Стирая следы его прикосновений, я царапала ладонь и тихо плакала. А потом услышала ЕГО шаги. Я ни с чьими их не спутаю. Стало легче, когда ощутила присутствие Аслана. Потянулась к нему, как затоптанный цветок к лучам солнца. Он такой большой…. сильный.… С ним не страшно! А как приятны его теплые надежные объятия, успокаивающие поглаживания. Обещание, что Мирон больше никогда ко мне не прикоснется. Аслану потребовалось несколько минут, чтобы выгнать из сердца стужу и отвращение к себе.…

Пока я быстро собирала вещи, Арданов разговаривал с каким-то мужчиной в коридоре. Я не выглядывала, не подслушивала, но точно знаю, что это был взрослый мужчина с красивым голосом.

Удивляюсь, когда Аслан просит сварить кофе, но послушно иду на кухню. Задерживаемся ещё на полчаса, а мне хочется как можно скорее покинуть когда-то родной дом. Тут всё пропахло Мироном. Его вещи лежат везде, чем ужасно раздражают.

Ставлю перед Асланом чашку кофе. Пока он ждет, чтобы напиток остыл, хватаю с подоконника пепельницу, со столешницы — его кружку с недопитым кофе и выбрасываю в мусорное ведро. Тщательно умываю руки, будто прикоснулась к чему-то заразному.

— Иди ко мне, — Аслан поднимается со стула, сам подходит и обнимает. — Расскажешь, что он тебе сделал? — поглаживая плечи и целуя в висок, спрашивает мой мужчина. Закусив губу, мотаю головой.

Не знаю, как объяснить. Я не виновата в случившемся, но чувствую себя грязной. Мне стыдно об этом говорить ему….

— Я все равно узнаю, Еся, — это не угроза, он просто констатирует. — Я хочу, чтобы ты выговорилась, не держала в себе, только проговаривая, ты почувствуешь себя лучше, — объясняет свое желание услышать о случившемся из моих уст. — Не держи в себе, Еся. Я всегда выслушаю и пойму. Я всегда буду на твоей стороне. Всегда сумею защитить, ты только доверяй…. — сжимает с такой силой меня в своих объятиях, что мне на краткий миг не хватает воздуха.

— Можно не сейчас? И не здесь, — прошу Аслана, поднимая к нему заплаканные глаза. А как не плакать, если этот суровый холодный мужчина на самом деле может быть невероятно нежным и заботливым?

— Хорошо, мы поговорим дома, — целуя в край губ. — Я забираю тебя насовсем.

— Насовсем? — переспрашиваю.

— Сюда ты больше не вернешься, Еся, — почти категорично. Я не спорю. Даже если с Асланом у нас не получится, я буду работать и снимать квартиру, не стану жить с мамой. Не смогу забыть, что меня предал самый близкий человек.

— Как тебе удается? — с удивлением разглядывая Аслана, спрашиваю я.

— Что удается?

— Выглядеть таким спокойным, когда я чувствую, что внутри ты кипишь от злости?

— Чувствуешь? — теперь пришла его очередь удивляться.

— Чувствую, — уверено кивнув.

— Значит, не ошибся, ты моя женщина, — уголки его губ дергаются в улыбке….

Есения

«Мирон ко мне больше не приблизится», — повторяю про себя успокаивающую фразу все время, что мы едем в машине, потом поднимаемся на лифте.

У Аслана огромная квартира. Не удивлюсь, если она занимает весь этаж. Не помню, чтобы видела на площадке двери соседей. Хотя могла и не заметить. Напряжение до сих пор не отпустило. В горле стоит ком, который никак не могу сглотнуть.

— Проходи, — приглашает Аслан, унося мой чемодан. Не успеваю проследить, за какой дверью он скрылся.

Иду в противоположную сторону, попадаю в гостиную с огромными панорамными окнами. Мебели совсем немного, всё достаточно сдержанно, но при этом уютно и светло.

— Хочешь перекусить? — подходит Аслан, обнимает меня сзади. Ощутив поцелуй в макушку, зажмуриваюсь, чтобы не разреветься. Каждый нерв в моем организме вибрирует от напряжения. Эмоциональное состояние настолько шаткое, что даже мимолетная ласка может спровоцировать истерику.

— Нет, — сиплю приглушенно. Не смогу сейчас ничего съесть. — Можно мне принять душ? — спрашиваю у Аслана, откидываясь затылком ему на грудь. Мне хочется смыть с себя прикосновения Мирона, стереть его запах, который въелся в поры, в одежду и теперь до тошноты раздирает дыхательные пути. Выброшу всю одежду, что сейчас на мне. Ещё бы память стереть....

