Только у нас такой программы отродясь не было. Эль вот ты слышала об этом что нибудь? – спросил он у меня, на что я только отрицательно покачала головой. – Вот и я не слышал. Решил узнать кто был лечащим врачем. Тут то и началось самое интересное. В карте этого не было указано. Просто почерк. Никаких пометок о переводе на верхние яруса. Хотя анализ крови был сделан полностью по высшему протоколу. Включая генетический, к которому доступа согласно данным не было ни у кого.

Грен замолчал, а мы смотрели на него и думали. Боясь что либо сказать. Ведь произнеси слова вслух, они могут сбыться. Хуже если уже являются правдой. Неприглядной. Гадкой.

– Если так, то дело дрянь. Без руководства, лечащего персонала, и охраны не обошлось,– всё таки подытожил Демид.

– Та женщина. Которая пропала почти сразу после родов. Она тоже обращалась перед пропажей в наш центр. То ли с ожогом, то ли с порезом. Не успел карту посмотреть толком, – добавил Грен. – Поэтому сомнений нет, что девушки пропадают не просто так.

– Ты прав, – задумчиво протянул Демид, внимательно рассматривая что-то, только ему интересное, на потолке. – Девушки, способные подойти дайму, и правда довольно ценный товар. Особенно не попавшие в официальную сводку.

Хмуро устремив на меня взгляд, словно скальпелем расчеркнув воздух, добавил:

– А, ведь тебя тоже нет в официальных списках, как и их.

Холодный пот проступил на коже, от понимаеия о чем речь.

Получи кто сведущий в этом деле, образец моей крови, и я с лёгкостью окажусь в сводке у даймов подходящих для суррогатного материнства, или же таких пропавших без вести, как эти девушки. Хрен редьки не слаще. Только в первом случае обо мне бы официально знали, и все вопросы решались через главу клана. Который с лёгкостью мог заключит договор с любым устроившим его даймом, предоставляя меня в аренду. А, значит, шансы остаться в живых были высоки. Нежели попади я во второй список...

Первой мыслью, было здравое желание рассказать обо всём этом дяде. Немедленно! Рука, чуть было не потянулась к смартфону, как пришла очередная мысль:“А, вдруг он в курсе всего происходящего? Что тогда? Ведь он же не может быть причастен ко всему этому… Или?”

Что знала я теперь о нём, и делах в клане? Почти что ничего. Вырвавшись из под родительской и клановой опеки, я совершенно перестала толком с кем либо общаться. Само собою кроме ба. Да, рядовых ежедневных звонков домой…

– Она то тут причём? – спросил Грен у Демида. Ещё не догадываясь, с кем столько времени жил бок о бок.

– При том. Она сейчас не просто так на контракте.

Демид продолжал меня шокировать и вводить в ступор своей осведомленностью, и тем, как легко и непринуждённо он собирался раскрыть информацию обо мне и своём боссе.

А, вот мне пришлось контракт подписывать, о неразглашении истинных причин нашего сотрудничества.

Вот только обелять меня перед Греном, как оказалось, этот, уже начавший меня раздражать, альбинос не стал.

– Она не просто так подходит, а идеально. Сам знаешь, если выбрал то окончательно. Природа сбоя не даёт, в отличии от человеческой сущности.

– Знаю, – со скрытой горечью ответил Грен.

И, только теперь, я поняла! Какая дура! Нет. Идиотка!

С трясущимися руками села, на единственный свободный стул около стены. Не обращая внимания более на присутствующих. Не пролитые слезы скапливались в глазах, капля за каплей.

Ведь Архи мне открытым текстом в самом начале говорил, что если не соглашусь на все условия, он сделает официальную заявку главе клана на суррогат.

Закрыв лицо руками, хотелось выть.

Ещё тогда бы мне подумать, откуда дайму знать, что подойду для этого. Для продолжения рода у дайма и человека должны совпасть все показатели, чтобы выносить здоровое потомство. Так было у бабули, так было с дядей, даже рассказ Грена о матери подтверждает, что мало просто иметь предрасположенность к сопротивляемости к способности даймов подавлять.

