем СССР по очернению нашей цивилизации и пропаганде достижений цивилизации западной. В нашей - только каторга, гнет помещиков и царей. У них - рыцари, Ричард Львиное Сердце (в реальности жестокий содомит), лихо фехтующие маркизы и графы, бравые пираты и ковбои. Изобильно писались слащавые книги о потенциальном противнике - типа "Корней дуба" и "Веток сакуры" и снималась куча приторно-льстивых фильмов про их месье и джентльменов: "Овсянка, сэр".