— Еся, это теперь твой дом, ты можешь делать здесь всё что угодно, — разворачивая к себе, произносит Аслан. — Можешь изменить нашу комнату, если она тебе не понравится, — добавляет с улыбкой.

«Нашу» — врезается в голову. Несколько секунд борюсь с подкатившими к глазам слезами. Я так сильно его люблю...

— А подругу могу пригласить? — спрашиваю Аслана. Давно не общалась с Фотей. Она уже несколько раз напоминала, что мы обещали вместе сходить куда-нибудь. Она думает, что я совсем о ней забыла, променяла на работу, а мне просто не хотелось врать ей, что у меня всё хорошо.

— Еся, это твой дом, — отбивая интонацией каждое слово, чтобы до меня наконец-то дошло. Мне сложно принять кардинальные перемены в моей жизни.

— Мне нужно к этому привыкнуть, — честно признаюсь.

— Привыкнешь, — обхватив руками мое лицо, Аслан тянется к губам. Подаюсь ему навстречу, раскрываю губы, когда его язык проходится по ряду зубов.

Аслан целует нежно, словно сдерживает страсть. Его прикосновения и ласки стирают из моей памяти прикосновения отчима. Они спасают, дарят ощущение чистоты. Сминая пальцами на груди футболку, я сама подаюсь к Аслану, молча требую большего, но он не поддается на провокации.

— Еся, не сейчас, — покрывая лицо поцелуями, произносит Аслан. — Когда мы окажемся в постели, там будем только мы вдвоем, — от его проницательности у меня сбивается дыхание. Кем я пытаюсь воспользоваться? Человеком, который считывает мои мысли? — Его больше не будет ни в твоей жизни, ни в твоей голове, — нежно касаясь губами моих губ. То ли от нежности, то ли от его уверенности и защиты сдерживаемая всё это время истерика находит выход. Обрушивается потоком соленых слез на футболку Аслана.

Он гладит мои плечи и спину, шепчет успокаивающие слова, но это не помогает. Мне нужно выплеснуть весь негатив, который копился последние несколько месяцев. Когда истерика утихает, я не могу сказать, что мне стало легче, но определенно у меня не осталось сил, чтобы думать о случившемся.

— У тебя ведь самолет скоро, — вспоминаю я.

— Я не полечу. Останусь с тобой, — не слышу в его голосе сожаления по этому поводу, но мне все равно неудобно, что вмешалась в его планы. — Не о чем переживать, — целуя в нос. — Идём в душ, — подхватывая меня на руки, произносит Аслан. Хватаюсь за его каменные плечи, хотя точно знаю, что он никогда меня не уронит. Проносит меня через спальню, которую не успеваю рассмотреть, но вижу стоящий у постели чемодан.

Ванная комната просто огромная. Каменные умывальники, ванна как небольшой бассейн и душевая кабина за стеклом. Поставив меня на ноги, Аслан помогает снять одежду.

— Не нужно смущаться, — убирая мои руки, когда я пытаюсь прикрыть грудь. Откидывает бюстгальтер, который успел с меня снять. — Ты прекрасна, — целуя в ключицу, стягивает вниз платье, оно бесформенным облаком опадает на мраморный пол. Следом летят кружевные трусики. — Я помогу тебе принять душ, — стягивая футболку, произносит Аслан.

— Можно я сама? — прошу Аслана. При нем мне будет неудобно тереть себя до покраснения кожи, вымывать из носа запах Мирона.

— Уверена? — киваю на его вопрос. — Как ты себя чувствуешь? — беспокоится он.

— Со мной всё будет хорошо, — заверяю его. Аслан показывает мне, где лежат чистые полотенца. В стене встроенный шкаф, если бы он не показал, я не поняла бы, как его открыть.

Долго стою под горячими струями воды, которые смывают мои слезы. Я думала, они закончились, но, видимо, не все. На каменных полках только мужской шампунь и гель для душа. Щедро ими пользуюсь, меня не смущает, что буду пахнуть, как мой мужчина. Растираю кожу до покраснения. Местами даже счесываю до ссадин, которые начинает щипать, когда на них попадает вода и пена.

Одежду я с собой не взяла, а ту, что осталась на полу, собираюсь выбросить. Замотав себя в банное полотенце, обыскиваю шкафчики в поисках новой зубной щетки. Чищу несколько раз зубы, пока не начинают болеть десна. Теперь чувствую себя чистой.