«Истинная сущность дайма позволяет находить себе вторую половинку с точностью на сто процентов. Заметьте юная леди, что не До, а На сто процентов. Обеспечивая этим самым пополнение здоровой популяции. С весьма выдающимися способностями. Позволяющим выживать в агрессивной среде и окружении.» – вспомнились мне слова одного бабулиного коллеги, с которым она частенько общалась на эту тему, а вместе с ней и я узнавала новые факты.

Вот бездна!

– Бездна! – прошептала я, позволяя слезам пролиться. Спрятав их от присутствующих, за ладонями.

– Конфетка, ты чего? – спросил Демид.

– Эль? – обеспокоенность окликнул Грен.

– И почему мне вечно не везёт? – спросила я, сама не зная у кого.

Из всего радовало пока одно – Архи был даймом чести. Это давало хоть какую-то надежду, что не придётся мне выполнять условия фиктивного контракта. Ведь в том образце, что я подписывала был пунктик на случай незапланированной беременности...

К Архи вернулась довольно поздно. С тягостью на душе от того, что теперь Грен, а вместе с ним и Демид, были в курсе, что я крестница главы клана. Также имею все необходимые генетические качества, для продолжения рода даймов. Хотя, как об этом всём стало известно Архи и Демиду, для меня так и осталось тайной, за семью печатями.

Демид довольно быстро пришёл в себя после ранения. Замечание Грена, что его рана будет долго заживать было неверным. Регенерация у парня оказалась намного выше чем у простого человека. Что явилось подтверждением моей догадки о том, что он все же полукровка. Любящий разгадывать чужие загадки, при этом надёжно скрывающий свои тайны. При мне он так и не рассказал, во что ввязался, и где получил ранение.

Остаётся надеяться, что Грен на днях всё мне расскажет. Начиная с того откуда с ним знаком, и заканчивая какую информацию Демид предоставил Грену о своём ранении. Интуиция, а может мне самой хотелось в это верить, шептала, что Демид получил ранение, при попытке разузнать о пропавших девушках. Не ради праздного любопытства же, он внимательно выслушал Грена об этих девушках.

Архи не оказалось дома, и это меня очень порадовало. Но, я всё равно, как можно тише и незаметнее пробралась в комнату отведенную для меня. Почему-то казалось, что он может находиться у себя, и просто делать вид что его нет.

Тааак, а это уже первые звоночки паранои.

Видеть его сейчас, а тем более лечить, сил не было ни моральных, ни физических.

Старалась как могла отогнать мысли об Архи, и словах Демида, что я ему подхожу. Мало того, что подхожу, так ещё и выбрал. Словно овощ на рынке! Конечно же от этого обидно, словно я не живая, чувств и своего мнения у меня нет. А ещё страшно, что если дайм решит обзавестись ребёнком, моего мнения и желания не спросит. Прооперируют в тихую, и всё, проснёшься с оплодотворенной яйцеклеткой внутри.

Приняв успокоительных капель, для расшатавшейся за последнее время психики, почти сразу уснула.

Снилась какая-то ерунда. Архи сидя в своём кабинете строго выговаривал за не сданный зачёт. Угрожая, что если в этот раз не получу, то он будет вынужден меня поцеловать. После его угрозы, мне на выручку прилетели медицинский чемоданчик, и ваза. Те самые, благодаря которым мною была восстановлена справедливость. При этом ваза укоризненно на меня смотрела, и вздыхая говорила, что её нужно использовать по назначению, а не разбивать о непутевые головы. Чемоданчик подхихикивал, и басил, что он во всех вариантах хорош. Может бить. Может лечить.

По итогу проснулась я ещё более невыспавшейся и уставшей.

Еле разомкнув глаза на пару миллиметров, поплелась в ванную. Свет нещадно слепил, и поэтому мозгом было принято решение добираться до туалета с закрытыми глазами, лишь иногда подсматривая путь. Таким хитрым способом добравшись до ванной, комфортно расположилась на унитазе. Через не продолжительное время, в моё сознание резко ворвался мужской возглас, донесшийся со стороны душевой: